Виндера. Танец медных королей

Из-за темноты казалось, что нутро скалы просто гигантское по сравнению с тем разом, когда Рина бежала по нему к комнате с лифтом. Тогда все произошло так быстро, словно она шагнула из одного портала в другой, зато обратный путь показался ей вечностью.

Но вот под ногами захлюпало – на неровном полу стало встречаться все больше и больше луж.

– Кажется, выбираемся! – воскликнула Рина. – Это похоже на ту пещеру, которая ведет к выходу!

Впереди появился тусклый свет, и вода в лужах под ногами стала окрашиваться в блекло-розовый, отражая все еще румяные от поцелуя солнца тучи на горизонте. В воздухе разливалась прохлада, пахшая свежестью и скорым дождем.

– Думаешь, эти штук нет снаружи? – боязливо спросил Альберт, когда они подобрались к выходу вплотную.

– Думаю, что нет, – сказала Рина. – Там одни камни да кусты, им там делать нечего, все должны быть внутри. Осталось добраться до велосипеда. Ты можешь бежать?

– Вроде, – неуверенно сказал Альберт. – У меня ноги трясутся.

– У меня тоже, – призналась Рина. – Я думала, эта штуковина на колесиках нас переедет.

Брат хрюкнул и громко рассмеялся. Явно от нервов, а не от того, что Рина сказала что-то забавное.

– Не отвлекайся! Давай вперед!

Они крепче сцепили влажные, пахнущие мхом ладони и, минуя каменные насыпи и ощетинившийся хвоей можжевельник, спустились в сухотравье у подножия скалы.

Глава 2. Пятерней об пол

За ширмой карликовых берез, где даже луна не тревожила сумерки, Рина почувствовала себя спокойнее. Большое счастье, что они с Альбертом не наткнулись на фосфорную Собирашку, хотя, вполне возможно, она перестала светиться, находясь все время в пещере, а не на солнце, благодаря которому накапливала свет.

Пару драгоценных минут Рина пыталась отдышаться и ярко ощущала, как легкие заполняет запах сена, аромат полыни и хвои, такой приятный после пещерной сырости. Глаза не сразу привыкли к полумраку, наступившему слишком быстро из-за туч, и найти спрятанный в кустах у перекрестка велосипед оказалось не такой уж простой задачей.

Рина и Альберт боялись пользоваться фонариком и сто раз прошли бы мимо, даже не смотря на помощь Проводника, но велосипед сам выехал им навстречу. Альберт шарахнулся при виде него: он уже привык к Собирашкам, но живые вещи до сих пор вводили его в ступор, потому что с ними он дела не имел. Рина придержала брата за плечо.

– Все в порядке, – сказала она и обратилась к велосипеду: – Здравствуйте! Большое спасибо, что вы за нами приехали! Я Рина, Семнадцатая Странница, а это Альберт – мой младший брат.

– Здрасьте, – сконфуженно буркнул тот, куда-то подевав всю свою знаменитую харизму.

Велосипед целую минуту стоял неподвижно, прежде чем коротко мигнул им фонариком вместо приветствия.

– Только не надо светить! – испугался Альберт. – Собирашки увидят!

– Вы, наверное, очень удивились, что нас двое? – предположила Рина. – Я сумела снова стать человеком, и вы скоро тоже сможете.

Велосипед был непонятного в темноте цвета, с толстой рамой и мягким сиденьем, на котором еще сохранились прочитанные пальцами узоры вышивки. Рина с тоской подумала о Климе, но тут же взбодрилась – теперь она знает, как его спасти! Хотя бы его… И родителей конечно!

К рулю крепилась коробка, где лежали под нелепой кружевной салфеточкой – словно это была корзина для пикника – стопки консервных банок и полезные в дороге инструменты, а к багажнику приторочили большой мешок, обвязанный бечевкой.

На этот раз для ответа велосипед использовал клаксон, гудок которого заставил Альберта подпрыгнуть, а Рину улыбнуться. Встреча с живыми вещами в ночи кого угодно могла напугать, но у Рины велосипеды до сих пор ассоциировались только с хорошим – Клим, почтальон, привезший ей посылку, дождевик и мороженое, потная спина Дженара, когда он буксировал Рину в гору.

– Мы нашли способ снять проклятие без запуска Ветродуя, – сказала она. – И нам очень нужна ваша помощь, чтобы закончить это дело. Я знаю, что король отправил вас, чтобы доставить Альберта во дворец, но вы можете отвезти нас в другое место? К Соленому озеру возле Крестоля? Тут недалеко.

Велосипед снова издал короткий гудок, и Рина приняла это за согласие.

– Отлично, спасибо!

– Это все очень странно выглядит со стороны, – пробормотал за ее спиной Альберт, слегка отошедший от шока. – Очень-очень странно.

Рина уже по-хозяйски отвязывала мешок от багажника, чтобы изучить его содержимое и соорудить второе сиденье. В мешке находился аккуратно сложенный нарядный костюмчик из толстой шерсти – в самый раз Альберту – и куртка к нему, но брат решительно помотал головой на вопрос Рины, будет ли он переодеваться.

– Мне и так нормально, мои вещи точно теплее и не промокают. Затылком чую дождь.

Рина втянула носом парной, несмотря на прохладу, воздух и еще глубже зарылась в мешок.

– Ты прав. А дождевика тут нет… Только спальник и одеяло. И то неплохо!

Она быстро сложила из них мягкое сиденье, которое сунула в мешок, и снова прикрепила к багажнику. Оставила только ботинки.

– Лучше ты возьми, – отмахнулся от них Альберт. – Мне и так нормально, а у тебя нога болит.

– Я не могу, они твои. – Рина протянула обувь брату. – Ты обязательно должен их надеть. Это что-то вроде традиции на удачу. Никто не может пройти за тебя твой путь и все такое. Если откажешься, быть беде.

Это сработало, и Альберт переобулся в удобную пару подбитых мехом ботинок на толстой подошве. Если придется снова уносить ноги от Собирашек, это может его спасти, а Рина вряд ли будет способна бегать в ближайшее время с такой-то ногой. После рывка из пещеры порез пульсировал болью, и наступать на него было сродни хождению по углям.

Брат не изъявил ни малейшего желания сесть за руль велосипеда, хотя в обычное время не унялся бы, не отняв у Рины бразды правления. Вместо этого он покорно и с опаской забрался на багажник позади нее.

Некоторое время ехали молча, минуя завалы вдоль дороги и тревожно прислушиваясь, нет ли погони. Из-за туч небо схлопнулось до темноты так стремительно, словно мир был раковиной, из которой вынули жемчужину-солнце и вновь закрыли створки, но они сомкнулись неплотно, и на горизонте осталась видна волнистая кайма чуть подсвеченных облаков, нанизанных на пики тонких, лысых на макушках, сосен.

Только когда пещера скрылась из виду, Альберт перестал напряженно оборачиваться каждые пару секунд, а велосипед решился включить фонарик. Рина тоже немного расслабилась и ощутила голод, так что потянулась к корзине, где, помимо банок, лежали завернутые в еще одну нелепую кружевную салфетку столовые приборы. Рина вскрыла наугад одну из банок, принюхалась – кажется, фасоль – и протянула вместе с ложкой Альберту. Позади тут же раздалось довольное чавканье.

– Это чудовищно вкусно! – выдал брат с набитым ртом. – Ненавижу бобы, но так вкусно! Я пока тебя ждал, пил только яблочный компот. Чуть не разлюбил яблоки из-за этого!

Рина тихо рассмеялась, открывая банку для себя.

– Да уж, это было бы трагедией – Альберт Шегри, разлюбивший яблоки.

– У меня просто море вопросов, так что, если не хочешь потонуть в них, я жду объяснений! – Брат заметно оживился и теперь гораздо больше походил на себя прежнего. Рине всегда не нравилось, что он шумный и приставучий, но теперь она поняла, что лучше уж пусть он будет противной ириской, чем тихим и послушным ребенком, каким его сделали два дня в логове Собирашек. – Рассказывай во всех подробностях! С самого начала!

– Во всех подробностях, конечно, не получится, – с трудом проговорила Рина, наконец-то ухитрившись сунуть в рот горстку сильно пересоленных склизковатых бобов, норовивших соскользнуть с вилки. – Но самое основное я тебе успею рассказать, пока мы доедем.

Она начала с пробуждения возле Букашки и как раз дошла до момента входа в Ветродуй, когда на них обрушился холодный осенний дождь. Точнее говоря, чувство было такое, словно они въехали в этот дождь, миновав границу, за которой тучи еще крепились.

– Вот же! – выдохнула Рина, съежившись и торопливо пытаясь нащупать позади себя капюшон, но на куртке его не было.

– Дай мне ножик! – попросил Альберт.

– Зачем он тебе сейчас?

– Да просто дай! Надо!

Понять, что именно затеял брат, Рина не смогла – дождь заливал лицо, и приходилось держать одну руку козырьком перед глазами, а другой прикрывать голову.

Впереди почти ничего не было видно, только блестели в свете велосипедного фонарика дорога и кусты дикой вишни. Тяжелые капли разбивались о руль и раму, отскакивая от них порой с такой силой, что попадали в опущенное лицо, отчего казалось, что дождь идет сразу со всех сторон.