За туманной рекой

Возникала проблема: Гарпии сильно хотелось устроить ремонт и сделать второй этаж, но для этого понадобилось бы выбросить все, что скопилось там за долгие годы. Лара подозревала, что это часть настоящей тети Гали внутри чудовища не позволяет избавиться от всех ее стульев, шкафчиков, ящиков, инструментов, штор и ковриков. Тогда еще оставалась надежда, что когда-нибудь тетя Галя вернется и навсегда победит Гарпию.

Но время шло, а чудовище оставалось прежним.

А еще девочка была уверена, что настоящие обитатели дома не позволят разграбить чердак. Она звала их Тихими Жильцами и шуршиками. Лара чувствовала их присутствие в темноте, когда они тихонько пытались прошмыгнуть мимо нее. Она слышала их легкий топот, когда сидела на кухне или лежала в своей кровати, у которой железная сетка прогибалась почти до пола, а они устраивали игры в догонялки.

Шуршикам нравилось красть еду, особенно – хлеб и пирожки, а Гарпия думала, что это негодная девчонка ест по ночам. Однажды Жильцы так проголодались, что унесли целый противень сдобы. Правда, они выронили его где-то около печи, так что от грохота пятнистый кот бросился прочь, как умалишенный. Гарпия отчитала тогда Лару, но девочка сказала, что обитатели дома благодарят за угощение, женщина побледнела и перекрестилась.

Она подозревала о присутствии этих обитателей и раньше, но, когда Лара стала жить с ней, они прямо-таки активизировались.

– Это все нечисть твоя играется, – шептала она Ларе, надеясь, что ее больше никто не услышит. – Чуют, что в тебе некоторые дурные особенности есть. Ты их как приманиваешь. Прекрати мне эти блуждания по ночам. И вообще, поменьше думай о таком.

Так-то они казались безобидными.

Один из них часто сидел у нее под кроватью и тихо чавкал, и Лара долго не решалась спустить ноги вниз, потому что однажды к ее ноге прислонился чей-то нос и мохнатая лапа, поросшая жесткой шерстью, когда она собиралась ночью выпить немного ягодного компота. Он тут же отпрянул от нее с шипением, потому что Лара завопила так громко от неожиданности, отчего Гарпия чуть не придушила ее.

Конечно, та пригрозила запереть в чулане на весь день, если девчонка не прекратит раззадоривать их. Хотя она ничего такого не делала, чтобы вызвать их интерес. Наконец, Гарпия притащила из церкви целую банку святой воды и под строгим надзором велела Ларе выпить ее.

– Я сейчас лопну, тетя, – робко пыталась возразить девочка, но слышала безапелляционный ответ:

– Это все бесы в тебе внутри дерутся, так что пей. Святая вода она только на пользу.

Вероятно, Гарпия ожидала, что от воды Лара начнет трястись и вопить не своим голосом. Она сама видела подобную реакцию на святую воду и молитву, когда отец Павел делал отчитку в маленькой деревенской церкви. Обычный на вид человек мог начинать корчиться, кричать, валяться на полу в судорогах, говорить низким страшным голосом, богохульствовать и вести себя непотребно.

Но Лара просто пожаловалась на то, что воды очень много, и в нее столько не помещается. Обычная человеческая реакция. Впрочем, бесы – хитры и изобретательны. Они могли таким образом попытаться обмануть бедную женщину.

Иногда, когда Лара сидела за столом у окна и рисовала акварельными красками, она могла почувствовать, как нечто невидимое давит на нее. Это чувство возникало совершенно внезапно, и тогда Лара понимала, что один из Жильцов уставился на нее пристально и наблюдает за ней, но когда она оборачивалась, то никого не видела.

В обычные же дни Ларе нравился дом, с его облезлыми резными наличниками, похожими на редкое кружево. Его особый запах, в котором смешивались ароматы травяного чая, старого дерева, пирогов с капустой и сырой картошки. Нравилось лежать на длинных разноцветных половичках, которые Гарпия старательно вытряхивала во дворе и колотила по ним веником так, будто собиралась вытрясти из них всю душу, если бы она у них была.

А еще, через палисадник с яблонями и вишнями, торчали верхушки елей. Лара смотрела на них, как завороженная. Казалось, что там, в лесу, происходит что-то волшебное. Деревенские часто ходили в лес за грибами, ягодами. Но Гарпия туда наведывалась редко и девочке не позволяла. Она говорила, что там живет лесной дух, который не любит незваных гостей. Иногда в деревне ходили слухи, что снова в здешних лесах кто-то заблудился из приезжих, но это потому, что они неуважительно относились к его Хозяину.

Собрался в лес? Будь добр, вести себя прилично. Не шуми, не раздражай его скрытых обитателей, не разжигай костер так, чтобы потом пожар случился. У леса есть своя душа – люби и уважай ее. Не думай, что можешь заявиться в лесную чащу, и вести себя нагло и бесцеремонно. Человек – всего лишь гость. Помни это и, быть может, Хозяин леса отпустит тебя.

Конечно, бывали случаи, когда в этих дебрях терялись разные люди. И безобидные старички, и дети. И Лара раздумывала, зачем они понадобились Хозяину?

Лара пыталась представить себе его. Гарпия уверяла, что у него зубы до земли достают, лицо покрыто мхом, а вместо рук – волчьи лапы. Впечатленная этим ярким описанием, девочка нарисовала Хозяина на альбомном листе и показала Гарпии, но она рассердилась, порвала рисунок и сказала, чтобы та не смела изображать подобное, иначе беду притянет.

Интересно, откуда вообще Гарпия знала, как выглядит Хозяин леса, если никогда его не видела?

Словом, что бы ни сделала девочка, она вызывала неудовольствие своей тети. Перед рассветом можно было тихонько встать, чтобы не разбудить ее, выйти на крылечко и усесться там с кружкой подогретого молока. Толстый кот шел к ней, переваливаясь с лапы на лапу, усаживался рядом и голодными глазами смотрел на кружку, будто не ел неделю. Вздохнув, Лара отдавала ему молоко и, пока он с довольным видом лакал его, наслаждалась покоем и свежим, напоенным мокрой травой воздухом.

Так было, например, сегодня утром тоже. И Лара какое-то время чувствовала себя счастливой. Ее так успокаивали эти шорохи веток, качания листвы, звуки, которые приносил ветер из палисадника, а иногда – из самого леса. Но потом на порог выскочила взбешенная Гарпия и поволокла девочку в чулан, потому что кто-то начертил углем странные знаки у нее над головой на стене, пока она спала и вытащил ее нарядные платья из шкафа, чтобы подвесить на люстру.

Гарпия не желала слушать возражений, что Лара бы ни за что не дотянулась до люстры. Она разозлилась еще больше:

– Тебе надо перестать делать это, негодная девица, – сонные глаза Гарпии грозили вывалиться из орбит. – Я знаю, что это ты нашептываешь всякую гадость… Прости Гос-споди!

Она крестила себя, совершала крестное знамение над Ларой, но от этого девочка не начинала дергаться, как надеялась Гарпия. Поэтому она просто в очередной раз заталкивала ее в чулан.

Как сейчас.

Поразмыслив над своей судьбой, Лара вздохнула, отерев мокрую щеку, и отошла от двери, чтобы снова усесться на выступ. Она уткнулась лбом в собственные худые колени и принялась считать.

Два часа это не так уж много.

Она просто потерпит еще чуть-чуть.

Город

Свет внезапно больно резанул по глазам, и девушка у окна вздрогнула, когда теплоход вынырнул из-под кирпичной арки моста.

Казалось, будто он шел под мостом целую вечность. Размеренный и поющий голос Инги призывал осмотреться и полюбоваться дворцом, принадлежавшего царской фамилии. Лара послушно посмотрела на бежевые стены Аничкова дворца со строгими белыми колоннами сквозь мутное стекло. Фасад казался размытым и неясным, но девушка мысленно представила его в своем воображении, рассеянно слушая об истории его создания.

И тут одна из теней, падавших от колонны на стену, затрепетала и быстро метнулась вниз, обретая вид змеи. Изгибающееся змеиное тело заскользило боком. Из него высунулись длинные тонкие ноги, заканчивающиеся острыми когтями, и стремительно задвигались. Странное изломанное тело быстро взобралось на самый верх одной из колонн.

Лара резко подалась вперед, чтобы поскорее вытереть окно от влаги, и уставилась на дворец, отыскивая то, что только ей привиделось. Мелькали одинаковые ряды колонн, скучные и знакомые. Лара лихорадочно осматривала их, но все снова было таким, как прежде.

«А ведь я действительно спала сегодня часа три, не больше» – вспомнила девушка, и возникшее напряжение стало спадать.

Мелькнул проезд, все так же скрывающийся за колоннами, который вел к главному фасаду дворца, и Лара, только успокоившись, чуть не завопила во все горло. Там, вместо асфальта она рассмотрела колыхающуюся массу серо-зеленой воды, на которой подбрасывало маленькую лодку. Дрожащей рукой девушка принялась яростно тереть стекло, чертыхаясь. Она не могла поверить собственным глазам. На нее стали оборачиваться другие пассажиры с недовольным видом, а мужчина, с седой бородкой, заметил, что она мешает экскурсии.

Лара покраснела, переведя взгляд на удаляющийся проезд. Там снова был обычный асфальт, хотя она могла бы поклясться, что только что видела бушующие волны. Самым странным было то, что когда-то на месте проезда действительно был прорыт канал, который вел прямо к ступеням дворца, но позднее его засыпали.

Некоторое время девушка ошарашенно глядела сквозь стекло, вновь покрывавшееся испариной, боясь того, что снова увидит нечто странное, но затем постаралась взять себя в руки. Никто из пассажиров не реагировал так, как она. Значит, ей действительно что-то привиделось несколько раз.

Снова.

На языке появился противный вкус желчи, голова закружилась, а в горле встал противный ком. В грудь будто запустили тяжелым камнем, который сдавил кости и мышцы. Нет, нет, только не это! Лара попыталась глубоко и размеренно дышать: паническая атака ей сейчас ни к чему.

Несмотря на то, что снаружи лил дождь с такой силой, будто желал затопить все кругом, Лара решила подняться на верхнюю палубу. Проигнорировав внимательный, почти злорадный взгляд экскурсовода, она поднялась из-за стола, шатаясь, и направилась к выходу.

Вода хлестала с почерневшего неба без остановки. Плотный туман крался вдоль набережных и вился над рекой, поэтому в этой серой мгле Лара не сразу обратила внимание, что происходит кругом. Сперва она разглядывала мокрую палубу и ряды кресел с танцующими каплями ливня на них, затем яростные свинцовые волны с неизменным зеленоватым отливом, и лишь когда взгляд ее переместился выше, она едва сдержала крик ужаса и лишь непроизвольно и ошарашенно выдавила вслух:

– Какого черта тут происходит?

Доходные дома и другие здания стояли на своих местах, но то, как они выглядели, заставило Лару усомниться в собственной вменяемости.

Фасады покрылись сотнями трещин, широких и узких, сквозь которые потоками струилась болотная вода. Будто внутрь до самых крыш кто-то налил ее из бездонного сосуда, и ее стало так много, что она вытеснила кирпичи, размыла кладку и вырвалась наружу. Казалось, потокам нет конца. Изнутри бил мощный фонтан, извергавший воду.

Многие стены покрылись мхом и плесенью таким плотным слоем, что было невозможно различить цвет под ними. С крыш и балконов торчали, разрастаясь, березки и ели. Трава и длинные корни деревьев пробивалась сквозь гранитные плиты набережной, свисали в воду, точно невиданные тропические растения, которые вздумали оплести все кругом. Черными угрюмыми столбами стояли разбитые фонари. Нигде не светились огни: все поглотила мутно-серая неприятная дымка, захватившая город.

При этом нигде не было видно ни одной живой души. Петербург словно вымер в одночасье, превратившись в постапокалиптический город-призрак, разрушенный внезапной и непредвиденной катастрофой. Машины больше не ехали, люди не спешили по своим делам, боясь опоздать. Не было проводов, щитов с рекламой и прочих атрибутов современности. На перекрестках отсутствовали светофоры. Впрочем, для кого они должны были работать в таком случае?

Лара все-таки завопила, что было сил, иначе это чудовищное напряжение, накопившееся у нее внутри, грозило разорвать ее, точно те страшные крючковатые корни, вывернувшие камни из мостовой.

Ее крик пронесся над рекой и потонул в шуме дождя. Девушка на негнущихся ногах приблизилась к борту теплохода и заглянула за него. Неспокойная поверхность серо-зеленой воды отливала серебром, точно на нее пролили расплавленный металл. Колыхались длинные стебли водорослей, тянувшиеся вслед за теплоходом, и когда девушка как следует присмотрелась к ним, она заметила на самых верхних круглых листьях мелкие острые зазубрины, похожие на маленькие циркулярные пилы. Лара даже не хотела думать, что произойдет, если упасть в воду прямо в объятия этих речных жителей.

Хотя она надела капюшон, мелкие капли все равно пробрались под куртку, и это напомнило ей о происходящем.