Кирсанова. Такая работа

– Не успели?! Мариночка тоже в этом замешана?!

– Да кто знал, что он шум поднимет?! Я ему вернул деньги и еще французского за свой счет плеснул! А он все равно настучал! Вот и верь после этого в людскую порядочность!

После этой обиженной тирады Ромочка скис. Анжела Арнольдовна метнула в него уничтожающий взгляд и повернулась к Лене, которая не знала, как реагировать: с одной стороны – настоящее правонарушение, которое можно легко переквалифицировать в мошенничество, а с другой – смешно.

– И что ему за это будет? Вы прямо тут арестуете, да? Может, простите? Ромочка – хороший работник. Он просто балбес. И Мариночка хорошая. Только дура.

У Лены от ее трескотни аж голова разболелась. Она выложила фото на стойку и ткнула пальцем.

– Успокойтесь, я здесь по другому делу. Ты видел этого человека?

– То есть, вы не насчет коньяка? – глупо улыбнулся бармен.

– Нет, но не расслабляйся, Ромочка. Я запомнила.

– Ой, ну что вы! Это было в последний раз! Ромочка, это же было в последний раз?! – снова встряла администратор.

– Конечно, – бармен сделал честные глаза. – И в первый.

– Убери это! – шикнула на него Анжела Арнольдовна, показывая на банку. – И кофе товарищу полицейскому за счет заведения! Быстро!

Затем с благодарной улыбкой взглянула на Лену.

– Не буду вам мешать.

Вежливо попрощалась и застучала каблучками в направлении выхода. Ромочка с досадой спрятал банку и придвинул к себе фотографию.

– Он тут сидел.

Синий татуированный палец показал прямо на то место, где сидела Лена.

– Один сидел?

– С Германом. Тот тоже сюда постоянно заходит. Кофе будете? За счет заведения.

– Буду.

Он засуетился, послышался рокот кофе-машины. На стойку легла салфетка, спустя полминуты появилось блюдце с чашкой дымящегося кофе.

– Спасибо. О чем они говорили?

Ромочка пожал узенькими плечами.

– Да ни о чем.

Лена отпила ароматный напиток.

– Они заказывали что-нибудь? – спросила она.

– Этот, – бармен снова показал на фото. – виски односолодовый, а Герман пиво пил. Он всегда пиво пьет.

– И что, пили в тишине? И даже ни о чем не говорили?

– Да этот ваш вообще какой-то злой был. Сидел такой набыченный весь. О чем говорили, я не слышал, да и не прислушивался. Посидели минут десять, а потом пошли шары катать.

– И больше ты его не видел?

– Нет, в бар он не заходил. Герман – да, заходил и еще пива заказал.

– А как я могу найти этого Германа?

– Он обычно к шести-семи подходит.

– Каждый день?

– Во всяком случае в мою смену я его постоянно вижу. И этого типа – тоже часто вижу. А что он натворил?

– Коньяк в банки закатывал, – не удержалась Лена. – в промышленных масштабах.

– Да ну что вы в самом деле?! – плаксиво отозвался Ромочка. – Я же уже покаялся! Что теперь, до конца моих дней этим коньяком кошмарить будете?!

Лена в два глотка допила кофе, поставила пустую чашку на блюдце и слезла с высокого барного стула. Забрала фото.

– Шучу я. В общем, этому Герману о моем визите – ни слова. А я вечером загляну. Спасибо за кофе.

– Пожалуйста, – уныло ответил Ромочка.

Лена вышла из бара и направилась к выходу. Охранник учтиво распахнул дверь и вежливо попрощался.

Сев за руль, она достала записную книжку и изучила записи, сделанные во время разговора с Демчевой. Лена была уверена, что жена непосредственного отношения к исчезновению мужа не имеет. Ссора была, и это очевидно, но стала лишь причиной того, почему Демчев оказался поздним вечером в отдаленном районе. Скорее всего, разговор с этим Германом тоже ничего не даст, если только несколько незначительных деталей, к делу не относящихся. Но проверить надо, конечно.

Мимо на большой скорости проехала новехонькая Toyota «Camry», обдав ее машину водой из лужи.

Лена провернула ключ в зажигании и включила «дворники». Стеклоочистители быстро смахнули с лобового стекла грязные потеки, и Лена увидела, что наглая «Camry» доехала до перекрестка и остановилась.

Лена поехала следом, поравнялась с машиной и, опустив стекло, сделала призывный жест. Тонированное стекло поползло вниз, открывая массивное небритое лицо в солнцезащитных очках-авиаторах и руку с толстым золотым браслетом, небрежно сжимающую обтянутый кожей руль.

– Привет! – лучезарно улыбнулась Лена.

Небритое лицо растянулось в широченной улыбке в 32 белоснежных винира.

– Привет, крошка!

Эта незамутненная уверенность в собственной неотразимости Лену позабавила.

– Вы меня только что обрызгали! – Лена улыбнулась еще шире. – Вы в курсе, что в жилых дворах скорость должна быть не более 20 километров в час?

Небритый подбородок недовольно сжался. Виниры исчезли за плотной полоской губ.