Тысяча причин, чтобы уйти, и одна – остаться

– Вполне, – коротко ответила Мария.

– А наши требования? Может, у вас есть замечания или вопросы? – продолжил Саша.

– Мне всё предельно ясно. Нужно два раза в неделю приходить, наводить порядок везде, гладить вещи и готовить еду на своё усмотрение, – усмехнулась Мария. – Вроде ничего не забыла.

– Всё верно. Список продуктов вы можете прислать заранее перед своим приходом, и я тогда буду закупать всё заранее, – сказал Саша.

– Договорились, – пожала руку Мария. – Когда я могу приступить?

– А когда вам удобно?

– С завтрашнего дня уже могу начать.

– Отлично! Мой брат уедет после девяти утра по делам, поэтому к девяти можете уже приходить.

– Поняла, – немного замялась Мария. – Тогда до завтра, Александр Дмитриевич.

– До завтра, Мария… как вас по отчеству?

– Просто Мария, – улыбнулась девушка и, проходя мимо Платона, сказала: – До свидания, Платон.

– Ага, – кивнул сухо Платон, не поднимая глаз от экрана телефона.

Девушка вышла за забор, а Саша, подойдя к Платону, шлёпнул его по голове ладонью.

– Ты что, совсем попутался? – зарычал Платон, хватая руку брата в воздухе.

– Где твои манеры? Ведёшь себя как урод, – нахмурился Саша.

– Как хочу, так и веду, – огрызнулся Платон.

– Не в мою смену. Пока ты со мной, давай приучай себя к нормальному общению, а не к этому непонятному рычанию, – через минуту Саша уже вновь стоял с ухмылкой и добрым выражением лица. – Ну что, готов вспомнить мамин любимый фильм?

– А при чём тут «Красотка»?

– Ну как, обеспеченный красавчик везёт даму, чтобы преобразить её и раскрыть её лучшие стороны, – рассмеялся Саша, зная, что сейчас жутко выбесит брата своим сравнением.

– По-твоему, я похож на калифорнийскую проститутку?

– К сожалению, даже рядом не стоял, – вновь рассмеялся Саша, а Платон, закатив глаза, подошёл к автомобилю и сел на пассажирское место. Саша сел за руль, включил песню «Oh, pretty woman» и выехал со двора, продолжая смеяться в голос.

Через два часа, которые показались Платону вечностью, он наконец вышел из салона красоты. Его волосы были подстрижены не слишком коротко, но густо, а по вискам виднелись аккуратно выбритые участки, переходящие в только начинающую отрастать бородку.

Девушка в салоне дала ему рекомендации по уходу за волосами и бородой, предложив несколько способов, как поддерживать их в хорошем состоянии. Платон сухо кивнул в ответ, но, посмотрев на себя в зеркало, понял, что новый образ ему действительно нравится. Сейчас он выглядел немного старше, чем был на самом деле, но это ему даже шло.

Саша внимательно осмотрел брата с ног до головы и довольно улыбнулся:

– Мелкий, ты ли это? – спросил он с широкой улыбкой. – В жизни бы тебя не узнал!

– Давай только не тут, – недовольно проворчал Платон. – Теперь мы свободны?

– А ты спешишь?

– Нет, просто хочу побыстрее отсюда смыться, – Платон слегка поморщился. – Я не люблю общественные места.

– Предлагаю смыться отсюда, но не домой, а в какой-нибудь ресторанчик, отметим твоё преображение, – Саша снова захихикал, чем ещё больше раздражал Платона.

– Да прекрати ты уже! – вспылил тот. – Тебе что, шестнадцать?

– Возраст – это всего лишь цифры. Главное – сколько тебе в душе, – со своей фирменной ухмылкой проговорил Саша.

– И сколько тебе? Дай угадаю, лет пятнадцать.

– Немного не угадал. Я бы дал себе не больше двадцати.

– Иногда, по твоему поведению, тебе даже семнадцать много будет, – язвительно заметил Платон.

– Лучше так, чем как ты, вечно недовольным ходить, как будто тебя уже так жизнь потрепала, что за свои семьдесят лет ты устал от всего.

– То есть ты даёшь мне семьдесят душевного возраста?

– Это я ещё слабо, там все восемьдесят по факту.

Платон вновь закатил глаза, но слегка улыбнулся. Вечер выдался действительно неплохим, и парень был доволен результатами их совместной поездки.

Поужинав в одной из кафешек, Платон и Саша сделали пару кругов по городу в непринуждённой обстановке, разговаривая о всякой ерунде.

Платон добивался от Саши признания по поводу Вероники и её беременности. Брат рассказал, что до этой новости сам не понимал, что привязался к девушке, но когда узнал, что она беременна от другого и выходит за него замуж, то дал слабину.

– Прости меня за тот эпизод, – сказал он. – Ты знаешь моё отношение к алкоголю, но тогда я действительно сорвался.

– Я не осуждаю. Я тоже на днях приехал выпившим, если ты не помнишь.

– Помню, но ты был очень даже собранным, в отличие от меня. Если бы не лёгкий запах, то я бы в жизни не узнал, что ты вообще пил.

– Всё ровно, редкие моменты слабости не отменял даже у таких сильных людей, как ты.

Саша замолчал, обдумывая слова младшего брата. На его памяти брат впервые говорил так в его адрес, ведь кроме подколов и издёвок, они толком ничего не говорили друг другу.

Саша сделал тише музыку в салоне и тихо заговорил:

– Я, может, и сильный, но и ты не слабее меня. Ты просто хочешь казаться слабым, и тебе это выгодно. Просто плыть по течению, не напрягаясь и не вникая в жизненные проблемы и ситуации, но поверь, лучше испытывать эти трудности и решать проблемы, которые нам подкидывает жизнь, чем просто бесцельно проводить день за днём.

– Наверное, – ответил Платон так же тихо. – Судя по твоим словам, ты расстроен не столько из-за беременности Вероники, сколько из-за того, что ребёнок не твой. Ты что, всерьёз собирался создать семью и воспитывать ребёнка?

– Честно говоря, да, собирался, – ответил Саша, глядя на дорогу серьёзным взглядом. – Но, видимо, это не мой путь.

– Эй, тебе всего тридцать! – попытался подбодрить брата Платон. – Ты точно сможешь легко найти себе подходящую пару.