Рю. Квайдан

– Спасибо тебе, – протягивая ему деньги, улыбнулась Йоко.

– И тебе. Я буду рад, если встречу тебя еще когда-нибудь…

Йоко улыбнулась ему и упорхнула.

У ворот дома Орихара прощался со своим посетителем – напомаженным мужчиной лет 35—40, не производившим приятного впечатления, хотя и прилично одетым.

– Это моя дочь, Йоко… – хотел было завязать разговор отец, да и посетитель, судя по его довольному лицу, был не против, но девушка лишь учтиво поклонилась и быстрыми, семенящими шагами поспешила в дом. Адвокат тем временем провожал своего доверителя: – Спасибо Вам, что пришли. Знакомство с Вами – честь для моей семьи.

– Ну что Вы! Я от лица всей своей семьи благодарю Вас за оказанную мне помощь…

– Что ж, увидимся завтра в суде.

Перед сном вся семья снова, по правилу, собиралась в тясицу, на ночную церемонию – Орихара свято чтил японские традиции, и пожалуй пуще этого любил чай, а потому все обитатели дома на холме обязаны были отдавать дань историческому прошлому страны восходящего солнца.

– Ты, кажется, беседовала с рикшей? Моя дочь – и рикша??? – спросил отец, когда они с Йоко шли вдоль тянивы.

– Папа! Ты полон предрассудков, это вчерашний день.

– Перестань, конечно же нет, – улыбнулся Сёку. – Но думаю, это была лишь непринужденная беседа?

Если бы только Сёку знал, что он сейчас произносит. Множество событий в жизни человека мелькают совершенно подчас незамеченными им и для него, но стоит кому-то из близкого окружения сказать что-то вроде «это ведь была только шутка?» или «в этом ведь не было ничего серьезного?», как в душе человека вспыхивает невиданный по силе пожар – и все только потому, что он начинает обращать внимание на случившееся, хотя при обычном раскладе не придал бы ему никакого значения.

– Не переживай, папа, – только и ответила Йоко. Кто может знать, где в ту минуту были ее мысли?..

За чаем разговор велся о новом госте, с которым Йоко встретилась лишь мимолетно, но которому Сёку уже отвел роль в ее жизни – правда, пока втайне от нее.

– Папа? – спросила Йоко, отхлебнув маленьким глотком из чашки ароматного чая. – Кто это был?

– А, ты о моем госте? Это господин Самура, мой подзащитный.

– Но ты говорил, что ведешь дело кого-то из клана якудза.

– Так оно и есть.

– И этот приличный с виду человек – бандит?

– Что за выражения, Йоко? Кто минуту назад читал мне лекцию о предрассудках? Он состоятельный человек, а у таких людей всегда случаются неприятности – завистники зачастую обвиняют их во всех смертных грехах, хотя к жизни их злословие не имеет никакого отношения!

– Прости папа, – вмешалась Юми, – но мне показалось, что… Он ведь настоящий разбойник, об этом и в газетах писали.

– Разбойники, да будет тебе известно, не имеют столь хороших манер и не одеваются так прилично! – нравоучительным тоном наставил отец. – А читать газетные пасквили вообще не рекомендую, тем более юным девицам.

– И что же он делал в нашем доме? – не унималась Йоко. Отец стал прятать глаза.

– Просто приходил разделить со мной риндзитяною. Это запрещено – провести вечер адвокату и его клиенту?

Женщины дома Орихара лукаво переглянулись.

– Вот! – ударил себя по колену, нарочито вскипев, Сёку. – Они снова чему-то улыбаются! Перестаньте нарушать ритуал! Продолжаем пить чай.

Вечером жара спала и в саду за домом снова стало слышно пение камышовки. Когда же совсем стемнело, дочери Орихары остались одни в комнате и принялись обсуждать события сегодняшнего дня.

– Ты, кажется, познакомилась с рикшей?

– А ты, кажется, никак не поймешь, что не надо совать свой нос во все дела, что тебя окружают? Лучше бы думала о школьной успеваемости.

– Я и так о ней думаю, могу я хотя бы в каникулы отдохнуть?

– Так у вас каникулы… не знала…

– Ну так что?

– Что?

– Он рикша? И он тебе нравится?

Йоко окинула сестру взглядом и поняла, что она не успокоится, пока не услышит утвердительного ответа.

– Да, но это ровным счетом ничего не означает. Мне еще и император наш нравится, и что с того?

– Перестань, я в другом смысле. Он нравится тебе как мужчина?

Слова сестры сыграли ту же роль бикфордова шнура, что и отцовский вопрос накануне в саду. Йоко подсознательно вернулась к вечернему разговору с Рю. Ей против ее воли вспомнились его черты лица, его смуглая кожа, жесткий взгляд карих глаз – такой взгляд носили самураи, в нем была одновременно сила, и защита; умение наводить страх и сводить с ума от влюбленности. Она вспомнила, как его сильные руки держали поводья тележки, как быстро он бежал и с какой неподдельной гордостью отвечал на ее колкости. Она улыбнулась.

– Вот уже и улыбаешься, – захихикала сестра.

– Кто улыбается?

– Что за глупости?

– Посмотри в зеркало.

Йоко подошла к трельяжу – и впрямь улыбка красовалась на ее юном девичьем лице.

– Ты знаешь… – задумчиво произнесла она, – что «Рю» означает дракон?

– Так значит, его зовут Рю?..

– Дракон… – Йоко словно не слышала вопроса сестры.

– Фу, – хмыкнула Юми, – драконы все страшные. Я в сказках читала.

– Нет. Он прекрасный дракон. Огнедышащий прекрасный дракон.

День выдался достаточно утомительный для дочери адвоката Орихары. Приняв ванну, она рассчитывала моментально уснуть, но ее надежды не оправдались – она ворочалась в постели почти до самого утра. Несколько раз вставала, чтобы попить воды, но ничего не помогало – сон не шел. Вместо сновидений в голове был только один образ…

А в это время Рю, высокий юноша в лохмотьях, шел мимо дома адвоката. В неурочный час – поздно ночью, когда на улице из прохожих оставались только пьяницы да дворовые собаки. Он остановился у ворот и посмотрел в окна – кругом было темно. Он стоял так долго, минут двадцать, пока наконец дремота не овладела им и не приказала возвращаться домой, далеко отсюда, на другой конец Токио.