Симбионт

– И я о том же. Стоило мне зайти, как он метнул нож в мое плечо. Я упал. Стал истекать кровью. А он в это время боролся с женой. Она давала отпор. Но, в итоге, погибла от его рук. Меня отрубило на моменте, где он кинулся на нее с длинным ножом и проснулся я уже в больнице.

– А что же до самого Лукашина?

– Он пропал. Честное слово. Это дело яро обсуждалось в новостях. Некоторые пошли на поиски Лукашина вместе с милицией. Но никакого результата. От его дома было исследовано все в радиусе сорока километров.

– Получается, его так и не нашли?

– Нет. Пытались и не единожды. Он бесследно пропал зимой тысяча девятьсот девяносто пятого. Возможно, ему получилось сбежать после потасовки в доме его старого друга, а все следы были попросту заметены той ужаснейшей бурей. Все, кто участвовал в этом деле, сослались на бурю, которая позволила Лукашину бесследно пропасть.

– Дело закрыли?

– Да. Следствия велись два с половиной года. Начальство закрыло его и отложило в ящик. На этом все и закончилась.

– Мутно.

– Согласен, – согласился Суханов. – Ну, прошло больше двадцати лет. О нем никаких вестей. Есть только две теории о том, что с ним: первая – он умер где-нибудь в колодце. А их тогда было куча. Вторая – он сбежал за границу.

– Можно разойтись на фактах.

– Ладно, – Суханов поднялся с места. – Закончим беседу и перейдем к делу. Пока можешь расположиться на четвертом этаже. С тобой будет работать младший сержант Лукашин.

– Лукашин… – уточнил Удовенко. – Разве…

Суханов положил ладонь ему на плечо и улыбнулся.

– Успокойся. Ты будешь работать с сыном убийцы.

– Успокоили называется?

– Он был одиннадцатилетним мальчиком, когда его отец стал убивать людей. Жизнь сильно его потрепала, но он не унывал, получил высшее юридическое образование и устроился работать в полицию в наш участок. А потом он то и дело твердил, что покончит с преступностью до тридцати пятилетия, а в тридцать шесть, уже ныне, сидит как мышка. Видимо понял, что победить преступность – невозможно.

– Молодец парень, что сказать. Отведете к кабинету?

– Извини. У меня завал документаций.

Специального ли он ленится отвести меня к моему кабинету. Впрочем, от него ужасно пахнет. Найду кабинет сам.

– Ключ возьмешь на вахте. Для четыреста первого кабинета.

Удовенко кивнул и поспешил к вахтеру. Последний с лету бросил ему ключ. Удовенко успел среагировать и перехватил связку перед своим лицом.

– Спасибо, – поблагодарил он.

– Да не за что. Обращайся. Я тут уже пятнадцать лет как вахтер. Все и обо всем знаю. Как, собственно, и о том, какой кабинет тебе выделили. Удачи в работе, новичок. Долго у нас здесь никто не задерживается. Все рвутся в Самару или Москву.

Удовенко неспешно двинулся по коридору. Стены напомнили ему о его серой жизни. Не останавливаясь, он преодолел три кабинета и свернул на лестничную площадку.

Пока Удовенко поднимался по лестнице, ему встретился бородатый мужчина лет сорока, одетый в рабочую строительную форму и несущий с собой маленькую раскладную лестницу и ящик с инструментами. Они переглянулись и молча кивнули друг другу в знак приветствия.

Удовенко продолжил подниматься дальше. Сразу за поворотом от лестницы находилась дверь четыреста первого кабинета. Он с облегчением выдохнул.

Вот и он. Четыреста первый кабинет. Осталось только зайти и расположиться на новом месте.

С первого раза дверь не поддалась.

– Хм, – он подергал ручку сильнее. Заперто. – Так она заперта? Странно. Я думал, этот Лукашин работает с открытой дверью.

Вставив ключ в замочную скважину, Удовенко провернул ключ дважды. Дверь открылась, и он вошел внутрь.

Комната предстала перед ним просторной и светлой. Окна занавешены белоснежным тюлем в обрамлении портьер светлого коричневого оттенка. Обои желтые, мебели минимум. В дальних левых и правых углах – два письменных стола, а возле них – по одному комоду. Шкаф и сейф – возле двери. Стены увешаны разнообразными фото. На всех них были запечатлены преступники или их оставленные послания. Отдельное внимание он обратил на новые навесные потолки, чему удивился.

Внимательно приглядевшись, он заметил стоящего за тюлем человека.

Это Лукашин? Сын убийцы? Да… не думал, что судьба мне такое подкинет.

– Привет, – Лукашин развернулся и мило улыбнулся. – Ты тоже новенький в полицейском отделе?

– А ты…

Он улыбнулся еще шире:

– Я – Лукашин, – сказал он тихо. – Лукашин Вадим Иванович.

– Приятно познакомится. Теперь я работаю с тобой.

– Круто! Можно задам вопрос?

Удовенко присел за стол и кивнул.

– Задавай.

– Когда ты вошел?

– Я открыл дверь ключом. Она оказалась заперта.

– Заперта? – Лукашин с удивленным лицом сел на подоконник. – Но войдя сюда, она была открыта. Как такое возможно?

– Как ты попал сюда? – Удовенко скрестил руки на груди.

– Как я уже сказал, дверь была не заперта. Я думал, что в кабинете уже есть новичок. Ты. Потому, не взял ключ.

– Понятно. Но, когда я пришел сюда, дверь была уже заперта.

Лукашин побледнел и стал похож на дурачка.

– Это значит, что меня заперли?

– Да, думаю, так, – согласился Удовенко. – А может, ты сам закрыл ее изнутри?