Жемчужный узел

– Успокоиться. И нет лучше способа, чем выпить ромашки. Пойдем!

Лад решительно протянул Лизавете руку. Но она соглашаться не спешила.

– Куда ты хочешь меня отвести?

– Домой, – просто ответил Лад, будто это само собой разумелось. – У нас изба рядом, идти всего ничего. Вон, посмотри, дымок вьется!

Лизавета подняла взгляд: если всмотреться, над деревьями на фоне темного неба и впрямь можно было увидеть струйку поднимающегося в небо серого дыма. Но пускай он и подтверждал слова Лада, она все еще терзалась сомнениями.

– У кого – у нас?

– У меня, Ольги и Инги.

– Они твои сестры?

– Не совсем. – Он поморщился, впервые с момента их встречи отвел в сторону взгляд. – Мы, в общем-то, сироты. От разных родителей. Ольга самая старшая – когда ее родители умерли, она нашла этот дом, он тут брошенный стоял. Ну, она и поселилась. Потом взяла к себе меня, а следом и Ингу.

Сердце у Лизаветы сжалось. По интонациям, взгляду, глухому голосу она чувствовала – Лад говорил правду. И теперь стыдила себя за то, что разбередила его душу.

– Сейчас там только Ольга. Она с виду может показаться строгой, но это потому, что она нам мать заменила, а мы с Ингой всегда были шкодливыми. В общем, ты ее не пугайся, если она сурово себя вести будет. Так-то она хорошая, – на губах Лада промелькнула теплая улыбка. – Так что, идем?

На этот раз Лизавета кивнула и, не задумываясь, полезла в заросли, из которых совсем недавно свалился на ее голову Лад. Сейчас он аккуратно прокладывал путь, придерживая ветви, чтобы те не ударили Лизавету по лицу и рукам.

– Вот, выбирайся, – первым выйдя на свет, Лад обернулся помочь.

Но назойливая ветка все же зацепилась за платье. Лизавета неуклюже дернула рукой, услышала звук рвущейся ткани, чертыхнулась – тут же захотелось стукнуть себя по губам. Она стыдливо поглядела на Лада, но тот будто и не заметил: просто подошел и помог выпутаться. Даже сам извинялся – за то, что повел такими заросшими тропами. Лизавета махнула рукой, хотя на деле и впрямь предпочла бы более простой путь. Но было поздно, и предстать пред очами Инги и Ольги придется как есть: в порванном платье да с растрепавшейся косой.

Будто в ответ на Лизаветины мысли дверь стоявшей поодаль избы широко распахнулась. На крыльцо вышла высокая светловолосая женщина в сарафане, в руках у которой было по большому ведру. Они слегка покачивались, пока она спускалась по деревянной лестнице – та вела практически к самому берегу.

– Ольга! – завопил Лад, замахал руками.

Женщина обернулась медленно, без особого удивления. Лизавете показалось, что сейчас она что-нибудь крикнет в ответ, но Ольга промолчала. Вместо этого женщина поставила ведра на землю и широким шагом двинулась в их сторону. Выглядела она при этом и впрямь пугающе: будто собиралась устроить взбучку и Ладу, и неудачно попавшей под руку Лизавете.

– Ну сколько раз я просила тебя так не шуметь? – неожиданно тихо и устало спросила Ольга. – Ладно я – ты бы девочку пожалел. Вон, как она на тебя смотрит.

Лизавета быстро отвела от Лада взгляд. Она не была уверена, что там заметила Ольга, но испугалась и устыдилась – так, на всякий случай.

– Меня Ольгой зовут, – та протянула руку, такую же теплую и немного мозолистую, как у Лада. – А тебя?

– Лизаветой. Я…

– Я нашел ее на берегу озера, вон там, – Лад махнул рукой на помятые кусты. – Говорит, не помнит, как тут оказалась, представляешь?

– Прямо-таки ничего? – Ольга прищурилась.

– Ничего, – Лизавета постаралась, чтобы в ее голосе звучали горечь и сожаление. – Мы были с отцом на каком-то постоялом дворе, заехали туда пару дней назад, но как мы оттуда уезжали, куда он делся…

Она покачала головой, опустила взгляд. Лизавета надеялась, что это спишут на огорчение, смятение чувств – отчасти оно так и было.

Но, с другой стороны, она просто не хотела смотреть в глаза Ольге, которая выглядела не такой доверчивой и радушной, как Лад.

– Давай ей поможем, а? – руки Лада вдруг опустились Лизавете на плечи. – Думаю, ей надо немного отдохнуть, выпить ромашки, выспаться… Если хочешь, я ее в деревню к Добрыне отвезу!

Лизавета дернулась, хотела спросить, что за Добрыня, но Ольга ее опередила:

– Нет.

Лад вскинулся, готовый ей возражать.

– Но не можем же мы ее бросить!

– Не можем, но и на ночь глядючи плыть через все озеро… – Ольга покачала головой, всем своим видом показывая, что думает по этому поводу. – Пускай лучше в доме переночует. Как раз место освободилось: Инга сегодня осталась в деревне.

Она развернулась и решительно двинулась обратно к дому.

На середине пути оглянулась:

– И чего стоите?

Лизавета поспешила следом. Лад отставать не стал.

* * *

В избе оказалось тепло и уютно. Пробравшись через темные сени, заваленные домашней утварью, они вышли в комнату, бо?льшую часть которой занимала крашенная белым печь. Подле разместился тяжелый деревянный стол с длинными лавками по обе стороны, на котором стояли несколько свечей, вместо подсвечников помещенные на потертые, с застывшими каплями воска блюдца.

Ольга кивнула Лизавете на скамью, и та села, оглядываясь.

Подле печи обнаружился невысокий массивный сундук, сверху прикрытый лоскутным одеяльцем. Под потолком прямо над ним висела перекинутая через широкую балку чистая белая скатерть: сам стол был не покрыт.

Всевозможные миски да горшки аккуратно расставлены на полавочнике[2 - Полка над лавками, непрерывно огибающая стены в избе.]. Холодные полы накрыли ткаными ковриками, лавки – тоже. Ткацкий станок притулился тут же, в глубине комнаты, втиснулся между столом и дальней стеной. Судя по натянутым на остовы нитям, за ним совсем недавно кто-то работал. Скорее всего, Ольга.

Сейчас она суетилась у печи, громыхала посудой. Лад не вмешивался, сидел напротив Лизаветы и почему-то молчал. Впрочем, спокойствие и неподвижность были ему, похоже, не свойственны: он то и дело ерзал, теребил выбившуюся из покрывала на лавке нитку, барабанил пальцами по краю стола. Ольга изредка зыркала на него из угла, но осадить не спешила.

– Так, эм… что это за место? – первой молчание решилась нарушить Лизавета: безвестность для нее была мукой.

– Озеро? – не понял Лад.

– Озеро, деревня. Я не знаю, что тут у вас.

– А, ну озеро называется Караси, потому что тут водятся караси, – он усмехнулся. – И деревня называется Караси, потому что стоит на озере Караси. Как видишь, воображением здешний люд не отличается.

Лизавета не ответила – она вспоминала. Ей казалось, отец упоминал название деревни. Он вообще любил рассказывать о работе, делиться событиями. Всегда уточнял, где его хорошо принимают, куда лучше ехать самому, а не отправлять кого-нибудь из помощников. Но была ли среди этих мест деревенька Караси?

– Держи, – появилась Ольга, в каждой руке по исходящей паром кружке.

Лизавета поблагодарила, пригубила осторожно. Отвар оказался слегка сладковатым, непривычным на вкус, но пить можно. Только очень горячо.

Посидели. Лизавета и Ольга медленно пили ромашковый отвар, вдыхая теплый аромат трав, Лад глядел в никуда, болтая ногами и насвистывая под нос простецкую мелодию снова и снова. На третий круг Лизавета поймала себя на том, что тихонько притоптывает в такт.