Ветер Севера в Академии Морте

Чтобы избавиться от неприятного осадка, я принялась расспрашивать о связи мага и соула. И узнала, что пока Ломтик маленький, мы оба нуждаемся в непрерывном, как можно более тесном контакте. Однако, чем старше будет становиться дракошка – тем дальше сможет отлетать, не прерывая нашей глубинной душевной связи.

–– Именно душевной, не духовной. – Поправил меня Иизакки. – Как-никак душа у нас с соулами одна на двоих.

И он с нежностью почесал свою золотую ящерку за ушком.

Я прыснула: представилось вдруг, как Ломик размером с собаку с ещё не отросшими крылышками скачет рядом… А потом увиделось вдруг, как летает над головой кругами… Поделившись своими мыслями с Иири, я призналась, что до сих пор не верится, что всё это со мной. И что однажды Ломтик произойдёт из дракошки в Дракона. …

–– Оглянуться не успеешь. – Кивнул куратор. – А на Двенадцатом уровне всё ещё круче. – Подвёл он туманный итог своего рассказа.

По пути в кампус нас несколько раз остановили: меня поздравляли с прохождением Вступительного, который в Морте патетично звали «Кровавой платой за вход». Однако мне казалось, адепты драматизируют, о чём я и сообщала. Нормальный Вступительный, если, конечно, тело после него не ныкать где попало… Но тут уж ничего не поделаешь – как я поняла, это своего рода ритуал, так сказать, «Боевое крещение Морте». Выслушав несколько чужих историй о поступлении, я ещё и порадоваться умудрилась, что легко отделалась… Помимо расспросов и поздравлений, меня останавливали, чтобы рассмотреть дракона поближе. Своих соулов с готовностью и неизменной гордостью тоже предъявляли… В общем, нормальные здесь тёмные оказались. С большего. Кроме одного.

Того самого, что словно ни в чём ни бывало поджидал меня на крыльце кампуса.

–– Что тебе здесь надо, Петтери? – скривился рыжий.

Отвечая, Тиму смотрел не на него, а на меня.

–– Я хочу получить свою кормушку.

–– Мало ли, что ты хочешь. – Воодушевлённый своими обязанностями куратора, огрызнулся Иири. – У неё отвод от Хаоса, пока не вникнет. В конце концов, Петтери, человек только прибыл, имей ты совесть.

–– А это ещё что? – не слушая его, Тиму приблизился ко мне вплотную и принялся демонстративно сверлить взглядом карман на груди.

Щёки помимо воли вспыхнули и это не укрылось от некроманта. Уж больно довольной стала его улыбка.

–– Зачем тебе пропуск в Лабиринт, детка? – неуловимым для глаза жестом он извлёк мой пропуск из кармана.

–– Пых! – воинственно сжал кулаки Дедушка Пых, пуская вокруг позёмку, но, подчиняясь моему взгляду, отступил и снег за собой прибрал.

Таково было условие Комиссии – «дедушка» пока на испытательном сроке. И кем бы он ни был, Пых остаётся на территории Морте, пока безоговорочно меня слушается…

–– Значит, надо, если дали, сладкий. – В тон Петтери ответила я, выхватывая пропуск из его пальцев и прислушивающиеся к нашей беседе адепты захихикали.

–– В Хаос без меня ни ногой. – Мигом посерьёзнел Тиму. – Поняла? Кто бы что ни сказал. Лабиринт – не игрушки, детка.

–– Пройти дай.

–– Помнишь наш уговор? – не унимался тёмный. – В следующий раз целую тебя в Лабиринте.

–– Угум. У тебя с юмористически-дебилистической программой на сегодня всё? Если да, мы пошли.

–– Детка. – Некромант сжал зубы. – Надумаешь сунуться в Лабиринт без меня – и одним поцелуем не отделаешься.

–– Ого! – загоготали сзади. – Хотел бы я на это посмотреть.

–– Пошёл вон. – Отрезала взбешённая я и, обогнув брюнета, хлопнула дверью.

Не знаю, чего он добивался, но только что я окончательно утвердилась в мысли как можно скорее пройти этот клятый Малый Лабиринт, дабы избавиться от некоторых наглых брюнетистых, с замашками альфа-самцов.

***

Тиму Петтери

Первой проснулась Йолка. Она и разбудила его своим кряканьем – сегодня соули спала в облике перепончатой галуши.

Подскочив в постели, Тиму помотал головой, стряхивая остатки сна и прислушиваясь к истинным ощущениям.

Ну точно.

Не померещилось.

Лабиринт… Не может быть!

Да нет же! Может, как выяснилось!

Севе?ри. Проникла. В Лабиринт!

Вот что она там забыла?!

Иномирянка. Светоч. Новенькая.

Казалось бы, она должна шугаться от Хаоса, как чучундра от лучины, ан нет!

Так ли эта светленькая проста, как кажется? Или… как хочет казаться.

Да и вообще… раз пошёл такой разговор – та ли она, за кого себя выдаёт?

Всё это пронеслось в сознании Тиму Петтери единой вспышкой-калейдоскопом, пока он рассекал Слои пространства, ориентируясь на собственноручно (или, правильней сказать, собственногубно?) поставленный на светошу маячок.

–– Кто-то что-то не понял? – проворчал он, заметив впереди хрупкий девичий силуэт.

Туули Севе?ри

Он приблизился со спины. Бесшумно, как кошка. Горячие мужские ладони сжали плечи.

–– Знаешь, что бывает с непослушными девочками тёмной ночью в страшном и опасном лабиринте?

Тёмный как он есть в своём репертуаре.

Уверенный. Соблазнительный. Опасный.

Сжав кулаки, я только и могла, что пытаться удержаться на пятом слое Хаоса и повторять про себя: ты сможешь! Ты выстоишь!

Вот только сейчас всё было иначе. Не так, как днём. Пространство буйствовало, сопротивлялось. Сохранять присутствие духа в такой непосредственной близости от Тиму Петтери оказалось ох как трудно.

А стоит допустить малейший прокол, ма-аленькую, малюсенькую, вышедшую из-под контроля эмоцию – и меня выбросит обратно, на первый уровень.

–– Я вот слышал, одна светлая малышка вышла ночью из общежития, да так и не вернулась… до утра. – Не унимался этот соблазнитель недобитый.