Тысяча причин, чтобы уйти, и одна – остаться

– Ну хватит, хватит, – пытался освободиться Платон от объятий брата. – С чего такие нежности?

– Как же, моему мелкому уже стукнул двадцать один. Ты в курсе, что во многих странах мира продажа алкоголя и полная дееспособность наступают именно с двадцати одного года?

– Нет, не в курсе, – сухо заметил Платон.

– Так я тебя проинформирую, – Саша рассмеялся и наконец отпустил брата. – А теперь иди смотреть подарок.

– Этот Аккорд… это мне? – глаза Платона широко раскрылись, и он ошеломлённо смотрел на брата, а затем на автомобиль.

– Вроде других именинников я здесь не вижу. Он твой, – с этими словами он резко кинул в Платона ключи от автомобиля, и парень на лету поймал их. – Хорошая реакция, добрый знак.

– А как ты… – всё ещё растерянно спрашивал Платон.

– Не спрашивай, как, просто сделал и всё. Если отъездишь на ней год без происшествий, то в следующем году выберем тебе что-нибудь посерьёзней.

– Да мне и эта нравится! – впервые за долгое время на лице парня дрогнула тень улыбки.

– Не предел мечтаний, но на первое время тебе в самый раз, – Саша всё ещё стоял и смотрел на брата довольными глазами.

– Спасибо, брат, – Платон подошёл и впервые сам обнял брата. – Я даже предположить не мог, что ты на такое способен.

– То есть то, что я три года занимаюсь тобой, это ничего не значит? А как автомобиль подарить, так ты не ожидал такого, – Саша в шутку закатил глаза и улыбнулся.

– Вот тебе вроде тридцатник, а ведёшь себя как малолетний иногда.

– У меня перед глазами хороший учитель.

– Да пошёл ты! – теперь Платон в шутку ударил брата.

– Обязательно, как только сделаем кружок на ней, и я удостоверюсь, что не прогадал с подарком.

– Прямо сейчас? – удивлённо спросил Платон.

– А что нас останавливает? Документы все у меня, они уже все оформлены на тебя, как на владельца, а права сбегай в дом и возьми.

– Они остались в твоих документах на машину, ещё с нашей поездки.

– Да? Тогда ещё лучше, – Саша достал свои документы и, достав оттуда права брата, протянул их Платону. – Теперь можем ехать.

Платон впервые сел за руль своего автомобиля. Теперь ему не придётся ездить на такси или общественном транспорте! Он чувствовал себя свободным от брата и не привязанным к определённому месту.

Платон сел на водительское сиденье и провёл рукой по кожаному рулю. В салоне приятно пахло чем-то свежим и тропическим, приборная панель блестела от воска, а кожаные кресла приятно облегали тело. Платон внимательно осматривал каждый дюйм салона и не мог поверить, что теперь это его автомобиль.

Пассажирская дверь открылась, и в машину сел Саша.

– Ну что, всё осмотрел?

– Ещё нет, пока привыкаю к мысли, что это моя машина.

– Привыкай, я до сих пор помню свой первый Лансер, – ухмыльнулся Саша. – Он был слаб, но первая машина всегда остаётся в памяти.

– Не говори так, словно тебе уже пятьдесят, – сказал Платон. – У тебя после «Лансера» было всего две машины.

– И что? Это не мешает мне вспоминать его как мой первый и учебный автомобиль.

– Почему Аккорд? – резко спросил Платон.

– Я по немцам, ты же знаешь. Но ты у нас любил японцев. К тому же для первого автомобиля брать тебе БМВ или Мерседес было бы слишком жирно. Ты на этом научись ездить и обслуживать должным образом.

– На счёт обслуживания я дотошнее тебя к машинам отношусь, а насчёт езды – сейчас посмотришь на мой стиль, – сказал Платон.

Платон с лёгкой улыбкой на лице сдал назад и выехал со двора. Ночная дорога была ярко освещена фонарями, которые отбрасывали блики на лобовое стекло его серого Аккорда. Фары автомобиля ярко освещали покрытие дорожного полотна, создавая иллюзию бесконечной дороги, уходящей за горизонт.

Платон сидел расслабленно и уверенно, умело маневрируя среди машин на дороге. Автомобиль ехал отлично, и было видно, что для подержанной модели он в отличном состоянии.

– Какого он года? – спросил Платон своего брата, который, по своему обыкновению, откинул пассажирское сиденье и развалился на нём.

– Кажется, 2017-го, это последний год, когда выпускали эту модель. Потом уже появился десятый Аккорд. Я бы с радостью подарил тебе десятый, но в России с ними проблемы, сам знаешь.

– Да, – печально произнёс Платон. – Хонда больше не выпускает автомобили в России.

– Именно поэтому приходится довольствоваться тем, что осталось на подержанном рынке.

– Благодарю тебя за такой подарок! Я, честно говоря, думал, что ты подаришь мне очередную банковскую карту.

– Ну, раньше я так и делал, но сейчас захотелось как-то разнообразить свои подарки, – с ухмылкой произнёс Саша и достал электронную сигарету.

– Эй! Даже не думай об этом! Только не в моей новой машине! – Платон бросил на брата озлобленный взгляд.

– Я в своей спокойно курю, а моя, между прочим, год как выпущена и только что из салона, – парировал Саша.

– Вот со своей делай что хочешь, а в моей соблюдай мои правила.

– Ничего себе. Кто ты и что ты сделал с моим безразличным братом?

– Съел его на обед после того, как мы оставили пустой холодильник после себя, – ответил Платон с улыбкой.

– Ха-ха, – язвительно рассмеялся Саша. – Как смешно! У тебя явные проблемы с чувством юмора.

– У тебя научился юмору.

– Нет, я тут рядом не стоял. Если бы ты учился у меня, у тебя бы отбоя от девушек не было, – сказал Саша с самодовольным выражением лица. – А так ты постоянно прогибаешься в одиночестве дома.

– Так ты поэтому до сих пор один? – подшучивал Платон над братом.

– Я один, потому что мне так нравится жить. Никаких обязательств, поводов для ревности и женских истерик: «Своди меня туда, купи мне это», – Саша изобразил тонкий голос, и Платон не смог сдержать улыбки.

– Что это сейчас было?