Синица в руках

– А ты всегда делаешь то, что тебе говорят другие?

– Да, если это совпадает с моими интересами, – он поднял пакеты и по-хозяйски ушел на кухню.

Алена некоторое время стояла на месте, приоткрыв рот от возмущения, но в глубине души она была довольна его напором.

Вскоре на кухне загремели кастрюли, и зашумела вода. Алена бесшумно скользнула на кухню, застав Ивана в ее маленьком фартуке, чудом налезшим на него, на плите уже стояла кастрюля с водой, в которой через мгновение оказалась куриная грудка. Иван занял собой все пространство маленькой кухни, бесцеремонно осматривая шкафчики и Ловко орудуя ножом. Алена некоторое время смотрела на него сзади, не вдаваясь в подробности его действий, а потом удалилась в комнату переодеваться.

– А если мне завтра на работу? – спросила она, вернувшись переодетой в трикотажный домашний костюм.

– А тебе завтра на работу? – спросил он, бросив взгляд на нее, высокую, худую, и кажущуюся от этого еще выше.

– Нет, – честно ответила она.

– Тогда не вижу проблемы.

– А тебе не кажется, что ты нагловатый тип?

– Нет, не кажется. Я действительно наглый тип.

– Хо, вот это да! Первый раз такого встречаю, – Алена потерла свой тонкий нос, чувствуя уже начинавшие набирать ароматы бульона. – И чем же ты меня кормить собираешься?

– Тем, что приготовлю. Мы не в ресторане.

– А может я хочу как в ресторане? – она с удовольствием жевала бутерброд с выбранной ею грудинкой и листом салата.

– Вот когда пойдем в ресторан, тогда и будешь выбирать, – практически без эмоций ответил он.

– А с чего ты решил, что я пойду с тобой в ресторан? Может у меня есть парень или муж?

– Или муж, – повторил он. – Не убедительно.

– Да, согласна, – согласилась Алена. – Ну а я тебе зачем, такая чахоточная?

– А что разве уже жениться обещал? Не торопи события, мы с тобой пока только ужинать собираемся.

– А ты зануда. Да?

– Скорее всего, меня это мало заботит.

– А у тебя есть жена, дети? – Алена вложила в свой голос максимальное количество издевки, на которое была сейчас способна.

– Нет.

– И все? Больше ничего не скажешь?

– Больше ничего.

Алена вздохнула, пристыдив себя за этот наезд на странного, совсем не похожего на ее знакомых, но простого и доброго человека, молчаливого, слегка грубоватого в своих речах. Она с тоской посмотрела на висевший на стене квартальный календарь с ее работы, на следующей неделе ей платить за комнату, а зарплату опять задерживают, снова придется унижаться перед этой жадной старухой. Погруженная в эти мысли, она жевала третий бутерброд, наблюдая, как он хозяйничает на ее кухне, получивший, наконец, власть разум требовал от нее заканчивать с этой бездумной экономией, так можно и под поезд упасть. Придется в этом месяце перевести домой только половину.

У нее потяжелело на душе от этой мысли, запутавшись в собственном вранье, она не знала, как это теперь всё объяснить родным, не знавшим о ее реальной ситуации, и рассказывавшим всем друзьям, как их дочка успешно закончила институт и теперь работает на хорошей должности. Впереди были два выходных, и потом снова две смены по двенадцать часов, все дальше отдаляя ее от возможности использовать свое образование, цену которому она поняла уже несколько лет назад.

Когда Алена потянулась за очередным бутербродом, он забрал его у нее из рук и поставил перед ней парящую тарелку с бульоном с мелко нарубленной зеленью, сметаной и курицей. Алена с благодарностью посмотрела на него, за все время самостоятельной жизни она так и не научилась нормально готовить.

Они ели молча, стараясь не напрягать друг друга разговорами. Алена бросала на него короткие взгляды, видя, как напрягаются желваки на его лице, выдававшие его внутренней напряжение.

– На завтра какие планы? – спросил он ее, убирая грязную посуду в раковину.

– Никаких, поспать. А что?

– Я заеду за тобой в двенадцать, хватит времени?

– Хватит. А тебе не кажется, что ты спешишь?

– Я тебя не на свидание зову. Отвезу тебя к моему другу, он работает в клинике.

– Я думаю, что могу сама о себе позаботиться, – твердо сказала Алена, блеснув глазами. – Мне кажется, что ты много на себя берешь.

– Может и так, – он стал мыть посуду. Закончив, добавил.

– В двенадцать. Будь готова. Спокойной ночи.

Иван вышел из кухни, через две минуты хлопнула входная дверь, выводя Алену из ступора удивления. После еды она чувствовала себя хорошо, катастрофически хотелось спать. Она собрала все со стола и открыла холодильник, Иван все оставил ей.

Ровно в полдень в дверь позвонили. Алена напрочь забыла о встрече, вся растрепанная, только проснувшись, она осторожно подошла к двери, прислушиваясь. Звонок настойчиво засвистел, требуя к себе внимания.

– Кто там? – не решаясь подойти к глазку, спросила Алена.

– Это Иван. Мы с тобой вчера договаривались.

– Ой, черт! – Алена отворила дверь, забыв про свой внешний вид.

– Привет, я совсем забыла. Подождешь минут десять? Проходи.

– Ничего, собирайся, я подожду тебя в машине.

Он развернулся и пошел вниз, оставляя ее в своем беспорядке, реальность которого она ощутила только при его приходе. Алена заметалась по квартире, спешно собираясь. Выбирая наряд возле помутневшего от старости зеркала стенного шкафа, она долго смотрела на себя, с острыми ключицами, торчащими из тела, тонкими худыми руками она обхватила свою грудь с болезненно выпирающими ребрами, ей было стыдно за свою наготу, она казалась себе уродиной, не понимая, что мог он найти в ней. И главное, нашел ли он в ней что-то? А может это всего лишь глупая причуда, меценатство? Зачем он ей хочет помочь? Что ему от нее надо? Буря этих мыслей захлестнула ее, вытесняя то теплое чувство, которое она испытала к нему вчера.

Решив не выделяться, Алена надела привычный рабочий набор, придирчиво, правда, выбирая кофту.

– Я готова! – Алена подошла к нему быстрым шагом, несколько раз поскользнувшись на тонкой подошве.

Иван стоял около машины и курил. Он кивнул ей, и галантно отворил пассажирскую дверь.

– У меня сегодня больше сил, – попыталась пошутить она, на что Иван только криво ухмыльнулся.

За время езды он не произнес ни слова, нервно покашливая. По радио звучала новостная волна, и Алена, слегка обиженная его молчанием и тем, что он не взял ее за руку, отвернулась к боковому окну, разглядывая пролетавшие мимо застывшие в зимней красоте пейзажи субботней столицы. Голоса ведущих радио, непрерывно читавших новости, мешали ей сосредоточиться на своих мыслях, не давая развиться глупой обиде.

– А ты всегда такой молчаливый? – спросила она его, дотронувшись до его ладони, лежавшей на подлокотнике.