Товарищ Н Релокант

– Где тут можно обменять ценности, на деньги?

– У ваших тут есть свой рынок. Спросите у своих где он. Я не смогу объяснить, – осмотрев меня оценивающим взглядом, ответил продавец.

Я еще раз поблагодарил его, развернулся и направился к выходу.

– Простите, а что у вас ценное? – остановил он меня. – Я могу посмотреть? Если понравиться купить.

Меня охватило легкое волнение, все-таки я здесь один. Бог его знает, сейчас возьмет, всё в карман себе положит, а потом полицию или кто тут у них вызовет. И поди докажи, что это было мое. Да и кому поверят? Чистому и опрятному гражданину или мне – голодранцу без документов, штаны в заплатках. Но с другой стороны думаю, у этого хоть точно деньги есть. Не зря же он тут стоит.

В общем была не была, я подошел и достал из кармана свои клад и развязав шнурок, выложил на прилавок, золотые часы на цепочке и два кольца.

Продавец, увидев содержимое присвистнул, потом уставился на меня.

– Это моя оплата за услуги, – пояснил я ему – не краденное.

На кольца он взглянул быстро, они его не заинтересовали. А вот часы он разглядывал долго. Проверил завод, установил правильное время. Померил цепочку по длине. Несколько раз открыл и закрыл крышку. Подносил к уху слушая как они тикают.

– Сколько вы хотите за часы?

А я не знаю. Какие тут деньги в ходу? Что сколько стоит?

– А сколько вы дадите? – спрашиваю.

Он ухмыльнулся говорит:

– Одна лира, это сто курушей. Или как говорят ваши – сто пиастр.

Я понятия не имел, много это здесь или мало. Но вспомнил как учила меня торговать моя тетка, жена дяди Гриши. Когда она работала в лавке я бывало помогал ей. Она говорила так: «Чтоб с ценой не ошибиться, спроси человека сколько он даст, потом прибавь столько же. Если человек брать откажется, скинь четверть от того что ты накинул. Но не больше».

Поэтому я сделал на сколько можно серьезное лицо и говорю:

– Одна, это мало совсем. Вещь то хорошая. За две отдам.

Продавец, положив часы на мешочек, скривил губы:

– Нет. Две много. Не возьму.

– Ну хорошо, – говорю, – Давайте тогда одну лиру, семьдесят пять пиастр и кусок мыла.

Я указал на витрину, где лежало видимо несколько его сортов.

– Лира и шестьдесят пиастр. Больше я не дам.

– По рукам, – согласился я.

Он сунул руку под фартук и достал оттуда горсть монет. Положил их на прилавок, вслух отсчитал мне из них одну лиру и шестьдесят пиастр. Потом наклонившись под прилавок достал оттуда небольшой кусочек мыла.

С видом знатока я сложил монеты в мешочек вместе с кольцами и положил в карман. Взял мыло и, в очередной раз сказав спасибо, вышел из лавки.

Ну что думаю, к полудню я уже закрыл все дела, которые себе наметил. Еще и барахолку не пришлось искать. Стоять там. Неизвестно продал бы что или нет. А так, вот считай, тарелка борща в хорошем ресторане стоила тогда десять, двенадцать, пиастр. Так что получается я часы променял, на шестнадцать тарелок борща. Маловато конечно. Но были места где можно было по есть и за шесть монет. Да еще и мыло у меня было! Настроение немного повысилось.

Выйдя из лавки на улицу, я осмотрелся. На встречу мне по тротуару шла пара. Мужчина военный в форме, в до блеска начищенных сапогах, вел под руку милую девушку. Я услышал, что они о чем-то нехотя спорили, говорили они на русском и шли в сторону консульства.

– Подскажите пожалуйста, как тут добраться до порта? – прервал я их беседу.

– Идите в низ по улице и держите курс на Галатскую башню, а там все увидите, – указал мне военный.

Девушка же с горечью вздохнула и обратившись к своему спутнику жалобно его укорила:

– Видишь милый, даже, этот молодой человек, уезжает от сюда. Я тоже хочу… в Париж!

Военный засмеялся от её слов и пара продолжила свой путь.

Я же, подумав, что пока дела складываются удачно, решил осмотреть куда я завтра пойду, говорить слова, написанные на бумаге в кармане…

Глава 13

Башня была хорошим ориентиром, её было видно почти отовсюду. Круглая, высотой, примерно, метров шестьдесят или семьдесят, из серого кирпича, с множеством окон и балконом на самом верху. Она стояла там уже лет, наверное, двести или триста. С верху наверняка было видно весть Стамбул и Босфор. Скорее всего она, была раньше дозорной.

Потом я слышал, что очень давно, местный изобретатель сделал себе крылья и прыгнув с нее, перелетел на них через пролив. И что удивительно остался жив. Смелый чудак думал я о нем. От места где стоит башня, километра полтора, до того берега. Может чуть больше.

Идя по дороге к порту, я глазел вовсе стороны. Хоть до этого я видел иностранные суда и самих иностранцев, но не в таком количестве сколько их было там! Здесь французы с англичанами, чувствовали себя совсем как дома. Кроме них было еще море национальностей: индийцы, японцы, африканцы. Люди и флаги со всех континентов.

Когда я вышел из района Бейоглу, где вокруг консульства селились в основном русские, к Галатскому мосту, то обомлел. Пока шел туда планировал, приду с утра, обойду все причалы, но увидев их количество, подумал, хорошо если четверть от них.      Многочисленные пристани, пирсы, причалы, большие доки, находились по обе стороны бухты Золотой рог, соединённые между собой мостом. Проход по мосту оказался платным, чтобы попасть на другой берег нужно было отдать одну монету.

Флотилия, на которой мы сюда прибыли ушла, но кораблей в бухте меньше не стало их заменили другие суда. Я подумал при таком-то масштабе, рабочие наверняка нужны. Даже если эти рабочие знают всего три слова.

Недолго прогулявшись вдоль берега и осмотрев виды Босфора, я отправился к своему новому жилищу. По дороге мне приглянулось одно кафе. Как раз настало время обеда и уже хотелось чего-нибудь перекусить. Столики те что внутри были заняты и мне пришлось сесть с наружи. Из кафе ко мне вышел официант турок. Он, посмотрев на меня спросил: