За туманной рекой

– Что случилось? – Андрей внимательно посмотрел на нее.

Она постаралась прийти в себя, понимая, что могла просто перенервничать:

– Андрей, а вы помните, как называется наш теплоход?

Он задумался и пожал плечами:

– Нет, как-то не думал об этом. А это важно? Я могу спросить.

Девушка ощутила, как внутри у нее начал образовываться тугой комок.

– У каждого теплохода должно быть название, понимаете? Я же не могу припомнить, что видела его в салоне, здесь, на корме или с бортов! – сдавленно ответила она.

Андрею, кажется, даже немного передалась ее нервозность. И он недоумевающе, чуть тревожно поглядел на нее.

«Ну, конечно, – пронеслось у нее в голове. – Давай! Пора все испортить»

– Почему вас это так волнует?

– Я…

Она сжала голову, не в состоянии больше контролировать себя. Воздух словно разом выкачали из легких, отчего она стала задыхаться.

Красноармейский мост вырос прямо перед ними. Голос экскурсовода ворвался в ее сознание.

– …присмотритесь – слева на набережной остался гранитный постамент, на котором был установлен бюст императора Александра II, который позднее переплавили. В народе стали шутить, что это памятник человеку-невидимке…

Лара непроизвольно посмотрела в ту сторону и комок в ее горле превратился в раскаленный шар с иглами.

Она увидела постамент и… того, кому предназначался памятник.

Когда же это закончится?

Над возвышением завис мертвец. Его лицо приковало к себе ее внимание, многократно увеличившись, и походило на восковую маску с резкими чертами. Глаза и тени под ними сливались в чернильные пятна, резко выделяясь на белой пергаментной коже. Императорский мундир был истерзан, покрывшись темными пятнами.

А еще… у мертвеца не было ног.

Точнее, то, что оставалось от них, совсем нельзя было назвать человеческими ногами, так они были изуродованы. Красные струи стекали с них по постаменту вниз, на тротуар. Устремлялись через дорогу к речной ограде и капали вниз в переливающиеся ртутные волны, исчезая в их глубине.

Призрак мерцал и подрагивал, скорбно взирая на плывущий мимо теплоход. Его губы что-то шептали, словно взывали о помощи, но Лара ничем не могла ему помочь.

Лара всхлипнула и вскинула руку, прижимая ее к горлу. Слезы тут же скрыли от нее жуткое зрелище, но Андрей, проследив за ее взглядом испугался.

– Что там еще? – инстинктивно, он вскочил, чтобы лучше рассмотреть происходящее на набережной, и это были его последние слова.

– Андрей, нет! – крикнула Лара, но было поздно.

Лоб Андрея впечатало в железный изгиб моста. Звук получился и тупым, и оглушительно громким. Лару он потряс до глубины души. Андрея откинуло по инерции так, что он упал, опрокидывая стулья кругом.

Теплоход почти сразу же вынырнул из-под узкого моста, продолжая двигаться вперед. Тело Андрея подрагивало. Видно, он даже толком не успел понять, что произошло.

Лара сползла со своего стула. Она задыхалась. Ее трясло не меньше. На четвереньках она подобралась к лежавшему на спине. У нее уже не оставалось сил, чтобы кричать, стоило увидеть то, что осталось от головы человека, который только что улыбался ей. Багровая лужица все ширилась и матово блестела в сумрачном свете.

Лара схватила безвольную, еще теплую мужскую руку, надеясь нащупать пульс, но он отсутствовал.

Из динамика лился медовый, чарующий голос, но Ларе было наплевать.

Пинком она толкнула дверь так, что та распахнулась и застряла в открытом положении. Пассажиры почти разом обернулись на нее, разглядывая ее сперва гневно, а затем испуганно.

– Кто вы себе позволяете? – возмутилась девушка с короткими светлыми волосами, а потом обернулась к Инге: – Пожалуйста, сделайте что-нибудь!

Лара, наконец, обрела способность дышать, хотя это давалось ей с невероятным трудом:

– Там… На палубе… Произошел несчастный случай…

Инга изменилась в лице, опуская микрофон, а Лара продолжила:

– Скажите капитану и посмотрите сами.

Она еще что-то добавила, но ее голос потонул в чужих возгласах, от испуганных до возмущенных.

Инга так сжала губы, что они почти исчезли, превратившись в узкую линию. Она вся собралась, словно потемнела, и пошла вперед, навстречу Ларе. Приблизившись к ней, она уставилась на нее темными, бездонными глазами, и девушка застыла: из этой бесконечной темноты на нее глянуло что-то мрачное и зловещее.

– Что ты опять натворила? – шепнула она.

«Опять».

Этот голос, эти интонации вырвались из прошлого. Так говорила Гарпия, когда была недовольна. Так говорили учителя, если им что-то не нравилось.

Лара пошатнулась. Ее обдало дыханием Инги, в котором смешался запах сырой земли и истлевших костей.

Она с ужасом затрясла головой:

– Я не…

Инга молча отстранила ее, и шагнула вперед, чтобы подняться по ступенькам. За ней следом поспешило несколько пассажиров, а другие выглядывали из-за спины.

Собрав волю в кулак, Лара постаралась справиться с головокружением и тошнотой, и побрела вслед за ними.

Дождь капал и размывал темно-красную густую лужу, собравшуюся у головы Андрея. Люди галдели, кричали, плакали, оглядываясь на Лару, но у нее не оставалось сил, чтобы рыдать. Внутри словно прошел огненный ураган, который выжег слезы. Она думала о том, что попала в самый большой из своих кошмаров, и не знала, что ей сделать, чтобы вырваться из его удушающего плена.

– Мертв, – коротко констатировала Инга, склонившись над телом. Над теплоходом свернула яркая молния, разрезавшая хмурое тяжелое небо пополам. Дождь снова припустил, с шелестом барабаня по пластиковым стульям и курткам. Люди растерянно и испуганно смотрели на изуродованную голову и алое месиво.

– Как же так? – всхлипнула девушка в голубой шапочке.

– Мост выбрал себе жертву, – бесстрастно произнесла Инга и внезапно, неожиданно для всех, тихо рассмеялась. Пассажиры изумленно и оторопело уставились на нее.

– Вы о чем? – пролепетала одна из пассажирок.