Болгарская неожиданность. Книга 5

Стоян прокашлялся, отхлебнул из стакана и доложил:

– Было трое, двоих младшеньких злые болезни прибрали, а старший пошел купаться на реку Марицу с ровесниками и утоп. Мать моя померла года три назад, а отца давно уж Господь прибрал. Вот я и остался на старости лет один одинешенек.

– А сколько же тебе лет, старинушка? – спросил разморенный ракией Богуслав.

– Скоро уж сорок восемь годков будет, пора на кладбище собираться, – ответствовал утомленный жизнью старинушка.

Мы со Славой аж фыркнули от неожиданности! Ишь как пьянка закрутила и испохабила мужика! А ведь по юности, похоже, был недурен собой. Ваню эти болгарские закидоны поразили еще больше.

– Что же ты всего к пятидесяти годам этак изогнулся и заморщинился-то весь? – недоумевал хлопец. – Наши оба боярина тебя на десять лет старше, и обоим хоть бы хны! Мастер только что на молодухе женился, Богуслава сейчас женить едем, вроде бы и ты в эти годы еще орлом должен глядеться, а уже скукожился весь. Непорядок!

– У вас на Руси, наверное, земля здоровее и погоды получше наших стоят, – предположил представитель солнечной Болгарии.

– Где уж там! – отверг его домыслы Ванюша, – высунулся бы ты у нас из избы на сильный мороз, вот там бы тебя враз всего перекорежило и свело. Может ты хворый какой?

– Нету здоровья, – подтвердил Стоян. – Почти каждое утро всего ломает.

Да уж, дружочек, а с перепою иначе и не бывает.

А болезненный уже слагал свою сагу о жизни полной горести, лишений и женского коварства дальше.

– Попытался и я подобрать женщину себе по сердцу, чтобы было с кем последние годы коротать, завел тут одну вдову, привел в свой скромный дом, в наследство мне после родителей доставшийся, прожила она ровно три дня, и заявляет мне: я так жить больше несогласная! Еды в доме нет, денег нет, ты каждый день пьяный, а я тебя корми, обстирывай, да дом убирай? Шел бы ты лесом! Повернулась и сама ушла. Я ей вслед: Ванилка! Ванилка! Вернись! Да где уж там…

– Ну чего от бабы с таким именем можно ожидать? – икнул и вынес свое компетентное резюме Ваня, под шумок залудивший почти стаканюгу Богуславовой ракии, – кроме вони – ни-че-го! Ладно, наплюй и сказывай про вашего Филиппа!

– Филипп, он был совсем не наш, а греческий царь, точнее македонский. Придя к власти в Македонии, он за короткий период времени сколотил из рыхлого воинства, привыкшего воевать только в лучшую пору года, стальную армию, наводившую ужас на врагов всегда! Он создал и обкатал в постоянных сражениях знаменитую македонскую фалангу, значительно увеличил количество конницы, широко начал использовать осадные и метательные машины. Объединил разобщенную до него Грецию в мощное государство. Был очень коварен, и, если не удавалось взять какой-нибудь сильно укрепленный город приступом, просто подкупал тамошних знатных людей, стоявших у власти, и овладевал им хитростью. При этом говорил: «Осел, груженный золотом, возьмет любую крепость!»

Рассказчик оживился, распрямился, щеки налились румянцем, и даже как-то помолодел. Эх, кабы еще не пил! Увлеченный ведь историей человек.

– А как он правил? – поинтересовался Богуслав. – Не зверствовал над подданными? Не мучил ли пленных?

– Это нет. Был всегда добр и великодушен, судил подданных по справедливости и народ его любил. Стал чеканить золотые и серебряные монеты, особо охранять от лишних поборов купцов. Пленных и рабов зачастую отпускал на волю без всякого выкупа. Славился смелостью – за спины своих гетайров во время боя не прятался. Был трижды тяжело ранен в сражениях, прежде чем перестал соваться в самое пекло и доверил командование во время боя своим военоначальникам.

– А что же это были за тяжелые ранения? – ехидно спросил наш бывший воевода. – Поцарапанный вражьей стрелой пальчик-мизинчик?

От гнева у Стояна, видимо, аж перехватило дыхание. Обгаживать такого героя! Мыслимое ли дело! Но потом он раздышался, собрался с мыслями и отчеканил:

– Первая рана – потеря глаза от попадания в него стрелы, вторая – насквозь пробили бедро, и Филипп до конца жизни хромал, третья – перебили ключицу.

Все эти ранения были и в ту давнюю пору, и сейчас близки к смертельным, и Богуславу крыть было нечем. Скрепя сердце (ох как не любим мы признавать свои ошибки!), наш опытный воин пробурчал:

– Ну что тут скажешь, зримый герой…

А Стоян продолжил:

– До того, как стать царем, Филипп трижды выигрывал Олимпийские Игры в гонках на лошадях и на колесницах, а ведь в них участвовали лучшие из лучших, прибывшие со всех концов Греции!

– Лучшие из людей? Ик. Или из коней? Ик. – решил узнать уже изрядно опьянившийся Ванюшка.

– И те, и другие! – озлобленно заорал экскурсовод.

– Ладно, не горячись, – остудил его пыл Богуслав, – ну перепил мальчишка, с кем не бывает. Пошли, свалим его полежать в холодке до прихода Наины, пусть она ему сама правый суд устраивает, а мы устроимся в комнатке у Володи и спокойно побалакаем о том и о сем.

Все согласились, а Ваня на радостях уснул, привычно уронив голову в миску с остатками урюка. Я рассчитался с половым, не забыв и про щедрые чаевые (все-таки не заартачился, все махом приволок!), взял сушеные абрикосы, Богуслав взвалил на свое крепкое плечо ослабевшего товарища и потащил его к выходу, не спрашивая у меня помощи, Стоян прихватил ракию и портвейн вместе со стаканами, и мы дружно двинулись к намеченной цели.

По пути свалили в пустой комнате молодой пары Ивана, заглянули в комнатку воеводы не пришла ли Ванча, и почему-то там и остались. Походы по памятным римским местам были уже позабыты, ибо все увлеклись обсуждением древнегреческих событий.

– Вот у нас сейчас из этих давних веков, шутка ли, 1400 лет с той поры прошло, все помнят только Александра Великого, сына Филиппа Македонского, а образ человека, объединившего Грецию в единую страну, развившего и усилившего армию и качественно, и количественно, практически забыт. А ведь он бился над этим 20 лет! И не стал бы Александр великим завоевателем, покорившим Сирию, Египет, Палестину, Персию, Среднюю Азию, север Индии без этого отцовского наследия, нипочем бы не стал!

Тут у меня в голове что-то щелкнуло и сложилось в единую картинку.

– Послушай, Стоян, а вы здесь не Александра Македонского Великим зовете? – на всякий случай спросил я.

– А кого же еще? – удивился знаток истории. – Конечно его!

Тут сложилось и у Богуслава.

– Так выходит именно этот царевич Александр в свои 10 лет усмирил и объездил норовистого коня Буцефала? Помнишь, Володь, ты мне еще в Новгороде эту историю рассказывал?

– Именно он, – подтвердил я.

– И не удивительно, при таком-то отце, трижды победителе Олимпиад в выездке на лошадях! Обучил, поди, сыночка всему, чего сам умел.

Мы со Стояном дружно пожали плечами – все может быть.

– А какое отношение к этому Филиппу имеет ваш город? – продолжал вникать боярин. – Вы от Греции вроде далеко живете.

– В те далекие времена этот край был населен племенами фракийцев, неутомимо ходивших в грабительские походы и терзавших Грецию кто во что горазд. А раздробленная на города-государства Греция, ослабленная постоянными войнами мелких царьков между собой, защищаться была не слишком способна.

Вылитая Русь 13 века, мрачно подумал я.

– Филипп не стал с этим мириться и со своей мощной армией, разбил и покорил эти полудикие племена, а на месте одного из их поселений основал будущий могучий город и назвал его Филиппополем в свою честь. Несколько раз наш славный город переименовывали, и теперь он зовется Пловдивом. Вроде бы македонский царь был кругом молодец, но при всем том славился своим безудержным и беспросыпным пьянством, да еще неистовой тягой к женскому полу.

Эх, на раздробленную на удельные княжества Русь перед приходом монголов закинуть бы князем такого пьяницу и бабника! – пронеслось у меня в голове, – враз бы навел порядок и выставил против этой несметной орды сплоченный в единое войско бронированный кулак из русских воинов. Да добавить бы еще для усиления командования сына, великого полководца! Завоеватели уносились бы с нашей земли, опережая собственный визг, до самых своих кочевий, теряя своих раскормленных на других народах вшей и отнятые у кого-то портки! И навсегда зареклись бы даже думать о походах на Русь – придут злые русичи и в отместку последние юрты разорят! И не было бы в русской истории позорных страниц 250-летнего татаро-монгольского ига, переполненных народным горем…

– А вот как была построена в нашем городе церковь святых Константина и Елены.

Это увлекшийся экскурсовод уже начал рассказывал замечательную историю о том, как римский император Константин послал свою 80-летнюю матушку Елену искать Гроб Господень – видно в тот день никого помоложе у него под рукой не оказалось.

– Богуслав, – негромко позвал я побратима, – закрой наш разговор от чужого слуха.

Слава небрежно махнул рукой и сообщил:

– Готово. Можешь говорить свободно.

– У тебя же раньше какая-то штучка была, чтобы завесу поставить, – удивился я

– Я расту в искусстве волхования медленно, но верно, – усмехнулся побратим.