В семье не без убийцы

Оперативник опешил от такого вопроса, но потом кивнул.

– Пацан. Три месяца.

– Тогда вы не поймете.

– Чего я не пойму?

– В три месяца ребенка еще исключительно в коляске прогуливают. Особых хлопот нет. Разве что спустить и поднять коляску, но у нас лифт, а внизу рядом со ступеньками сделан специальный спуск. Так что будь Михасик по возрасту как ваш малыш, то я бы не удивилась. Но Михасик для своих лет рос очень резвым и, я бы сказала, непоседливым пареньком, так что угнаться за ним на улице – это еще надо было постараться. Коляску Наташа на прогулку еще брала, но больше по инерции. Сидеть долго в коляске Михасик не желал. И все-то ему было нужно исследовать, всюду свой нос сунуть. Мать он совершенно не слушался, отца чуток уважал, но тоже особенно его командам не подчинялся. И особенно плохо Михасик себя вел, когда рядом с ним была его мать. Еще есть у него тетя – сестра отца, ту он, по слухам, немного побаивался. Но с матерью мальчик совершенно не церемонился, и ухом не вел, когда она ему говорила, чтобы он куда-то там не ходил или что-то там не делал. Лез куда хотел, хоть на трубу, хоть на дерево, хоть вообще прочь с площадки убегал. А для своих лет бегает он очень быстро. Наташа обычно гуляла с ним в спортивной куртке и спортивной же обуви, иначе Михасика ей было просто не догнать.

– Кажется, я понимаю, о чем вы говорите.

– А эта няня разоделась, словно на парад. Красивое, но совершенно неудобное для быстрых движений пальто, сапоги, в которых можно только по ровной поверхности гарцевать, а по ямкам и газонам нечего даже и думать. И еще этот шарф длинный… Я Наташе так и сказала, что няня оделась неправильно. Как минимум ей нужно сменить хотя бы обувь.

– Полагаю, вас поблагодарили за совет?

– Поблагодарили? Как бы не так! Эта фифа повернулась ко мне и посоветовала заниматься своими делами, а она, дескать, займется своими. И всем так будет лучше.

После полученной отповеди соседке не оставалось ничего другого, кроме как спрятаться за свою дверь. Но это отнюдь не означало, что она занялась своими делами. Почему? А вот почему.

Соседкой Наташи оказалась далеко не простая домохозяйка и скромная мать семейства, какой она казалась всем окружающим. Да, сейчас ее положение стало таковым, но когда-то все было по-другому. Раньше Мариша с успехом распутывала криминальные истории, в которые попадали ее близкие. Но потом она вышла замуж, родился сначала один ребенок, потом второй, и Мариша целиком растворилась в семейных хлопотах. И иногда она даже думала, что все ее расследования и приключения остались лишь в прошлом.

Но с тех пор, как ее дети подросли и стали относительно самостоятельными, в жизни женщины, которую все близкие звали просто Маришей, наступило затишье, которое она сама считала откровенной скукой. Старший сын учился в девятом классе и был настолько же независимым, как и его отец, которого Мариша не видела уже два месяца. Нет, муж их не бросил, ничего такого. Просто он у Мариши был летчиком, а в последние годы переквалифицировался на полярную авиацию и теперь не появлялся дома порой очень подолгу. Дочь была в шестом классе, еще тянулась к матери, но и у нее были свои дела, кружки, занятия и подружки, которые отнюдь не приветствовали появление Мариши в своей компании. Нет, девочки держались с ней вежливо, но она была для них взрослой, существом из другого мира, их собственному девчачьему мирку чуточку враждебного.

Из школы дети возвращались не раньше трех, мгновенно заглатывали обед и сразу же либо уносились на занятия во всевозможные студии, либо расходились по своим комнатам и занимались своими делами. Так что забота Мариши о них теперь сводилась к приготовлению трехразового питания да изредка сладкой выпечки. Дети учились хорошо, присмотра в приготовлении уроков не требовали, да и вообще как могли старались оградить себя от забот матери.

Может, если бы Мариша работала, то она бы только радовалась тому, какие золотые у нее детки. Но Мариша была домохозяйкой, как-то не сложилось у нее с профессиональной деятельностью. И, конечно, Мариша скучала. Ее деятельная натура, привыкшая к большим дозам впечатлений, теперь хирела и тихо покрывалась плесенью в сугубо домашней обстановке. Мариша с удовольствием пошла бы работать, да муж, услышав, что она затевает, устроил ей нагоняй и велел сидеть с детьми. На возражения жены, что ей это скучно, заявил, что очень скоро ей предстоит обзавестись внуками, тогда и повеселится.

Слова мужа о внуках совпали с рождением у соседки ребенка. Как-то Мариша помогла ей подержать дверь, когда Наташа тащила в дом коляску, потом предложила достать ребенка из переноски, а коляску помогала закатить сама, потом дала пару-тройку советов, потом зашла показать, как легко и просто приготовить из небольшого набора овощей пюре для малыша, совсем не обязательно тратить бешеные деньги на крошечные стеклянные баночки, в которых еще неизвестно что и положено.

– Пишут, что без крахмала и консервантов, может, оно так и есть, может, даже овощи без нитратов выращены, но все равно ты сама-то попробуй месяцами на одних консервах сидеть. Небось мигом взвоешь. Захочется и супчику свеженького, и пюрешки, и фрикаделек.

С помощью Мариши молодая мать без особого труда освоила приготовление яблочного пюре в блендере, овощного пюре, мясного супа и еще множества различных диетических и полезных блюд из детской кухни. Запеканку или паровые котлеты Михасик ел плохо, давился и выплевывал, но вот жидкую пищу иногда удавалось в него запихнуть. Благодаря таким визитам Мариши к соседям постепенно они подружились. Иногда Наташа, убегая по делам, просила отзывчивую соседку посидеть с Михасиком. Так что в этой семье Мариша, можно сказать, была за свою. И потому, увидев прошлым утром в дверях квартиры няню в элегантном, но совершенно не подходящем для возни с ребенком пальто, она так и удивилась.

Еще вчера Наташа ни про какую няню и не заикалась, а тут вдруг, пожалуйста, няня. И зачем няня? Наташа и сама отлично справлялась с заботами о Михасике. Более того, Наташа была до такой степени привязана к мальчику, что эти заботы и заботами-то не считала, они ей были в радость. Наташа совсем не была похожа на тех женщин-кукушек, которые стремятся отдать ребенка в чужие руки, а сами потом развлекаются с подружками. Жизнь Наташи была сосредоточена на сыне. Она в нем души не чаяла, каждое проведенное рядом с ним мгновение казалось ей великим счастьем. И вдруг выясняется, что у Михасика появляется няня, да еще и Мариша про эту няню совсем не в курсе.

Конечно, стерпеть такое женщина просто не могла. И когда противная баба велела ей убираться к себе, Мариша скрылась за дверью своей квартиры, но далеко от нее не ушла и потому отлично услышала весь разговор Наташи с няней.

– Пожалуйста, следи, чтобы он сегодня в обед обязательно поел. Ну, хотя бы суп. Второе он не очень охотно кушает, но овощной суп любит. Я тебе тут написала, как нужно его готовить, справишься?

– Да не волнуйся ты так, Наташка.

– Нос ему проверяй, мне кажется, у него насморк начинается. Капли я вам тоже положила.

– Все будет в порядке.

– Когда придете, обязательно вымойте руки. И следи, чтобы Михасик не обжегся горячей водой. У него очень чувствительная кожица на пальчиках.

– Слушай, это же просто ребенок, что тут сложного?

Чувствовалось, что няню уже начинает раздражать дотошность Наташи.

Но та все не успокаивалась:

– И следи, чтобы в машине его не укачало.

– Эй, так мы не договаривались. А если он мне салон испортит?

– Ехать недалеко, и к тому же я дала ему таблетку от укачивания, вряд ли могут быть проблемы.

– Тогда зачем говоришь?

– Если заметишь, что он вертится, то дай ему пососать сушку. Вот я тут положила в контейнер несколько его любимых.

– Ты все слишком усложняешь. К чему столько инструкций?

Но Наташа не успокаивалась, и пока няня с Михасиком стояли у лифта, успела дать рекомендации, как укладывать мальчика спать, как сажать на горшок, как уговорить надеть подгузник, которые Михасик совсем не любил и надевать на себя категорически запрещал.

– Так что, как только доедете до места, сразу же сними подгузник.

– А если он потом в штаны наделает?

– Тогда его надо переодеть. Но он не наделает. Ты, главное, на горшок его почаще сажай. Сам горшок я тебе положила.

– Фу! Разве на унитаз он не может сходить?

– Он еще не умеет. На всякий случай я положила три комплекта сменных трусиков, колготок и штанишек. Думаю, что до вечера этого хватит.

Пришел лифт, и все стали прощаться. Наташа целовала ребенка так, словно они виделись в последний раз. Возможно, сердце ее что-то такое чувствовало, потому что ласки ее были особенно бурными. Михасик раскапризничался, он не желал уходить от мамы, цеплялся за нее изо всех сил, так что расстались они в слезах. Рыдающего Михасика увезла на лифте няня, а рыдающая Наташа вернулась к себе в квартиру.

Мариша, которая слышала все через дверь, только изумлялась. Даже она не оставила бы своих детей, если бы они рыдали так, как Михасик. А она куда ровней относилась к ним, когда они были маленькие. Почему же Наташа допустила, чтобы ее ребенок получил такой стресс, хотя обычно старалась избежать даже крохотной его слезинки? Какая такая особая необходимость была сразу же отправлять ребенка с явно незнакомой ему тетей на улицу? Могли бы на первый день ограничиться играми с няней в присутствии мамы и развлечениями в знакомой Михасику обстановке.

Оперативников во всем этом заинтересовали несколько обстоятельств:

– Говорите, они ушли еще утром?

– Было около одиннадцати часов.

– И мать дала ребенку с собой вещи?

– Да, няня тащила большую сумку. Думаю, что там были и вещи, и еда, и тот же горшок.

– И она планировала, что ребенок останется с няней до вечера?

– Я так слышала.

– А машину, на которой эта женщина увезла ребенка, вы не видели?

К сожалению, этого Мариша не видела. Окна ее квартиры не позволяли провести наблюдение за няней и Михасиком, а то бы она, конечно, понаблюдала.