Курьер Джо. Остросюжетные рассказы

– Да неудобно как-то… одно беспокойство… – мямлит Варей. Очень хочется ему подойти к окну и проверить, есть ли наблюдение за домом или почудилось.

– Давайте потушим свет и посмотрим во двор, – простодушно предлагает он.

– Давайте! – охотно соглашается Лида. – Вы немного того? Да? А может, у вас шпиономания?

– Скорей второе, – довольно смеется в ответ Варей. – Просто это мое самое любимое занятие в свободное время еще с детских послевоенных лет.

– Чудак… – качает головой Лида.

Тушат свет, подходят к окну, во дворике никого. «Успел уйти. – Обнимает Варей Лидию и думает: – Каких шикарных баб стали вербовать. Просто уму непостижимо!»

– Ты такой милый и… наивный, – шепчет в темноте Лидия. – Мне тебя почему-то немножко жаль… так, чуть-чуть, – тихо смеется женщина, поблескивают в темноте глаза.

«А мне тебя», – хочет ответить Варей, но не говорит, не стоит дразнить по пустякам. Вдруг еще обидится? Можно и спугнуть.

Утром Варей незаметно выскальзывает из дома. Делает вид, что не хочет компрометировать молодую женщину. Мол, соседи, слухи, разговоры… Хотя, конечно, вряд ли ее здесь кто-нибудь знает.

На работу приходит за десять минут до начала. Ловит удивленный взгляд Никанорыча. Берет из сейфа пистолет. И идет со всеми в тир. Раньше иногда отлынивал, а теперь в первых рядах. Бах-трах-бах-трах. Гремят выстрелы. Движутся стремительно вдалеке темные силуэты с белыми кружками на груди. Или появятся неожиданно на миг и исчезнут. Все уже снова разбрелись по кабинетам, а Варей все стреляет. Уже рука онемела, дрожит. Недоволен результатами, раньше лучше получалось.

– Немного рука вяловата, а так вполне, – хвалит его инструктор. – Чувствуется специалист.

Возвращается к себе Варей, а по дороге заносит фотографии Марку. Просит его отдать их на экспертизу и забрать результаты.

– Все хитрим и никому не доверяем, – комментирует Марк странную просьбу. – Ладно уж, сделаем вам великое одолжение!

Решает Варей сводить Лидочку в парк культуры и отдыха. Есть такая форма времяпрепровождения с женщинами. Аттракционы, комнаты смеха, мороженое, колесо обозрения. Дешево и беззаботно. Как дети. Мужчинам кажется, что женщинам это должно нравиться. А на самом деле неизвестно, нравится такое слабому полу или же они идут на это из вежливости.

Только забрались они в кабинку колеса обозрения, как заприметил Варей внизу на лавке молодого человека, можно сказать, почти еще мальчика, но по виду уже сильно испорченного, безразлично покуривающего сигаретку и перекладывающего все время ноги в синих джинсах с одной на другую. Сомнений нет, «пасут» Варея и его спутницу. «Надо бы спросить у Лидии, – думает Варей, искоса озорно на нее посматривая, – вот сейчас она по заданию или уже просто так?» Не позволяет Варею мужская гордость думать, что только по заданию. Наверно, фифти-фифти. «А вот я сам, к примеру, как? – задает себе встречный вопрос он. – То-то и оно! И нечего! Еще успею испортить себе настроение», – решает он.

Плавно движется им навстречу земля. Выходят они не торопясь из кабинки, а мальчонки на лавке уже нет. Как будто и не было. А вокруг так безмятежно. И дети шныряют, и голуби переваливаются, и небо в крошечных облачках.

Рассказывает Лидия, какой замечательный человек Петр Константинович. Как жили они душа в душу. И все у них было. Вот только командировки постоянно и все дольше, и дольше. А потом и вовсе исчез. Но деньги присылает. В общем, незаурядный человек, да и только!

– Я более незаурядный, – гордо произносит Варей и смеется довольный.

– Это еще нужно доказать, – отвечает мягко Лида и опять как-то жалостливо смотрит на Варея.

Берет его под руку и восклицает:

– О! Пушка?!

– Удивилась? – вопрошает Варей и смотрит испытующе.

– Нисколько, – вяло и даже с некоторой печалью отвечает Лидочка. – Я сразу поняла, что ты за гусь. Как только зашел. Вас, легавых, за версту видно.

– Не легавых, а гончих! – поправляет Варей. – Открою тебе один маленький секрет.

Чувствует он, как напряглась непроизвольно женская рука. Выдерживает Варей паузу и добавляет солидно:

– В прошлой своей жизни… – снова останавливается, – я был гончим псом! – изрекает торжественно и добавляет доверительно: – Оттого и вены на ногах болят. Учти, ты первый человек, которого я посвящаю в эту сокровеннейшую тайну. Даже жена моя бывшая про это не догадывалась. Чувствуешь, какое тебе оказано доверие?

– Доверие – страшная штука, – вторит умудренно Лидок, чуть поджав по-старушечьи края губ. – Такая тяжесть порой, что не приведи господь!

Быстро катится время. Кажется, что только зашли в парк с целью увеселения. И вот уже залегли вокруг сумерки. Темно и не очень уютно стало в парке, несмотря на хорошее освещение аттракционов и дорожек, густо посыпанных мелким красным, неужели на самом деле битым кирпичом? – сомневается Варей.

Просит он разрешения ненадолго покинуть Лидочку. Ну а вечером обязательно к ней.

– Смотри! Буду ждать! – грозит шутливо пальчиком Лидия.

Усаживает Варей Лиду в такси. Машет рукой вслед, улыбается нежно. Но только отъезжает машина, сразу же сползает улыбка с лица. Звонит по мобильному Марку. Бубнит деланно недовольным голосом Марк:

– Приезжай! Ничего особенного, но кое-что есть.

И хотя не терпится Варею узнать это «кое-что», решает немного пройтись пешком, обдумать ситуацию. Впереди, у большого магазина, группа возбужденных людей. «Дефицит», – предполагает он и, только подойдя поближе, понимает, наперсточники дурят простаков. Пока вовсю идет игра между своими. Заманивают. Четверых своих быстро насчитал Варей. Изображает азарт и возбуждение высокий крепкий малый с переломанным носом, рвет с шеи золотую цепочку:

– Давай! Стольник! Девяносто шестая проба!

– Ха! – отвечает, не глядя, катала, быстро гоняя черный шарик по картону. – Дешевка! Бижутерия!

– На! Посмотри! Вон проба! Ну? Дай отыграться! – Длинный подносит к его лицу цепочку.

– Ладно, – цедит сквозь зубы катала. – Полтинник.

– Давай! – соглашается длинный.

– Это что? – изумляется один необыкновенно наивный зевака. – Пятьдесят рублей?!

– Рублей, – передразнивает его другой искушенный зевака, удивленный такой поразительной наивностью. – Пятьдесят баксов! А может, и евро? Кто их разберет!

Снова движется шарик под ловкими руками каталы. Отыгрывает пятьдесят долларов длинный. А Варея подталкивает локтем другой свой, быстроглазый, юркий парнишка, подначивает:

– Слушай! Ну, давай напополам! Ну, давай! Верное дело!

Отмахивается Варей от назойливого компаньона. «Где же, интересно, болтается патрульный? – думает он. – И сколько ему вручили за отсутствие?» И вдруг видит он среди своих того со скамейки в джинсах. Безразлично скользит он взглядом по Варею. Резко отталкивает Варей загораживающего обзор юркого парнишку и, показывая катале пятисотрублевую бумажку, коротко бросает:

– Играю! Пятьсот!

– Поехали! – соглашается тот.

Быстро перемещаются руки над картоном. Поднимает катала один из наперстков, под ним черный шарик. Мол, убедитесь, люди добрые, честная игра, никакого мошенничества! Толкает больно в бок Варея быстроглазый мальчишка, пытается отвлечь, сбить с игры. Хочется Варею слегка, по-отечески двинуть его рукояткой пистолета по шее, но удерживается он от противоправного действия, да к тому же и непедагогично это. Только катала отрывает руки от наперстков, как Варей накрывает башмаком один из наперстков и говорит резко:

– Здесь! Открывай!

Поднимает катала наперсток, есть под ним черный шарик, бросает быстрый косой взгляд на юркого парнишку, протягивает Варею пятьсот рублей. Не глядя, берет Варей деньги и видит изумленное лицо охотничка в джинсах. «Что и требовалось доказать!» – констатирует он.

– Тебе везет! Давай еще! Я в доле! Давай! Не дрейфь! – не отстает от него юркий мальчишка.

– Брысь! – страшно скалясь, шепчет ему Варей, поворачивается и идет к троллейбусной остановке.