Стоящие свыше. Часть I. Поднятые до абсолюта

– Это время инициации чудотворов. А тебе не пришло в голову, что он может быть чудотвором, а не мрачуном?

– Инда, – лицо ее потеплело и разгладилось, – чудотворы – светлые люди, рядом с ними я чувствую себя в безопасности. А Йока вызывает у меня страх. Он не может быть чудотвором.

– Девочка моя, не надо придумывать то, чего нет. Ты не любишь этого ребенка, потому что он чужой тебе, и только. Не надо искать оправданий своей нелюбви, из этого ничего хорошего не выйдет. Посмотри правде в глаза, признайся самой себе в том, что ты взвалила на себя ношу, которую не смогла унести, и тебе сразу станет легче. Вместо поисков оправданий ты начнешь искать пути решения задачи, только и всего.

– Инда, но он же живой человек! Он ребенок! Я отвечаю за него! Он считает меня матерью, у него никого больше нет! Я не могу выбросить его на улицу, как щенка!

– Никто не заставляет тебя выбрасывать его на улицу. Тебе самой станет легче, вот увидишь. И отношение к мальчику изменится в лучшую сторону, как только ты избавишься от самообвинений. Честность с самим собой – очень удобная штука. Я давно ею пользуюсь. Кстати, я помню, когда-то у него была няня, милая старушка, куда она подевалась? Она теперь нянчит Милу?

– Нет, мы уволили ее, когда Йока закончил начальную школу. Он же стал совсем взрослым, няня для мальчика в десять лет – это как-то несерьезно.

– Напрасно. Мне казалось, она искренне привязана к Йоке. Мне казалось, она любит его сильней, чем родная бабка.

– Она была совсем старенькая. И Милу почему-то недолюбливала.

– Я думаю, на долю Милы выпадает довольно любви. Признайся, ты избавилась от няни только потому, что тебе невыносимо было видеть, как она пытается заменить мальчику мать?

– Да, Инда, да, ты прав! Я все делала неправильно! Я знала: когда ты приедешь, все изменится! Все сразу изменится! Инда, мне так не хватало тебя! Зачем, почему ты уехал?

После ужина с горячим вином, проводив успокоенную Ясну домой, Инда Хладан не сразу вернулся к себе – он направился в Тайничную башню, в архивы, несмотря на то, что была глубокая ночь. Он искал отчет тех чудотворов, которые выезжали лечить восьмилетнего мальчика в дом судьи Йелена шесть лет назад.

28 апреля 427 года до н.э.с. Утро

На выходе из раздевалки Йока поежился и подтянул трусы, ступая босыми ногами на дорожку, посыпанную мелким гравием: апрельское утро было сухим, но холодным. А ведь еще полмесяца назад по школьному парку бегали, разбрызгивая воду в ледяных глубоких лужах. Накануне Йока читал книгу до двух часов ночи (что делал частенько) и, поднимаясь в шесть утра, не чувствовал бодрости. В авто?, на котором шофер каждое утро отвозил его в школу, Йоку еще сильней разморило: теперь на холоде он зевал и потирал голые плечи, покрытые колючими мурашками.

– Не стоим, не стоим! – прикрикнул классный наставник. – Бегом марш!

Поначалу всегда холодно и хочется спать. Йока вздохнул и не торопясь побежал вперед, разгоняя сонливость. Утро – самая отвратительная в жизни вещь!

Его догнал Зла?тан и подтолкнул локтем в бок, приглашая к соревнованию. Йока смерил его взглядом – Златан еще ни разу не сумел его обогнать, хотя, несомненно, мог считаться достойным соперником. Йоку давно никто не обгонял: он был быстрей и сильней одноклассников, и вовсе не от природы – он добился этого изнурительными тренировками, которые держал в тайне от всех, даже от домашних.

Йока кивнул Златану и побежал чуть быстрее. Он учился бегать так, чтобы всем вокруг казалось, будто он не спешит. Он внимательно изучал, из чего проистекает уважение и неуважение, любовь и нелюбовь, приязнь и отвращение, страх и отсутствие страха.

Златан не отставал, и Йоке пришлось приложить немало усилий, чтобы бежать ровно и при этом держаться чуть впереди. Круг, огибавший парк, составлял немногим более четверти лиги, пробежать Йока мог три лиги, но, конечно, не так быстро. Он старался дышать спокойно и глубоко, однако дыхание сбивалось. Чего доброго, Златан еще немного потренируется и начнет его обгонять!

Обежав круг по парку, они выскочили на спортивную площадку, где уже стоял классный наставник, почти одновременно.

– Сегодня Йелен первый, – с улыбкой констатировал тот, – Златан второй.

Он всегда судил соревнования мальчиков, чтобы между ними не возникало лишних пререканий, и, похоже, ему нравилось, что они соревнуются.

– И быстрей, ребята, быстрей! Га?шен уже приседает, а вы еще не успели отжаться. Сейчас вас третий класс догонит!

Гашен наверняка срезал угол, не мог он бежать так быстро! Но ни Йоке, ни Златану не пришло в голову сказать об этом наставнику. На площадку парами выбегали одноклассники – наставник всегда торопил ребят без нужды, особенно зимой, в мороз. Задержаться на площадке к появлению первого третьеклассника было несмываемым позором, поэтому мальчики и сами старались «отстреляться» как можно быстрей.

Пятьдесят отжиманий, приседания со штангой за плечами, упражнения на тренировку пресса… Холодно Йоке давно не было, пот катился градом. Он подошел к перекладине, с которой только что слез Гашен, поплевал на руки и подпрыгнул. Конечно, положено было подтянуться десять раз, но делом чести считалось обойти соперника и в этом – успеть подтянуться раз пятнадцать, пока наставник не заметит и не сгонит с перекладины. Йока не понял, почему перекладина вдруг выскользнула из рук и он очутился на земле.

– Йелен, каши мало ел на ужин? – прикрикнул на него наставник.

Йока не спрыгнул, а упал и отбил босую ногу. Те, кто это видел, рассмеялись – не так часто им выпадал повод посмеяться над Йеленом, а он не любил, когда над ним смеются. Йока взглянул на руки, быстро окинул взглядом одноклассников, и смех тут же смолк. Руки, как и перекладина, были перепачканы маслом, и удержаться на ней никому бы не удалось.

– Гашен! – гаркнул он вслед убегавшему подлецу, – догоню и убью, понял?

Никто не засмеялся, кроме самого Гашена. Златан подтягивался на соседней перекладине, но спрыгнул вниз, увидев, что Йока к нему не присоединился.

– Йелен, в чем дело? – наставник тут же изменил тон.

– Ни в чем! – огрызнулся Йока. Не объяснять же, что этот подонок испачкал маслом перекладину!

– Подойди сюда. Быстро!

Йока нехотя подошел к наставнику, вытирая руки о трусы.

– Смирно стоять! Йелен, я спросил, в чем дело.

– А я ответил: ни в чем! – с вызовом сказал Йока, вытягиваясь по стойке «смирно».

– Продолжай занятие, мы разберемся потом, как ты должен отвечать на мои вопросы, – наставник гонял желваки по скулам – рассердился.

Йока подошел к другой перекладине, еще раз вытер руки и подпрыгнул: его очень задели и смех одноклассников, и раздражение наставника. Он начал подтягиваться, не дожидаясь Златана, – быстро, со злостью. Никто в классе не мог подтянуться столько раз, сколько Йока. Когда число перевалило за пятнадцать, весь класс повернулся в его сторону, считая вслух все громче:

– Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать…

– Йелен! Освободи перекладину! – приказал наставник. – Цирк будешь устраивать после уроков!

Йока, конечно, его не послушался: он сосредоточился на том, чтобы не сбросить темпа.

– Двадцать три, двадцать четыре… – в восхищении шептал кто-то.

Наставник подошел и сдернул Йоку на землю.

– Йелен, я рад, что ты добился таких выдающихся успехов, – процедил наставник сквозь зубы, – бегом марш отсюда. До построения я подумаю, что с тобой делать.

Ни разу еще наставнику не удалось придумать наказания страшней, чем пятьдесят дополнительных отжиманий перед строем, и Йока мог только усмехнуться в ответ на его угрозу.

Руки устали, конечно, но бежать вокруг парка это не помешало. Йока крутил головой во все стороны – где Гашен на этот раз срезает угол? Но Гашен побоялся удаляться вглубь парка, рассудив, что там Йока его поймает и наподдаст гораздо верней.

– Вон он, Йелен! – неожиданно крикнул бегущий впереди Златан, оглянувшись. – Беги по тропинке, ты его догонишь!

Йока кивнул и свернул с круговой дорожки, но к Гашену сумел приблизиться лишь у самой площадки – тот, заметив преследование, припустил вперед, как заяц, надеясь на защиту классного наставника. Йока плевал на наставника, догнал Гашена и со злостью толкнул его кулаком между лопаток – Гашен выкатился на площадку, обдирая гравием локти и колени.

– Йелен! По той же тропинке – обратно на круг! – велел наставник, скривив лицо. – Ты и половины не пробежал!

Йока не стал спорить – теперь он никуда не спешил.

На построение он, конечно, опоздал, но Златан подождал его возле пруда, где после пробежки мальчики обливались водой. Даже набрал два ведра воды вместо одного. Йоке это не нравилось – Златан откровенно набивался ему в друзья.

– Не делай так больше, – Йока демонстративно выплеснул воду в пруд, – я сам могу достать воды.