Ирисы, нарциссы, пионы

Полдень. Несколько пустых тарелок красовались перед убийцей. Его товарищи тоже отведали блюда кафе.

– Близится час расплаты.

Девушка озадаченно выгнула бровь.

–Идёт официант.

Тройка залилась смехом. Быть веселым в тяжелые времена, как по мне- самое лучшее качество человека. Ретт знал, что такое горе и прекрасно понимал, что грустить перед тяжёлой дорогой не приведет ни к чему хорошему. Расплатившись, они двинулись к выходу, а Ретт уже заказал две машины.

– Вы успели наговориться?

– Наговориться? Да он то и делал, что лежал.

Эшли не возражал этому. Он любил свою сестру, но любовь выражалась особо. Проще говоря – никак. Все его чувства относились лишь той части Эвелин, которая осталась у него в голове. Молодая и беззаботная. Та девушка, которая стояла перед ним, отличалась от его воображаемой сестры. Взрослая не по годам и холодная в душе. Она уже давно не та, что вызывала любовь по родному. Если бы её жизни не угрожала опасность, наврядли бы он думал о ней нынешней. Он пытался спасти не её, а ту, которая плотно осталась у него в сердце, и лишь надежда на былое счастье терзала муками его дух, и лишь эти воспоминания давали повод на волнение по ней.

Подъехала белая машина, но пыль, осевшая на ней, давала повод усомниться в белизне транспорта. Ретт кивнул брату своей напарницы, своего рода знак того, что пора прощаться.

– Ты побудешь в загородном мотеле. Еда и выпивка в достатке. Заскучаешь – есть бассейн и телевизор. Главное- не высовывайся пока я тебе не дам знать.

– А что если тебя убьют? Мне всю жизнь потом оставаться в мотеле?

Эшли сразу приготовился к очередному унижающему удару, но вместо этого получил лишь сочувствующий взгляд сестры. Всё будет нормально. Всё будет хорошо. Глаза не обманывают.

Эшли подвластно сел в машину, и через мгновение та умчалась прочь. Солнце уже стояло высоко. Никакая тень не спасала от летнего зноя. Пара стояла так пару минут и наконец дождалась машину, но это было не такси. Нет привычных тебе логотипов, ни вывески. Ничего, кроме надписи: Car sharing.

Ретт не хотел, чтобы кто-то, пускай и обычный таксист, узнал место, которое для него дороже всего. Он сам поведет свою напарницу туда. Водитель вышел. Дал ключи, а Ретт оставил пару тысяч долларов в качестве залога. Вам может показаться, что Ретт просто так разбрасывается деньгами или он просто настолько богатый, но на самом деле деньги ему нужны как никогда. Есть одно, что стоит в разы дороже чем всё другое в его жизни, и он возьмёт эти деньги. Получит сполна у тех, кто потревожил и без того неспокойную жизнь убийцы. Машина завелась без помех. Тихое мурлыкание мотора сопровождалось тяжелой музыкой. Эвелин улыбалась этому. До Ретта она была настоящей глыбой из льда. Её губы не давали и намёка на улыбку в таких размерах прежде никогда. Содрогание салона автомобиля от стуков барабана и тихое созерцание уплывающих просторов города навеяли спокойствие в нутро девушки. Высокие здания все более и более теряли свой размер на горизонте. Не прошло и получаса, как от небоскребов остались лишь далекие вершины стеклянных гор. Машину нужно было дозаправить, Ретт специально попросил машину с неполным баком топлива, чтобы в случае чего их искали внутри города. Дорога предстояла быть долгой, а «привал» будет лишь раз, и то сейчас. Машина сбросила скорость и плавно нырнула в небольшую дорогу для входа в бензоколонку. Других машин было мало, и им удалось въехать без очереди. Пара вышла. Ретт сразу подошел к аппарату, вынул пистолет – мысль о том, какие вещи, которые практически не связаны с его профессией, носят название «пистолет». Убийца зажал курок. По шлангу струилось топливо.

– Я отойду.

– Отлить?

Раньше Эвелин могла напрямую об этом сказать ему, но он стал для неё куда дороже, чем просто напарник или знакомый. Она засмущалась и посему просто кивнула.

Резкий запах окутал воздух. Ковыляя одной ногой, в сторону Ретта, направлялся бездомный. Амбре, источавшее его тело, могло заставить гнить растения. Зубы черствые, словно откушенное яблоко. Ретт далеко был не в духе для общения с кем-то, но прекрасно понимал, что сейчас будет.

– Ради бога, дайте мелочь, сэр.

– Ради бога не дам, да и с чего я должен волноваться о тебе?

Бездомный скривился, он явно не ожидал такую дерзость, ведь остальные специально дают деньги для того, чтобы от него избавились поскорее или услышав о Боге, сердца людей топились в доброте.

– Он вас накажет, накажет. Как писалось в священной книге, каждый у кого есть средства должен делиться с теми, у кого их нет. А вы нарушаете закон.

– Поверь, я нарушаю не только законы из какой-то книги, да и к тому же, кто меня накажет? Твой бог?

– Он и твой бог, и да, он тебя накажет.

– Думаешь, если бы ему было дело до нас, стоял бы ты здесь и сейчас в таком виде, клянча деньги?

Бродяга еще больше разозлился.

– Богохульник! Ты не веришь тысячелетней книге! Ты будешь гореть в аду.

– Если твой ад существует, то вся земля будет в ней. Твоя книга обещает спасение души, но никто не искренен в действительности добродеяний. Жадность, алчность и ненависть людей всего лишь скрылись за завесой религии, заменяя действующих лиц. Ненависть к людям и к собственным ошибкам превратилась в ненависть к сатане.

– Но ведь на земле полно добрых людей.

– Ты прав, добрых людей достаточно. Но загвоздка в том, что чем добрее человек, тем меньше он живет. Добрыми людьми пользуются, выжимают всю доброту и выкидывают как выжатый лимон.

– Если все люди примут всевышнего, то все станет намного лучше.

– Все люди? Бред, если твои слова истина, то люди никогда не придут к ней. Как бы честны ни были праведные, они обманывают прежде всего самого себя. Они хотят похоти, они хотят алчности и эти желания ничем не перебить. Всего лишь одно желание и из праведного человека тот становится лицемерным.

– Ты хочешь сказать, без веры все будет лучше?

– Я не могу этого тебе обещать, но знаю одно наверняка: люди никогда не перестанут быть животными, как бы они себя ни называли, но перед настоящим искушением человек показывает свой истинный облик.

– Ты сатана! Ты хочешь искусить меня! Заставить уйти от веры истинной.

– Я тебя не заставляю. Напротив, ты сам этого хочешь, но боишься. Вера тебе даёт гарантию на то, что когда-нибудь всё будет хорошо. В этой жизни или в другой. Проблема в том, что ты не знаешь на самом ли деле это так или же нет. Или это всё один большой розыгрыш. Большая игра для развлечения тех, кто выше тебя. Они тебе обещают лучшую жизнь, а сами смотрят, как ты страдаешь. И не факт, что после смерти твои страдания закончатся. Так почему бы не идти против себя? Зачем весь этот обман? Наслаждайся жизнью пока можешь и главное не мешай другим получить удовольствие от своего краткосрочного бытия! Те же правила: не укради, не лги и не,– убийца запнулся,– не убей, но делай это для себя, а не для кого-то.

– Я не стану отказываться от многолетних традиций ради твоих идей!

– Это дело уже твоё, но я уверен, что ты ещё не раз задумаешься об этом, а быть может и расскажешь кому-либо. – Ретт достал пару купюр – На, теперь заслужил.

Бродяга посмотрел на купюры, но не взял их. Он боялся, что если возьмет, то примет его идеи вопреки своим идеалам. Бездомный посмотрел на него и без слов ушёл. Убийца не сказал ничего по этому поводу. Лишь безмолвно вытащил пистолет для топлива и поставил обратно. Расплатившись, отъехал чуть поодаль, уступая место другим. Эвелин вернулась, и пара продолжила путь. Впереди виднелись холмы. Зелёные луга. Ретт остановился на тропинке за дорогой. Выйдя из машины свежесть трав стала ласкать нутро. Кое где не пропала еще утренняя роса. Облака, ещё вчера распростёртые над городом, ещё не освободили просторы неба над холмами.

– Куда мы пришли?

– Место моих снов. Когда-то я очень часто бывал здесь.

– Наверное не один.

Ретт промолчал. Перед ними открылась долина и одна единственная лачуга. Ретт стоял на холме. Он чувствовал чей-то пристальный взгляд, но не стал оборачиваться. Призраки прошлого, тени былых людей, и она…. Точнее, воспоминания о ней. Душой она была рядом, совсем близко к нему.

Глава 8

Маленькая лачуга была вся из дерева. Дощатые доски и легкая сырость наполняли домик ветхостью. Источникам тепла, а по совместительству – света, был лишь камин. Только пара свечей излучали тусклый отблеск. Ретт сидел на лавке. Пепельница перед ним была уже набита несколькими сигаретами. Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Ретт поднял глаза и взглянул на свою подругу, которая мирно спала на кровати. Рана уже не давала о себе знать, пока резкие движения не заставляли изнывать от боли. Ладони девушки лежали на груди. Пара прядей волос падали на милое личико. Жёлтый свет от свеч показывал девушку совсем в другом виде. Некая античная красота или та самая спящая красавица.

– Ретт, как ты думаешь, что будет если они нас найдут?

Она не открыла глаза, но голос звучал очень бодро.

– Мы справимся. Сейчас главное, чтобы ты поскорее встала на ноги, а после они сами будут в трепете ждать, когда же мы уже их прикончим.

– Почему ты так уверен в этом?

– Потому что я верю в это.