Черный человек

Черный человек
Даша Пар

Кажется, что всё в жизни предопределено судьбой. И адрес, записанный на самой последней странице записной книжки, обязательно окажется судьбоносным, ведущем по такой длинной и извилистой дорожке жизни. У Марго пропал брат и Элли единственная кто может его найти. Судьбы двух таких похожих девушек переплетаются в терновый узел, цветущий пышным цветом на той стороне реальности – на Изнанке. И первая любовь окажется роковой, и воспоминания о детстве не тем, чем кажутся. И мир – совсем не такой, каким видится! А над ними громадной тенью нависает он, Чёрный человек.

Даша Пар

Черный человек

Предисловие

Черный цвет массивен, он полон оттенков, сочетаний самых мрачных и скрытых помыслов, он способен увлечь за собой на самое дно сожалений, грусти и отчаяния. В темноте есть истина, есть своя прелесть непознанного, нераскрытого, запретного. Она – олицетворение наших самых глубоких и чувственных желаний. Если долго смотреть во тьму, можно увидеть в ней своё отражение. Увидеть то, что не желаешь видеть, познать самую пугающую сторону своего существа.

Ни одна история не обойдётся без истинного злодея, слишком долго всматривавшегося во мрак. Ни одна легенда не может существовать без злых духов, обитающих по ту сторону бытия.

Тьма полна холода, страданий, бесчисленных путей, ведущих на нижние уровни беспросветной глубины. Она вся наполнена этой горестью, колючим льдом, сковывающем душу в оковы страха. Но самым пугающим является истина – это навсегда. И тогда отчаяние становится твоей постоянной спутницей, и только со временем она будет замещена более глубинным, опасным чувством – смирением. Тоской. И всё, что тебе остаётся – вспоминать, шаг за шагом погружаться в своё прошлое, ведь только там сохранились те немногие остатки света. Только благодаря немногочисленным воспоминаниям, можно вновь почувствовать на себе тепло солнца, его ласку и нежность. Вспомнить каким счастливым и беззаботным ты был когда-то. Это всё, что остаётся утопающему в бескрайних водах чистейшей тьмы. Ты больше никогда не познаешь свет.

***

Ночной проспект. Крик, надорванный прямо в глотке. К шумной толпе прохожих, окутанных флёром ранней зимы, из глухого переулка выбегает молодая девушка в разорванном пальто сиреневого цвета. Она падает, спотыкаясь о неровную брусчатку и ей на помощь подбегает молодой человек.

– С вами всё в порядке? – спрашивает, помогая подняться.

– Он идёт за мной, – шепчет девушка и в её глазах просыпается безумие. – Он идёт!

Вырывается из рук и, отталкивая парня, бежит напрямик прямо под колёса машин.

– Постой! – но она уже ничего не слышит.

Ведомая рукой невидимых ангелов-хранителей, черноволосая пересекает проспект и скрывается среди облупившихся, старых, похожих на лабиринт, домов.

– Быстрее-быстрее-быстрее, – проговаривает про себя, обхватывая плечи в попытках унять холод и дрожь.

Сорванные коленки саднят, каждый шаг отзывается болью, с потрескавшихся и лопнувших, искусанных губ падает кровь, но она не замечает ни боли, ни усталости, страх толкает вперёд.

– Автомат!

Как раритет, реликвия, перед ней возник пережиток прошлого, чудом сохранившийся в центре Москвы. Ускорившись, цепляется за грязные стёкла, лихорадочно ощупывает карманы, пытаясь наскрести мелочи, снимает с рычага трубку и…

– Это только между нами, блистательная! Зачем ты убежала, любовь моя? Ведь нам было так хорошо! – раздаётся обольстительный голос.

Тихонько вскрикнув, она роняет монеты и трубку и отступает, прижимая ладони ко рту.

– Нет! Нет! – всхлипывает, сдерживая рыдания, замирает, ужас сковал её.

Поворачивает голову в сторону тёмного тупика, как будто слыша – он уже близко, как будто чувствуя – он там.

Какая-то сила поднимает девушку в воздух, а затем опрокидывает на грязный асфальт, последний крик и она исчезает в тупике, оставив после себя кровавые царапины на земле.

На улочку спустилась тишина.

Глава 1

Элли

Черный день похож на грубую картинку сюрреалиста. Открыть глаза, вдохнуть полной грудью пронзительно-ледяной воздух – разве это не может быть самым честным и светлым пробуждением?

Вдыхая зиму, в полной темноте нащупала на полу мягкий ворс халата и затащила под одеяло, не желая полностью окунаться в лёд, окружающий смятую от бесконечных кошмаров постель.

Выбираясь наружу, блаженно тяну руки вверх, отрываясь от земли, замирая на самых кончиках пальцев ног. Босая, ёжусь, ступая по шершавости замёрзшего пола, подхожу к закрытому чёрными экранами окну и открывая их, подставляю лицо прозрачной ясности морозного утра.

Изо рта вырываются облака пара, отчего вновь содрогаюсь холодом. Не могу сделать полный вдох, вытягиваюсь вперёд и закрываю окна, а затем опускаю закоченевшие пальцы вниз, прикасаясь к старым обогревательным трубам. От них идёт жар как от печки, скоро помещение прогреется и станет тепло, но мерзко. Холод освежает мысли, делает их кристально-чёткими и ясными, но, в тоже время, закрывает от тебя способность жить, мешает желать простых вещей. Всё, что остаётся – бесконечный, бескрайний поток сознания, плавно погружающий тебя на самое дно сновидений.

Разворачиваюсь и, щурясь от охватившего комнату яркого дневного света, медленно бреду в ванную комнату, чтобы окунуться в горячие струи воды, согреваясь и пробуждаясь от очередного мрачного и злого сна.

После, проснувшаяся и посвежевшая, спущусь по старым скрипучим половицам на второй этаж, где на кухне меня дожидается хитрая чёрная кошка по имени Черри. Она обязательно будет сидеть на холодильнике или, свернувшись клубком, на широком подоконнике, где располагается моё лежбище с тёплым шерстяным пледом и пепельницей, доверху наполненной старыми окурками. Кошка будет следить за тем, как открываю дверцу холодильника, достаю сухой корм, а также контейнер с мясными кусочками, который поставлю в микроволновку, чтобы завтрак кошки был сытным и тёплым. Как, пока еда греется, включу чайник и нажму кнопку пуск у ноутбука на широком обеденном столе. Она обязательно спустится вниз и начнёт тереться возле ног в тот момент, когда раздастся долгожданный звоночек и я выложу куриное филе в кошачью миску. После заберу блюдо со старой застоявшейся водой, вымою в раковине и наполню свежей, с улыбкой наблюдая за трапезой любимой кошки.

Когда она закончит, то обязательно благодарно мяукнет, а затем, легко вспрыгнув на подоконник, попросится наружу – гулять по своим кошачьим важным делам. Выпустив её, приготовлю себе растворимый кофе с большим количеством сахара и сливок, уютно расположусь возле окна, приоткрою форточку, достану сигареты и установлю ноутбук на коленях, погружаясь в длинные колонки цифр, процентов и прочих прелестей реальной жизни. Это вырвет меня из действительности где-то на час–два, в течении которых успею приготовить себе простой завтрак, выпью несколько чашек кофе и чая, съем пирожное с эклером и шоколадной подливкой, выкурю около пяти сигарет и окончательно проснусь.

За это время успеет вернуться кошка и я подготовлюсь к выходу на улицу. Выключу ноутбук, слезу с подоконника и поднимусь на третий этаж, где располагается спальня. Переоденусь в тёплый, болотного цвета, свитер, расшитый на белых полосках розовыми оленями, и в утеплённые джинсы тёмно-синего цвета. Натяну новые белые носки, расчешу волосы, забирая их в тугой высокий хвост, а также сбрызну запястья любимыми духами с приятным, но чуть горьковатым, ароматом полевых цветов. Встав перед зеркалом внимательно изучу отражение и, кивнув мыслям, достану самый важный и ценный предмет гардероба – широкую голубую шёлковую ленту, которой закрою шею. Без неё уже очень давно не выхожу на улицу.

Теперь готова спуститься на заброшенный первый этаж.

***

Здесь всё, как всегда. Покрытые толстым слоем пыли зеркала, заваленные всякой устаревшей мелочью полки, подставки, столики. Старые сушилки для волос, расчёски, валяющиеся на грязном сером полу. За стойкой, где когда-то заседала мама, пусто и темно, только несколько журналов с «модными» причёсками, которые из-за грязи и разглядеть-то издали нельзя, не то, чтобы взять в руки и посмотреть.

Здесь царит атмосфера похорон, запустенья, одиночества и печали. Раньше цвета парикмахерской были сочными и яркими. На стенах висели постеры со знаменитостями и известными моделями со стильными причудливыми причёсками, с томным и хищным взглядом победительниц. Здесь пахло дорогими духами, лаками для волос, красотой и жизнью. Она была здесь, эта жизнь.

Это был мир свежести, мир счастья, мир обновления. Девушки, приходившие сюда, с радостью расставались со старыми образами, отказываясь от прошлого, чтобы окунуться в мир своего будущего. Новая причёска символизировала новое начало, новый путь, она придавала уверенность и дарила чувство радости.

Таким было моё далёкое прошлое, которое почти не сохранилось в памяти. От него остались только путаные воспоминания бесконечного счастья и любви, что дарили родители. Это было беззаботное детство, чувство защищённости, чувство причастности к чему-то большему – к семье. У меня было это.

Время, когда не знала, что мир жесток и несправедлив. Время, когда была совсем маленькой и до боли невинной. Настоящее детство, разрушающееся день от дня. И конечно, я об этом ничего не знала. Родители делали всё, чтобы скрыть горечь преходящего, но нутром быстро начала осознавать, насколько хрупок этот покой и как легко его можно разрушить.

Сейчас, спустя годы, говорю себе: «У тебя было оно. Детство. Твоё детство. Пускай недолгое, хрупкое, но оно было. И в те дни ты была счастлива. Не многие могут этим похвастаться».

Чем старше становишься – тем сложнее засыпать. И сложнее просыпаться. Сон превращается в жуткую пропасть, из которой нет не только выхода, но и входа. Это как провал посередине – чуть упустишь волну и вот ты уже не можешь вырваться из жарких объятий зыбучего песка, полного скорпионов. Но самым страшным кошмаром становится жизнь, подчинённая бесконечным приливам сновидений. Когда ты словно отказываешься жить в угоду своих кошмаров. Тогда сон прорывается в явь и всё мешается, путается, превращая действительность в сладкую патоку дрёмы.

Иногда спрашиваю себя – жива ли я? Всё, что происходит со мной – это сон или явь? Быть может я ненастоящая? Всего лишь фантазия мёртвого, погребённого в шелка сна? От таких мыслей обкусываю губы до крови, а затем мажу их бальзамом, чтобы на холодном зимнем ветру не болели, не стягивали, превращая меня в безмолвную мумию, которой и была на самом деле. Всего лишь тень настоящего человека, дыхание на смёрзшемся окне автобуса, чей-то окрик в конце улицы. Пустота, отчаянно пытающаяся жить.

***

Моё имя – Елизавета Воронцова, но все зовут меня Элли. Я родилась накануне дня всех святых, тридцать первого октября восемьдесят седьмого года и сейчас мне двадцать семь лет. Мои родители давно мертвы, других родственников не имею, близких друзей тоже. Каждый день проживаю как предыдущий, особо не задумываясь о прошлом или будущем. Я не строю планы, не хожу в церковь, не верю в Бога и не поклоняюсь Сатане. Я вижу призраков почти каждый день и в этом вся проблема.

Я обладаю способностью, за которую многие многое отдали бы, но те, у кого она есть – сделали бы всё, чтобы избавиться от неё. Этот дар, персональное проклятье, связующая нить с тем, от чего нужно бежать как можно быстрее. Всё тайное, скрытое пеленой туманов и кладбищ, старинных замков и роскошных столетних отелей, истории, передаваемые из уст в уста, городские легенды, секреты, которые не должны вставать из могил. Это плач, скорбь, боль и невыносимая, нестерпимая тоска с острой примесью горьких страхов. Это всё, о чём мы думаем с самого детства, всё, что мы прячем в своих сердцах, боясь хотя бы раз подумать об этом или думая так сильно в минуты гибельной нужды. Это секрет. Это наша судьба. Ответ на вопрос, причисляемый к тем самым вечным вопросам. Надежда и горечь, религия и наука. Вопрос, который должен был оставаться в разделе философии, должен был не иметь ответа для нас, но… Я спрошу себя в миллионный раз: «Элли, ты знаешь, что будет после смерти?» И в миллионный раз отвечу: «Да».

После смерти люди становятся призраками. У этого термина сотня имён, различий и вариаций, для жителей разных уголков мира в их религиях свои ответы на то, что же такое быть призраком. И то, что значит быть призраком в Европе, совсем не означает то же бытие для призрака из Японии. Разная вера, разная религия, разная Изнанка.

Мои призраки – это души тех, у кого остались незавершённые дела на земле. Самые разные печали и горести задерживают их на Изнанке. Самые страшные и тёмные секреты, пугающие мысли, ноющие в их раскалённых смертью душах. Обречённые вновь и вновь переживать случившееся, не знающие, что мертвы… Но это лишь малая часть обитателей Изнанки. Проклятые несчастные души… сотни тысяч и каждый из них – на краю, ведь та сторона безжалостна к тем, кто не может справиться и унять свою боль, отпустить живых и двинуться дальше.