Сундук

В дверь постучали.

– Хельга, вы уже проснулись? – Голос фрау Мюллер был учтивым.

– Да, да, входите.

Она вошла и оставила на столе поднос с чашечкой кофе и маленькими булочками. Кофейный аромат наполнил комнату.

– Благодарю вас. Вы знаете, как сделать утро по-настоящему добрым, – сказала Хельга.

Фрау Мюллер улыбнулась в ответ и вышла из комнаты.

Одевшись, Хельга села за стол, на котором стояла швейная машинка, и начала завтракать. Кофе и булочки быстро закончились, и Хельга приступила к работе. Во мне уже хранилась ткань, которую она положила накануне вечером. Достав материалы, Хельга разложила их перед собой. Я внимательно наблюдал, как она вымеряет каждый сантиметр ткани, как её руки обращаются со швейной машинкой. Сейчас она была деловита, но и по-прежнему мила.

Несколько часов она не поднималась из-за стола. В коридоре кто-то расхаживал. Затем раздался стук в дверь.

– Извините, что беспокою вас, но к вам пришла девушка. Сказала, что по поводу платья, – произнесла фрау Мюллер.

Хельга встревожилась.

– Ах да, конечно. Я уже и забыла совсем. – Она встала из-за стола и вышла из комнаты. Вернулась она уже с молодой девушкой.

– Роза, ваше платье готово. С ним, однако, пришлось изрядно повозиться. Но, я думаю, результатом вы останетесь довольны. – Хельга открыла шкаф и достала черное платье с кружевами.

– Какая красота! Я уже вижу, как танцую в нем с Рихардом. Хельга, вы – чудо. – Девушка обняла и поцеловала Хельгу в щеку.

– Что, вы даже и мерить не будете?

– Зачем? – усмехнулась Роза. – Я и так вижу, что оно идеально подходит мне. Скажите, сколько я вам должна? – Она вытащила из сумки кошелек.

– Как мы с вами и договаривались.

Девушка открыла кошелек и, отсчитав бумажные купюры, протянула их Хельге.

– Но тут много больше, – сказала Хельга.

– Но ведь и платье получилось намного лучше, чем я ожидала. Прошу вас, возьмите деньги. Это от чистого сердца.

Хельга стояла смущенная. Она взяла деньги.

– Благодарю вас, Роза. Я бы ни за что не стала брать выше оговоренной суммы, но если вы настаиваете…

Она крепко обняла Розу.

– Ну что вы! Не стоит, – сказала Роза. – Если мне вновь понадобится платье или ещё что-нибудь, я обязательно обращусь к вам.

Обе девушки стояли, улыбаясь друг другу.

– Мне нужно идти, Хельга. Вы меня проводите?

– Разумеется.

Хельга аккуратно завернула платье в бумагу, завязала получившийся конверт и вручила Розе.

Вернувшись, Хельга убрала со стола оставшуюся ткань. Она вручила её мне вместе с начатым жилетом. Время перевалило за полдень. Франца по-прежнему не было.

Улыбка не сходила с лица Хельги. Она, слегка пританцовывая, ходила по комнате. «Как же она прекрасна, – думал я. – Сколько в ней света и тепла, любви и нежности». Затем она схватила стул, за которым сидела, обхватила его и начала танцевать что-то похожее на вальс. Она изящно передвигалась по комнате, вытягивая ноги, делала резкий разворот и продолжала движение со стулом в сторону двери.

Поставив стул, она села на кровать и захохотала. Я умилялся, глядя на неё.

Вечером, когда солнце уже зашло за горизонт, забрав с собой последний свет из комнаты, вернулся Франц. Он был слегка уставшим. Хельга отложила книгу в сторону, с которой провела вторую половину дня, и бросилась навстречу. Крепко обняв Франца, она сказала:

– Дорогой, у меня для тебя отличные новости. Розе, моей клиентке, настолько понравилось платье, что она заплатила вдвое больше! Ты представляешь?

– Превосходно! – Франц обнял её. – Я всегда знал, что ты у меня самая талантливая.

Он поцеловал Хельгу.

– Поэтому я официально приглашаю тебя в наше любимое кафе. Поедим мороженое, яблочный штрудель. И выпьем за мой талант. – Она рассмеялась.

Франц обхватил её за талию, приподнял и закружил в воздухе. Их радостный смех разливался по всей комнате.

– Хорошо, – сказал Франц, – я с радостью принимаю твое предложение. Яблочный штрудель – это весомый аргумент. Только мне нужно одеться в парадное. Не могу же я позволить, чтобы мороженое выглядело элегантнее меня.

– Тогда и я надену самое красивое платье.

Франц взял её за руки и тихо произнес:

– Знай, что для меня ты будешь самой красивой. Всегда. Везде. И во всем. – Он наклонился над её ухом и продолжил: – Даже если ты наденешь платье фрау Мюллер.

И они оба громко захохотали.

***

Прошло время. Много времени. Жизнь текла своим чередом. Хельга продолжала шить одежду на заказ: платья, брюки, жилеты, полноценные костюмы. Несколько раз к ней вновь обращалась Роза. Забирая очередное платье, она щедро благодарила Хельгу. Франц, как и прежде, каждое утро уходил, забирая с собой портфель, и возвращался уже вечером. Я так и не понял, кто он по профессии. Возможно, страховым агентом или служащим в небольшой конторе.

В какой-то момент Хельга начала тревожиться. Я часто слышал от неё слова предостережения для Франца: «Будь осторожен, ради Бога, – говорила она. – Время неспокойное. На улицах толпы демонстрантов, погромы… Прошу, просто будь осторожен». «Да что со мной может случиться, – всегда отшучивался Франц. – В демонстрациях не участвую, к политическим партиям и общественным движениям не принадлежу. Даже чаевые в кафе всегда оставляю, чтобы никто из официантов "не навел порчу"».

Фрау Мюллер по-прежнему каждое утро приносила в комнату чашку кофе для Хельги. На меня внимание почти не обращала. Лишь один раз, войдя в комнату и увидев меня, спросила:

– Вы всё ещё не избавились от этого сундука? Хельга, ведь ваша комната и так мала. По ней бы пора уже бегать детским ножкам.

– В сундуке, фрау Мюллер, я храню ткани и неоконченные работы, – отвечала Хельга. – К тому же, мне он очень нравится. Он уже как член семьи.

Фрау Мюллер, как обычно, оставляла кофе и уходила.

По праздникам – пусть и не столь частым – Хельга и Франц собирали друзей в своей комнате. Все усаживались за стол, который ставили посередине, и вели оживленные беседы, спорили, шутили, сопровождая всё это угощениями и тостами.

Иногда случались ссоры. Но они были настолько тихими и безобидными, что вскоре наступало примирение. И мирная жизнь возобновлялась. Я был ею доволен и не желал для себя иной.