Последнее фото

Петр Алексеевич замотал головой.

– Нужен, – сказал Николас, чем вызвал ужас у редактора, – без него роман не получится. Но хотелось бы узнать и больше о вашей силе.

Мастер поддался вперед и улыбнулся белыми зубами.

– Я слышу мертвых.

Сказанная им фраза по-разному подействовала на слушателей. Писатель не сводил взгляд и, казалось, вообще не придал значения словам. Его спутник, наоборот, забегал глазами по пустой комнате, надеясь на то, что они не встретят призрачной фигуры.

– Как я вам сказал, – Мастер обращался к Петру Алексеевичу, – их не увидеть нашими глазами. На это способен только объектив моей камеры. И то если вспышка света выхватит их из иного мира.

– Вспышка света? – спросил Николас. Именно о такой теории он думал. В голове тут же всплыли жалкие попытки поймать призрака в луч от электрической свечи.

– Именно. – Мастер говорил с гордостью. – Собственная разработка. Магниевый порох с тайным ингредиентом. Вспышка выходит настолько сильной, что слепит человека на несколько минут, однако ловит отблеск призрака. Так что приходите ко мне через два дня, и мы поймем, кто вас преследует.

Петр Алексеевич с недоверием посмотрел на писателя. Воспаленный всей ситуацией мозг рисовал страшные образы мертвых людей, вцепившихся острыми пальцами в худые плечи автора.

– Спасибо, – спокойно ответил Николас. – До встречи!

– Буду с нетерпением ждать.

Они вышли погруженные в свои мысли. Николас ни капли не сомневался, что стал свидетелем дешевого спектакля. Его редактор же, наоборот, верил каждому слову. И даже, признался он себе, слышал потусторонние голоса в той комнате.

– Выйдет отличный роман, – осторожно сказал Петр Алексеевич. – Только представьте, насколько завлечет эта история ваших читателей.

– Боюсь, что финал разочарует.

Они шли через общий зал, где все еще ждал своей очереди начальник почтовой службы. Полицеймейстера пригласили следующим, так что его в зале не было. Еще одна пара только что сделала снимок и вышла еще из одной двери, оставив ее незапертой.

– Хотя, если вы мне окажете услугу, обещаю, что сяду за первую главу, – задумчиво сказал Николас.

– Первую главу? – Надежда отогнала суеверные страхи. Все-таки поход пришелся кстати и Мастер достаточно впечатлил писателя, чтобы тот изложил свои мысли на бумаге.

– Так что? – Николас ждать не мог. Он изучал открывшуюся комнату в просвет двери и не смотрел на Петра Алексеевича.

– Хорошо, что мне нужно сделать? – ответил тот.

– Отвлечь того, кто решит войти сюда, – сказал Николас и скрылся за дверью.

– Что вы собираетесь делать?! – удивился редактор, но остановить писателя не успел.

В итоге пришлось побороть волнение и сесть на ближайший к двери стул. Петр Алексеевич оглядел комнату. Только он и вчерашний гость, Георгий Александрович в парадном костюме, которого ничего не волновало. Все свое внимание он посвятил фотографии и даже не заметил странного исчезновения Николаса.

***

Комната для фотографии ничем не отличалась от комнаты для встреч. Все так же никакой лишней мебели. Только два деревянных табурета на фоне затянутой белой тканью стены. Небольшая тумба с бокалами. Шкаф с резными фасадами и еще одна дверь, за которой наверняка располагалась проявочная комната.

Но сейчас писателя она не волновала. Его привлек крупный деревянный ящик на массивном трехногом штативе. О таком устройстве Николас слышал, он назывался фотоаппарат, но видел его впервые. Николас осторожно поднял переднюю крышку и открыл объектив.

Сомнений быть не могло. Тайна призрачного фото хранилась в этой коробке. С другой стороны крышка не поднималась, а открывалась как дверца. За ней оказалась еще одна стенка с квадратной выемкой. Сюда, по всей видимости, устанавливалась карточка для захвата изображения. Все остальные стенки были плотно притянуты друг к другу, не позволяя свету проникнуть внутрь.

Призрак точно внутри, подумал Николас и решил вскрыть устройство.

***

Время для Петра Алексеевича остановилось. К счастью, вокруг ничего не происходило, но и писатель все еще не вернулся. Через две минуты в сопровождении Мастера вышел околоточный надзиратель Лаврентий Павлович. Они по-приятельски беседовали, но главный редактор не слышал их слов. Как только вышел Мастер, в его ушах заколотило сердце, а во рту появился металлический привкус.

– Так что вы понимаете, что не явиться я не мог, иначе бы к вам наведался участковый пристав, а он у нас человек суровый. – Слова наконец долетели до слуха Петра Алексеевича, когда эти двое проходили мимо. При этом они даже не посмотрели на него.

– Я даже рад, что вы пришли, ведь наше знакомство не случайно, – промурлыкал Мастер. – Людмила Матвеевна проводит вас, и, если долг вновь заставит ваше благородие навестить наше скромное ателье, я буду только рад.

Полицеймейстер расплылся в улыбке.

Они говорили еще о чем-то, но слова уже утопали во внутреннем шуме Петра Алексеевича. Он проследил, как представитель власти вышел, а Мастер жестом пригласил за собой Георгия Александровича. Лицо второго изобразило в один момент и радость, и тревогу.

Все это время Петр Алексеевич не шевелился, кулаки от напряжения побелели, а на внутренней стороне ладони остались следы ногтей.

Мастер открыл дверь и пропустил вперед гостя. Затем он остановился и посмотрел черными глазами (привиделось?) на Петра Алексеевича. Дверь за ним все еще была открыта. Внутри хозяйничал писатель и мог с минуты на минуту выйти, полностью сдав преступление хозяину квартиры.

– Почему вы все еще здесь? – спросил Мастер.

Нужно срочно придумать ответ, решил Петр Алексеевич, но, обратившись к разуму, понял, что там пустота.

– Жду Николаса, – честно выпалил он.

– Вам лучше уйти, – строго произнес Мастер. – Скоро случится таинство, а духи не любят, когда в их дела вмешиваются живые.

– Хорошо, – закивал Петр Алексеевич.

– Славно. – Мастер улыбнулся и скрылся за дверью.

***

Николас ходил вокруг деревянной коробки, не зная, как к ней подступиться. Погруженный в инженерные мысли, он не заметил, как из второй двери вышел человек.

– Что вы здесь делаете? – испуганно спросил он.

Вопрос застал писателя врасплох. Но лишь на секунду. Повернувшись к незваному свидетелю, Николас глупо улыбнулся и почесал затылок.

– Простите, перепутал двери. А когда вошел, восхитился этим технологическим чудом, – сказал он, и практически все слова были правдой.

Перед ним стоял парень не старше двадцати пяти. В черных перчатках и черном фартуке. На молодом лице неуверенно пробивались бакенбарды. А волосы на затылке росли торчком.

– Да, – человек сделал неуверенный шаг, – отличный зеркальный фотоаппарат, снимающий на фотоэмульсионную бумагу.

– Восхитительно! И вы, небось, отлично с ним ладите?

– Смекаю маленько, но до Мастера мне далеко, – ответил парень. Его щеки покраснели.