Падающая звезда

Падающая звезда
Дана Делон

Виноваты звезды
Верите ли вы в любовь с первого взгляда? А быть может, с первого поцелуя?

Молодая француженка Эстель дю Монреаль уверена, что в жизни каждого происходят события, которые можно назвать судьбоносными.

Например, встреча с человеком, разделяющая жизнь на «до» и «после».

Однажды Квантан Делион знакомится с прекрасной незнакомкой.

Став частью ужасного скандала, он теряет ее, но не оставляет надежды увидеться вновь.

Будет ли она готова к этой встрече? Сможет ли простить ошибки прошлого?

История о ненависти и прощении, о выборе и его последствиях, о любви и ее пороках.

Дана Делон

Падающая звезда

Моему лучику солнца!

Моей сестренке Алисе!

Люблю тебя!

Часть первая

L’esprit cherche et c’est le coeur qui trouve.

    George Sand

Разум ищет, и только сердце находит.

    Жорж Санд

Глава 1

Эстель, 2016 год

Марион без стука врывается ко мне в комнату:

– Я знаю, что твоих друзей-неудачников дома не кормят. Но если они еще раз съедят весь мой шоколад, я расчленю каждого и закопаю в лесу.

Телефон прерывает ее гневную тираду.

Взглянув на экран, я специально делаю робкое выражение лица и смотрю ей в глаза, намекая: «Тебе пора». Но она лишь складывает руки на груди и приподнимает идеально выщипанную бровь, словно говоря: «Мы еще не закончили».

Я подношу телефон к уху и, не сдерживая улыбки, произношу:

– Привет, Алекс!

Марион опускает руки и переминается с ноги на ногу. Секунду она выглядит растерянной, но быстро берет себя в руки.

– Как дела, малявка? – раздается на том конце.

– Все было бы намного лучше, если бы ты, братец, вчера не слопал весь шоколад нашей сводной сестрички. Эта жадина угрожает разорвать тебя на кусочки, – самодовольно тараторю я и ехидно улыбаюсь.

Марион меняется в лице. Конечно, одно дело, если шоколад съели мои друзья-«неудачники», и совсем другое – если это сделал Алекс. Он подобен королю, ему добровольно отдадут весь шоколад мира и будут с восхищением наблюдать, как он его поедает. Есть люди, которым можно все. И есть Алекс, которому можно абсолютно все.

– Я этого не говорила, – кричит Марион, резким движением поправляя свои каштановые волосы.

Ее зеленые глаза смотрят на меня с нескрываемым раздражением. Она красивая, стоит признать. В ней есть что-то кошачье, притягательное, но отвратительный характер и манера общения не дают проникнуться положительными качествами. Дома она воет как сирена, а на людях – лапочка, леди, недоделанная аристократка, чтоб ее…

От крика Марион звенит в ушах. Алекс начинает смеяться, представив себе мое перекошенное лицо.

– Я заеду за тобой в течение часа, поужинаем с мамой. Спустишься, я не хочу подниматься, – по-прежнему смеясь, просит он.

– Не хочешь подниматься? – громко переспрашиваю я и в упор смотрю на Марион. – Интересно почему?

Не скрывая сарказма и не отводя взгляда, я приподнимаю бровь, делая вид, что слушаю ответ Алекса, и произношу:

– Да, я одолжу тебе свои беруши.

Марион фыркает и, задрав нос до потолка, покидает комнату, громко хлопнув дверью.

– Эль, ты растешь стервой, – со смешком говорит мой братец.

Я кладу трубку и с улыбкой на лице иду к шкафу выбирать наряд для нашей встречи. «Растешь стервой» – прокручиваю в голове. Наверное, так и есть. Мой характер вполне можно назвать скверным, но в этом виновата не я одна. Думаю, немалую роль сыграла атмосфера в семье. Я, конечно, очень люблю Антуана и Луизу. Первый претендует на звание самого заботливого отца, вторая – самой понимающей и любящей матери. И я им очень благодарна за все хорошее, что они для меня сделали, но… Есть парочка «но».

Насколько мне известно, у моих родителей нестандартная история любви. Они познакомились в юном возрасте, на выставке тогда еще не особенно знаменитого, но талантливого и перспективного художника Жан-Люка Форестье[1 - Данный художник является вымышленным.]. Мои родители приближались к порогу совершеннолетия, Жан-Люк опережал их всего на пару лет. И, как однажды мне призналась мама, она влюбилась с первого взгляда… в каждого из них. Впрочем, это заявление требует маленького уточнения. С первого взгляда она влюбилась в талант Жан-Люка и его невероятные работы. А ее девичье сердце покорил мой папа, юный аристократ – Антуан дю Монреаль. С тех пор прошло более тридцати лет. За это время они успели дважды вступить в брак друг с другом и дважды развестись. Да-да, первый раз они развелись через год совместной жизни. Им было по двадцать два года, и, как оказалось, они не были готовы стать семьей. Но у судьбы имелись свои планы на их счет. После развода мама узнала, что беременна, и эта новость произвела сильное впечатление на обоих. Достаточно сильное, чтобы они вновь сошлись и спустя девять месяцев познакомились с Александром-Антуаном дю Монреалем. Или просто Алексом – моим старшим братом. Занозой в одном месте и обладателем самого тупого, но невероятно заразительного юмора. Так как мои родители были очень молоды и не готовы к такой ответственности, как ребенок, воспитанием Алекса занимались все: бабушки и дедушки, тети и дяди. Если выражаться точнее, все его просто баловали. Он был любимцем в семье, и каждый считал долгом исполнить любой его каприз. В какой-то момент отец повзрослел, как выразилась моя бабушка, и взял воспитание сына в свои руки, но это мало что изменило. Алекс был и остается большим и несерьезным ребенком. Мне иногда кажется, что я старше него, хотя ему тридцать, а мне всего пятнадцать.

Второй раз моих родителей хватило дольше чем на год: они четырнадцать лет жили под одной крышей, делая вид, что воспитывают Алекса, вдохнувшего новую жизнь в их брак. Но либо эта жизнь была недостаточно насыщенной, либо Алекс слишком повзрослел. В четырнадцать лет его отправили в школу-пансион, а сами повторно развелись. Но через девять месяцев после развода, решив не нарушать «добрую» семейную традицию, на свет появилась я – Эстель-Элеонор дю Монреаль.

Будучи еще маленькой девочкой, я поняла, что моему семейному древу может позавидовать сама королева Англии. По крайней мере так говорила бабушка Элеонор, в честь которой я получила второе имя. Еще я поняла, что чудеса происходят лишь однажды. Конечно, если вам очень повезет, судьба смилуется и может подарить второй шанс. А третьего точно не будет. Так, мои родители развелись во второй раз, и уже ничто не могло им помочь, даже рождение еще одного ребенка. Они лишь договорились о моем совместном воспитании. На этом история их любви закончилась и начались новые. Спустя какое-то время мама вышла замуж за ранее упомянутого Жан-Люка, а папа женился на невыносимой бестии по имени Мари. Так моя жизнь разделилась на две семьи и два дома.

От Жан-Люка вечно пахнет красками и ацетоном. Еще у него всегда до ужаса задумчивый вид. Он считает, что обязан творить историю, вносить в мир безнадежного современного искусства нечто тонкое и изысканное. А мама воспринимает себя его музой. Его успех – это ее успех. Она готова жить среди паров ацетона и красок с блаженной улыбкой на лице и не спать вместе с ним, просиживая ночи напролет в мастерской. Она, как и он, порхает в облаках, не думая о суете этого мира. Когда я смотрю на них, у меня появляется мысль, что любовь к деятельности определенного человека может быть важнее любви к нему самому. Поясню. Моя мама была без ума от моего отца, но ревновала его ко всему: работе, друзьям, даже к родственникам. Ей хотелось, чтобы все его время принадлежало лишь ей одной. Отсюда обиды, срывы, непонимание и все, что приводит к неминуемому разводу. Отцу же в наследство досталась разоренная транспортная компания, и он очень много работал, чтобы выплыть из долгов и поднять фирму на новый уровень. Это сейчас он заключает миллионные сделки – вначале все было по-другому. Луизе неинтересна его работа, она никогда не вникала в его проблемы. А с Жан-Люком дела обстоят иначе. Она влюблена в его дело и так же, как он, готова положить свою жизнь на достижение поставленных им целей. Они поженились десять лет назад, и с тех пор в их доме не было ни одной ссоры.

Жан-Люк никогда не пытался заменить мне отца. Он, скорее, является моим хорошим другом. Антуан же действительно выполняет обязательства самого лучшего папы на свете. Даже когда нас разделял океан. Я долго жила в Нью-Йорке вместе с мамой и Жан-Люком. Папа остался в Париже и, несмотря на работу, отнимающую все время, чаще мамы справлялся о моей успеваемости в школе и при необходимости нанимал репетиторов, чтобы я не отставала, поддерживал любые мои начинания. Антуан серьезен, Луиза легкомысленна. Она никогда не проверяла мой дневник, часто выступала соучастником прогулов. Вообще, жизнь в ее представлении проста: что хочешь, то и делай. Антуан считает такое воспитание неподходящим для современных детей, которым придется выживать в жестоком конкурентном мире. Но для моей мамы он отнюдь не жестокий. Она красивая, умная, уверенная в себе и всегда веселая. Ей все дается легко, я тоже хочу быть такой. Ведь другие взрослые – серые, уставшие, замкнутые – не вызывают вдохновения! Моя же мама – фейерверк. Мне кажется, именно это качество мой отец любит в ней больше всего, но, сам того не замечая, своими поучениями чрезмерно воспитывал ее и тушил этот огонек. Прозвучит банально, но они не созданы друг для друга. Я каждый раз удивляюсь, вспоминая, что когда-то их объединила большая и яркая любовь. Об этом мне поведала все та же бабушка Элеонор. Она с сияющими глазами рассказывала, как Антуан ухаживал за Луизой и насколько эти «дети» были счастливы вместе. Я же, видя, как они постоянно спорят, начинаю сомневаться, что одной любви достаточно. Струна между ними бывает натянута до предела. Но папа всегда уступает: стоит маме показать, что она расстроена, как он успокаивается и ему становится совестно. Луиза говорит, что женская сила заключается в слабости. Это приводит к мысли, что она манипулирует отцом, а он, если и догадывается о ее мотивах, ничего не может с собой поделать. Ему категорически не нравится ее расстраивать.

Мы долго жили на разных концах света, но я знала, что так будет не всегда. В один прекрасный день Жан-Люк решил переехать в Индию, точнее на Гоа, в поисках вдохновения. Разумеется, они с мамой не видели в этом проблемы. Я лишь должна была собрать свои вещи, переехать вместе с ними, учиться на дому с репетиторами и радоваться жизни. В тот момент я осознала, почему мой папа возмущается, контактируя с этой сумасшедшей парочкой. Я попыталась объяснить, что у меня три последних важных года в школе и что все мои друзья живут на Манхэттене. Но мне отвечали с улыбкой и энтузиазмом: «Эль, детка, это же так здорово! Ты заведешь новых друзей, посмотришь новую страну, проникнешься невероятным местным колоритом. Ты ведь так любишь индийскую кухню!» Мне хотелось орать. Какая, к черту, кухня?! Парень из параллельного класса позвал меня на свидание, и в школе скоро осенний бал! Я стала фотографом в газете, и вообще все мои мечты едва начали сбываться. Но мне сказали, что в моей жизни будет еще много разных парней и что нужно смотреть на ситуацию шире. Сейчас жизнь дает великолепный шанс!

Недолго думая я позвонила папе. Рассказав обо всем, стараясь не слишком сгущать краски и не жаловаться на маму, я спросила, могу ли пожить с ним. Я была готова переехать в Париж, но не на Гоа. Мама сначала хотела обидеться на меня, но я не позволила.

– Ты делаешь что хочешь, – глядя ей в глаза, произнесла я. – И я делаю что хочу. Даже не думай обижаться – твои манипуляции работают только с папой.

Повисла тишина. Мне стало казаться, что я перегнула палку, но мама неожиданно расхохоталась, обняла меня, назвала «своей дочерью» и отпустила в Париж. Так в возрасте пятнадцати лет я села в маленький частный самолет отца, который через несколько часов приземлился в маленьком аэропорту Парижа – Бурже. И началась моя новая французская жизнь.