Не пара для Его Светлейшества

В обширной гостиной – края комнаты и контуры предметов едва угадываются – пахнет чем-то очень приятным. Вроде теплого дерева и хвои. Я почти наощупь дохожу до противоположной стены и прикладываю руки к гладким панелям, уговаривая стены поделиться, где и что лежит… точнее, кто.

Неохотно, но те поддаются.

Потому в спальню я захожу уже уверенно.

Из-за того, что с замком я провозилась дольше запланированного, из-за распахнутых ставней и штор, да еще каких-то необычных светящихся узоров вокруг угадываемого камина, в комнате оказывается не так уж непроглядно. Белоснежные простыни вполне различимы, во всяком случае.

Как и тело на них.

Я споро поправляю платье: черное, с длинными рукавами, сотней пуговок, плотным корсажем и строгой юбкой, с широким поясом и кожаными ножнами – идеальный наряд для ведьмы. Проверяю косу. Распрямляю плечи. Набираю полную грудь воздуха и… воплю:

– А-а-а!

Достаточно громко и несчастно, чтобы сразу дать понять – это не сон. И не показалось. И, в то же время, не настолько громко и несчастно, чтобы обрушить или переполошить весь замок.

Получилось замечательно.

Ректор подлетел с кровати с такой прытью, что запутался в простынях. Едва не грохнулся, явно ушиб ногу, а когда выхватил меч – надо передать ковену, что хранит возле кровати, – выругался, вперемешку с заклинанием. Так, что меч не засиял, а буквально вспыхнул огнем.

Только воспитание удержало меня от громкого смешка. Но в следующее мгновение мне стало не до смеха.

Оказывается, в кабинете меня еще ничего так встречали… По сути, в парадной одежде.

А вот спит ректор без кальсон. И без рубашки. Вот вообще.

Как же так его угораздило-то?! А вдруг война – а он голый?

У ведьмочек на этот счет были четкие инструкции. Не на счет голых ректоров! А в чем спать. В спальню мы шли в таких сорочках, что не стыдно и с метлой по врагам пробежаться. А этот… Тьфу!

“Этот”, узнавший меня, еще раз замысловато выругался. Пробормотал что-то вроде: “Мог ведь прирезать дуру!” и попытался унять свой непослушный меч. И, кстати, хорошо, что тот все еще полыхал истерично. Его сияние меня слегка слепило и не давало рассмотреть все ректорские недостатки в подробностях.

Огромные недостатки…

Не давало рассмотреть, я сказала!

Джейдев Агрэ, наконец, справился со своим мечом.

Да и второй в простыню замотал.

И прошипел в мою сторону с таким физически ощутимым бешенством, что мне едва удалось удержаться на ногах – ведь надо будет еще непринужденно общаться:

– Что. Это. Мы. Здесь. Делаем?!

Заклинило его на этой фразе, что ли?

Но как же он меня ненавидит… Любо-дорого смотреть.

И да, я понимала, что слегка перегнула, но… Он первый начал! И пока что не сделал ничего такого, чтобы я его из темного списка вычеркнула.

– Вы – спали, – сообщила ему более чем любезно.

– А вы, полагаю, скандалить пришли? – спросил с издевкой, взяв себя в руки.

– Вот видите, как замечательно меня уже изучили! – восхитилась почти без лукавства.

– А изучили ли вы меня достаточно, чтобы понять, что от подвалов инквизиции, которых ведьма заслуживаете за это проникновение, вас отделяет только моя добрая воля?!

– Что ж, если она окажется не слишком крепкой, вы не узнаете, что же могло сподвигнуть ведьму прийти к главному инквизитору. Добровольно. Ночью. Одну.

Стоим.

Молчим.

Думаем.

Меня явно ненавидят еще больше. Потому что и прибить хочется, и вроде как нельзя.

Я боюсь немного. Но, что ведьму не убивает – то делает инквизитора заикой. Потому страха своего не показываю. Не уступают ведьмы. Никогда. Иначе не ведьма это уже. Не уступают, даже если им грозят подвалами. Или сверкающими мечами. И даже если противник напротив выглядит не то что несчастным, но уставшим, не выспавшимся и раздосадованным.

Мне немного жалко его становится.

Среди обычных магов бытует мнение, что ведьмы – злы и жестоки, а те, кто стал на сторону Света – мудры, спокойны и честны. И пусть это не совсем так, но я же понимаю, что коварство и хитрость ведьмочек вовсе не прабабкины сказки.

У нас и лекции на эту тему в академии читали.

Так, не жалеть инквизитора!

– Ждите меня в гостиной, – принял ректор решение, что я буду жить. Пока что.

Чинно кивнула и вернулась в предыдущую комнату.

В ней почти сразу вспыхнули магические лампы, освящая уютное пространство. И не скажешь, что инквизитор живет. Панели были довольно темные, полы – деревянные и теплые даже на вид, мебель уютная, ярких цветов. Много деталей. Почему-то мне думалось, что инквизиторы любят белые каменные мешки и жесткие лавки.

Оказалось, нормальные представления о комфорте им тоже не чужды…

– Как вы пробрались сюда?

Я резко повернулась, вздрагивая.

Пока рассматривала изящные статуэтки на каминной полке совсем забылась. А ректор тем временем оделся и присоединился ко мне. Сапоги, брюки, камзол с жилетом и с манишкой, галстуком и рубашкой даже, перевязи и меч сбоку… еще бы перчатки натянул и плащ.

Чтобы посидеть с ведьмой в гостиной, ага.

А ведь я теперь знаю, что под всеми этими тряпками…

Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, потому что я еще ни слова не сказала, а он уже насупился.

– Так как вы попали в мои покои, не разбудив половину замка? – с нажимом повторил свой вопрос. И только потом вспомнил о правилах вежливости и кивнул на кресло, – Присаживайтесь.