Замуж за турка. Книга первая

На утро следующего дня, выпив кофе, он ушёл. Со смешанным чувством, в котором на одну единицу надежды, пришлось по десять единиц отвращения и стыда, Наташа ждала его звонка. Он не позвонил.

Через месяц, рассказывая Светке о случившемся, Наташа плакала от обиды.

– Ну, можно было хотя бы позвонить, чтобы я не ждала, не надеялась…

– Ты же знаешь, все мужики сволочи! – утешала её Света.

Это была ещё одна, не дожившая до заветного ЗАГСа, надежда.

«Год 2008. Время Сергея» – так назвала Наташа этот период своей жизни…

«Позвонит или не позвонит? – вот в чём наиглавнейший вопрос нашей с вами современности» – перефразируя Шекспира, шутила когда-то одна из Наташиных подруг.

Да, от того, позвонит или не позвонит мужчина на следующий день после проведенной вместе ночи, зависит то, как проживет ближайшее время своей жизни женщина…

Эмрэ не звонил. Наташа нервничала. Страх неумолимо подкрадывался к ней. Беспрестанно проверяя мобильник, она старалась отвлечься от тягостных мыслей. Несколько раз звонила Света, но Наташа не ответила на звонки. Ей не хотелось ни с кем говорить.

«Жива» – написала она короткое сообщение подруге.

«ОК» – ответила та.

К восьми вечера Наташа разнервничалась окончательно и, словно почувствовав её настроение, старинная мамина чашка вырвалась из рук и отчаянно бросилась на холодную гладь кафеля.

– Это на счастье! – неуверенно сказала себе Наташа, прибирая осколки.

Ей вдруг очень захотелось увидеть маму и, торопливо швырнув осколки чашки в мусорное ведро, она вышла из кухни в гостиную. Там, на антресолях, лежало мамино наследство: жестяная банка с полустёртой надписью «Монпасье» и потрёпанный фотоальбом.

– Мамочка, моя, как ты там? Упокой Господь твою душу, – приговаривала Наташа, поглаживая обложку старого альбома.

С черно-белых снимков на неё смотрели люди с грустными глазами. Отчего-то лишь сейчас Наташа заметила это: ни на одной из фотографий ни мама, ни бабушка, ни дед-фронтовик не улыбались.

Они и в жизни были не очень улыбчивыми людьми. Бабушка Валя совсем девчонкой сбежала на фронт, дед Коля воевал с первых дней и дошёл до Берлина. Там, в далёком Берлине, они с бабушкой и познакомились.

– Гулаг какой-то, – сказала Наташа и захлопнула альбом, – Кто-нибудь в этой семье был счастлив? – спросила она пустоту.

Пустота молчала и Наташе снова стало страшно. Этот страх уже давно заходил к ней в гости. Он становился на цыпочки, бесшумно подкрадывался и начинал свои нашёптывания. У Наташиного страха было высшее образование и богатый словарный запас.

– Квадратура круга – шепнул страх и растёкся мурашками по коже.

– А в чём же абсурд?

– Нонсенс, – прошелестел в ответ её дипломированный собеседник…

Нонсенсом была её попытка выйти замуж за Петра Васильевича, логопеда из районной больницы. Жизнь разведенной женщины не часто балует её женихами, тем более она не балует кавалерами школьных учительниц. Периодически мужчины, конечно же, появлялись, но большинство их них давали «задний ход», не желая брать замуж «разведенку с прицепом». Логопед районной больницы Петр Васильевич был из числа немногочисленных смельчаков. Он был приятен во всех отношениях, к тому же союз врача и педагога Наташа считала вполне логичным.

– Проклятый кинематограф! – сетовала она после, коря знаменитую новогоднюю комедию.

Их встречи были интересными. Наташа рассказывала о своих учениках, Петр Васильевич по секрету делился с ней диагнозами пациентов горбольницы. Интеллигентный логопед, который на радость Наташе не полез ей под юбку в первый же вечер, блистал знаниями в области устройства человеческого организма и периодически переходил на латынь. Благодаря ему Наташин лексикон обогатился словом «мускулюс».

В её воображении уже отгремел свадебный марш и Петр Васильевич, поселившись в Наташиной квартире, уже отремонтировал стиральную машину, пылесос и старый утюг.

По пятницам они, мирно беседуя, смотрели телевизор, а в выходные ездили на дачу.

Подруги благосклонно отнеслись к Наташиному выбору, и она пригласила «жениха» на ужин. Были зажарены цыплята, наструган винегрет и открыта баночка обалденных, заботливо засоленных осенью, боровичков.

Логопед пришёл вовремя. Стыдливо зажав под мышкой букет с хризантемами, он неуверенно поздоровался и вручил ей булькнувший сверток. Подарком оказалась бутылка «Столичной», которая, по мнению гостя, была весьма уместной, особенно в свете хрустящих боровичков. Хризантемы были вручены позже.

«Если собираешься выйти замуж, напои своего жениха» – гласит народная мудрость. Через полчаса, когда жених не смог членораздельно произнести слово «винегрет», Наташа в очередной раз убедилась в мудрости русского народа.