Только раз в жизни

– Я тебе еще позвоню.

– Хочешь, я приеду?

Она хотела сказать «нет», но тут снова расклеилась. Она больше не могла это выносить. Он здесь был ей необходим.

– Никаких проблем. Я буду через десять минут.

Барбара назвала ему этаж, а он пообещал привезти ей чего-нибудь поесть. Есть ей не хотелось, но она знала: чтобы продержаться ночь, надо есть и пить много кофе. У Барбары было предчувствие, что дела у Дафны плохи, и она готовилась к самому худшему варианту.

Барбара долго сидела в телефонной будке, пытаясь решить, правильно ли будет, если она позвонит Мэтью. В один из немногих проблесков сознания Дафна велела ей не звонить. Но что-то подсказывало ей, что это нужно сделать. У Барбары была сумочка Дафны, и она заглянула в ее маленькую записную книжку. Рядом с фамилией и именем Мэтью Дэйна был записан номер его домашнего телефона.

Он ответил несколько рассеянно, словно был занят работой.

– Мистер Дэйн, говорит Барбара Джарвис, из Нью-Йорка.

Она почувствовала, что сердце у нее стучит и ладони взмокли. Предстоял трудный разговор.

– Да? – Он, судя по голосу, удивился. Официальные звонки от Дафны обычно не раздавались в вечернее время, тем более на Рождество. Он сразу вспомнил имя секретарши. Может, она звонила, чтобы что-то передать Эндрю?

– Я... Мистер Дэйн, мне пришлось вам позвонить. С мисс Филдс произошел несчастный случай. Я сейчас с ней в больнице...

– Это она просила вас позвонить?

Он, казалось, был потрясен, и Барбара с трудом сдержала слезы, покачав головой. -Нет. Он услышал, что она плачет.

– Прошлой ночью ее сбила машина, и... мистер Дэйн, она в реанимации и... – В этот момент рыдания прорвались наружу.

– Господи! Она в очень тяжелом состоянии?

Барбара рассказала ему все, что знала, и слышала, что голос у него дрожал, когда он отвечал.

– Она не хотела, чтобы я звонила вам или Эндрю, но я подумала...

– Она в сознании? – спросил он с облегчением.

– Она приходила ненадолго в сознание, но сейчас снова впала в забытье. – Барбара глубоко вздохнула и сказала ему то, что говорила Тому: – У нее появился жар.

Она также сказала ему, что это может означать, и ему пришлось контролировать свой голос, когда он задавал следующий вопрос. Мэтт внезапно понял то, что не доходило до него прежде, – каково ей было терять Джеффри, а потом Джона. Он не мог этого вынести.

– Барбара, а с ней есть еще кто-нибудь, кроме вас?

Он не знал, как еще спросить.

– Нет, но сейчас должен прийти мой... жених. Он из Лос-Анджелеса...

И тут она поняла, что говорит ему не то, что он хотел бы знать. Она решила взять быка за рога.

– Мистер Дэйн, она порвала с Джастином месяц назад.

– Почему же она мне ничего не сказала?

Казалось, он был еще более поражен, чем прежде.

– Она думала, что вы влюблены в местную девушку, и считала, что нехорошо будет говорить вам о Джастине.

– О Господи!

А он сидел с ней у камина, рассуждая, как меняются времена. Он чуть не застонал, слово в слово вспомнив их разговор. Он предполагал, что Дафна с Джастином вот-вот поженятся.

– Как вы считаете, следует ли нам сообщить Эндрю?

– Нет. Он ничем не сможет помочь. И слишком мал, чтобы без необходимости иметь с этим дело. – Мэтт посмотрел на часы, поднялся и стал расхаживать по комнате, держа в руке телефон. – Я через шесть часов буду на месте.

– Вы приедете? – Барбара опешила. Этого она не ожидала.

– А вас это удивляет? – Он, очевидно, обиделся.

– Не знаю. Я просто решила, что обязана вам позвонить.

– И правильно сделали. И я не знаю, имеет ли это теперь значение, но просто ради информации: я полюбил ее с первого взгляда. Но я был слишком глуп и не решился ей об этом сказать. – Он почувствовал, что комок подступает к горлу, и услышал, что Барбара тихо плачет в трубку. – Я не намерен теперь ее терять, Барбара.

Она кивнула:

– Надеюсь, что этого не случится.

Глава 37

Мэтью гнал в Нью-Йорк так быстро, как только мог, не переставая думать о Дафне. Каждый телефонный разговор, каждая встреча, казалось, неизгладимо запечатлелись в его памяти, и теперь все это мелькало в его голове, как кадры кинофильма. Пару раз он улыбнулся, вспомнив какие-то ее высказывания, но большую часть времени его лицо было мрачным. Он не мог поверить в происшедшее. Это не могло случиться. Не с ней. Не с Дафной. В ее жизни уже было столько всего, столько печали и боли, столько событий, требовавших бесконечного мужества. Невероятно, чтобы этому суждено было так закончиться, но он понимал, что это возможно, и мысль о том, что она может умереть до его приезда, заставляла его ехать еще быстрее.

В больницу Ленокс-Хилл Мэтью прибыл в два тридцать утра. В вестибюле почти весь свет был погашен, холлы на всех этажах были пустынны. Поднявшись, он пошел прямо к пульту отделения интенсивной терапии, и тогда его увидела Барбара. Она давно отправила Тома домой и настояла, что сама останется. До того сестра сказала им, что эта ночь будет критической. Дафна больше не могла находиться в том же состоянии, предстояло либо улучшение, либо потеря шансов на поправку.

– Мэтт?

Он обернулся на голос Барбары, сожалея, что то была не Дафна. Барбара не могла поверить, что он так быстро приехал. Должно быть, он летел по обледенелым дорогам. Ему повезло, что он не оказался в таком же состоянии, что и Дафна.

– Как она?

– Все так же. Она ведет тяжелую борьбу.

Мэтт печально кивнул. У него под глазами были мешки: он работал как проклятый, а тут еще такое. На нем были те же вельветовые брюки и толстый свитер, что и в момент, когда позвонила Барбара. Мэтт тогда наскоро написал записку ночному персоналу и выбежал за дверь, схватив пальто, ключи и бумажник.

– Я могу ее увидеть?

Барбара посмотрела на сестру, а та на часы.

– А чуть позже не можете?

– Сестра, – он повернулся к ней и схватился своими крепкими руками за ее стол, – я семь часов ехал из Нью-Гемпшира, чтобы ее увидеть.