Сент-Женевьев-де-Буа. Русский погост в предместье Парижа

После того как муж ее разоблачил связь Ленина с немецким Генштабом (после Первой мировой войны достоверность этих разоблачений подтвердили генерал Людендорф и немецкий социал-демократ Бернштейн, а после Второй мировой войны – преданные гласности документы из архива немецкого МИД), ей пришлось немало натерпеться страху, прежде чем она уговорила мужа бежать за границу.

АМАЛЬРИК АНДРЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ,

12.05.1938–11.11.1980

Уже студентом истфака в Московском университете молодой Андрей Амальрик имел собственные мысли по всем вопросам, в частности по изучаемым им проблемам истории, например, по поводу роли норманнов в истории Киевской Руси. Эти мысли он изложил в своей дипломной работе, за что и был выгнан из университета. Так 25-летний Андрей Амальрик стал «диссидентом» и «правозащитником», за что приговорен был для начала к двум годам ссылки в Сибирь. Вернувшись из ссылки, Амальрик написал книгу «Нежеланное путешествие в Сибирь», а в 1969 году и поистине пророческую книгу «Доживет ли Советский Союз до 1984 года?». Пророческий роман Джорджа Оруэлла описывал социализм 1984 года. Оптимист Андрей Амальрик за 15 лет до предсказанной Оруэллом даты высказал сомнение в том, что «казарменный социализм» протянет еще так долго. Амальрик угадал с точностью до месяца (в 1984 году Горбачев приступил к «перестроечному» спасению системы, в результате которого она рухнула).

В Париже француженку грузинского происхождения Элен Каррер д'Анкос за подобные прогнозы (сделанные, впрочем, позже) избрали во Французскую академию. В Москве писателя Андрея Амальрика за те же прогнозы сослали в Магаданскую область. Он вернулся в 1975-м, ему было уже 37 лет. Власти предложили ему уехать. Он медлил, участвуя в организации Хельсинской группы в Москве. Позднее, за рубежом, он стал ее представителем. Эмигрировал он в 1976-м, жил в изгнании (в Голландии, США, Швейцарии и Франции), но продолжал писать и выступать: доказывал, что русские не хуже прочих европейцев и имеют право на свободу. Амальрик написал пять пьес и книгу «Записки диссидента», вышедшую во Франции в 1980 году. В тот же год он отправился на международную конференцию по вопросам сотрудничества в Европе и на испанской дороге погиб «в результате несчастного случая». В том, что гибель молодого, талантливого и бесстрашного русского «правозащитника» была несчастьем для его страны, нет сомнений.

АНДРЕЕВ АЛЕКСЕЙ РОМАНОВИЧ,

21.05.1899–9.10.1980

Скрипач Алексей Андреев был в пору своей петербургской юности одним из самых многообещающих учеников знаменитого Леопольда Ауэра. Девятнадцати лет от роду ему пришлось покинуть Россию. Алексей Романович преподавал музыку, был профессором Русской консерватории, а одно время и ее директором. Музыка считалась в Европе «русской профессией», и у русских преподавателей был высокий престиж.

А. Р. Андреев активно участвовал в культурной жизни русской эмиграции (которая была не просто активной, а, можно сказать, бурной), был членом правления Русского музыкального общества.

АНДРЕЕВ ВАДИМ ЛЕОНИДОВИЧ,

1903–1976

Вадим Андреев был старшим сыном знаменитого русского писателя Леонида Андреева. Он рано потерял мать, а достигнув шестнадцати лет, потерял и отца.

После революции Вадим жил в отцом на даче в Финляндии, которая оказалась отрезанной от России, учился в Русской гимназии в Гельсингфорсе, семнадцати лет ушел воевать против красных, потом учился в лицее в Константинополе и на философском факультете в Берлине.

В 1924 году Вадим Андреев перебирается в Париж, в Сорбонну. Он учится, работает, общается с молодыми поэтами «незамеченного поколения», а также с Ремизовым и Цветаевой, участвует в создании Союза молодых поэтов и писателей, часто выступает на литературных вечерах, пишет стихи, женится на Ольге Федоровой-Черновой, приемной дочери знаменитого эсеровского лидера Виктора Чернова и Ольги Елисеевны Колбасиной-Черновой. Еще в Берлине Вадим Андреев стал сотрудничать в просоветском «Накануне», в Париже он тоже находился по большей части в окружении левых – бывших эсеров, левых евразийцев, либеральных масонов. Он и сам был, впрочем, активным членом масонской ложи «Северная звезда». Во время войны и оккупации, оказавшись с другими русскими дачниками на острове Олерон, он сближается с французским Сопротивлением и с коммунистами, а после окончания войны получает советский паспорт и работает в то ли просоветской, то ли уже просто советской газете. Близкий к цветаевско-эфроновской и черновской семье молодой Андреев трогательно мечтает о Донбассе, Кузбассе и таинственных «беломорканалах», воспетых коммунистом Луи Арагоном. На его счастье, он уехал после войны не на Беломорканал, а в Нью-Йорк, на престижную переводческую работу в ООН (без благосклонности всесильной Родины на такую работу было не попасть на Западе). Так что в Советскую Россию, о которой он столько написал, Вадим Андреев попал впервые лишь в годы «оттепели», в 1957-м. Вдобавок Вадим Андреев встретил в России своего младшего брата Даниила, изведавшего к тому времени и лагеря, и ссылку. В общем, «осуществив мечту», Вадим Андреев уезжает на работу не в Кузбасс-Донбас, а в Женеву, хотя еще продолжает писать про «беломорканал», куда он попал лишь через сорок лет после первых восторгов, чтоб написать вполне неожиданные стихи о путешествии по знаменитому каналу:

Старший сын знаменитого русского писателя Леонида Андреева, поэт и прозаик Вадим Андреев умер в Женеве. Но его прах был перевезен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа

Стоят залитые водой леса –
Парад стволов, парад слепых скелетов,
Их руки-ветви вздеты к небесам,
Но мир молчит, и в небе нет ответа.
А там, где оторвался слой коры
И тускло обнажилась древесина, –
Лишь присмотрись – лицо твоей сестры
Иль без вести исчезнувшего сына,
Отца, быть может, брата. Ты пойми
Тех глаз посмертную, скупую муку
И на прощание рукой возьми,
Живой рукой – безлиственную руку…

Вадим Андреев взялся тайно провезти на Запад рукопись самого страшного тогдашнего врага коммунизма – Александра Солженицына. Помогали Солженицыну переправлять рукописи на Запад и дети Вадима Андреева.

Вел. Кн. АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ,

15.05.1879-30.10.1956

Из трех царственных поклонников балерины Матильды (Марии) Феликсовны Кшесинской внук Александра II и племянник Александра III великий князь Андрей Владимирович оказался самым верным и последовательным, ибо в эмиграции он сочетался законным браком и прожил с ней до конца своих дней.

Андрей Владимирович изучал право и среди Романовых слыл за «семейного юриста». Октябрь застал его в Кисловодске, а в начале 1920 года от отплыл из Новороссийска во Францию вместе с великой княгиней Марией Павловной, своей матерью, и будущей женой, балериной Кшесинской (они обвенчались год спустя в Каннах).

АНДРОНИКОВА (урожд. ВАХТЕР)

ЕЛЕНА КОНСТАНТИНОВНА, 7.10.1890–25.8.1938

АНДРОНИКОВ КОНСТАНТИН ЯСЕЕВИЧ,

16.10.1916–12.9.1992

 АНДРОНИКОВА НАТАЛЬЯ АЛЕКСАНДРОВНА,

14.4.1924–28.9.1983

АНДРОНИКОВ МАНУИЛ КОНСТАНТИНОВИЧ,

10.9.1947–15.9.1995

С Константином Ясеевичем Андрониковым я познакомился в Париже вскоре после смерти его жены Натальи Александровны (урожденной де Курис). Князь жил неподалеку от меня, в 15-м округе Парижа, на тихой улице Розенвальд, вместе с семьей сына. Квартира выходила в собственный дворик, где о чем-то ворковали голуби и шелестела листвой береза. День выдался жаркий. Худой, моложавый в свои 70 с лишним князь предложил угостить меня чаем. Но вопреки моему ожиданию чай мы пили не из самовара, а из холодильника – ледяной итальянский чай. Тогда-то я и вспомнил, что вся жизнь князя Константина Андроникова прошла на Западе, по большей части в Париже, но и в Англии, и в Италии тоже – в странствиях и в служебных поездках. Князь Константин Андроников был личным переводчиком и генерала де Голля, и Помпиду, и Жискар д'Эстена, работал в Министерстве иностранных дел, ездил по свету – в том числе и в Москву, был кавалером ордена Почетного легиона, а когда получил право на пенсию, то занялся любимым делом – переводом русских богословских трудов на французский язык. Начал он с трудов Флоренского, а в пору моего первого визита уже была в доме целая полка переводных томов – и Бердяев, и С. Булгаков, и В. Зеньковский….

Князь был неплохо подготовлен к переводческим трудам. В юности он часто ездил в гости в Лондон, к своей тетке – старшей сестре Яссы Ивановича, знаменитой некогда петербургской красавице, воспетой Мандельштамом, – Саломее Андрониковой (как это ни грустно признавать, в перезрелые годы красавица была влюблена… в Сталина). Позднее он окончил Русский богословский институт на Сергиевском подворье и добрых четверть века преподавал в институте литургическое богословие и методологию.

Б

БАЙКОВ ГЛЕБ АРКАДЬЕВИЧ,

13-го гусарского Нарвского полка ротмистр,

11.04.1895–10.04.1969

Добравшись с женою до Парижа, отставной гусар Глеб Байков не пал духом. Как и другие русские офицеры, он брался за любую работу и даже ухитрился при этом получить высшее медицинское образование. Его жена Оксана устроилась завскладом в дом моды Ларисы Бейлиной «Лор Белен», где всем заправляла тогда бывшая балерина Тамара Гамзакурдия (во втором браке – де Коби). Глеб Байков тоже работал одно время в этом доме моды шофером, пока не выучился на врача. Позднее он даже лечил строгую директрису дома моды.

БАКСТ АНДРЕЙ,

21.09.1907–8.02.1972

Первое и, наверное, самое трогательное живописное изображение Андрея Бакста появилось в 1908 году. Это была акварель «Портрет Андрюши Бакста», написанная его отцом, прославленным дягилевским декоратором Львом Бакстом. Матерью Андрея была Любовь Гриценко, бывшая жена художника Н. Гриценко. Андрею было всего три года, когда Лев Бакст и Любовь Гриценко разошлись. В 1921 году Л. Гриценко с сыном выехала из России и поселилась в Италии. Л. Бакст высылал им пособие.

После смерти матери Андрей, который тоже стал художником, переехал в Париж. Отца уже не было в живых. При жизни отца добрые отношения у него с сыном так и не сложились. Во всяком случае, Андрей почти не унаследовал бесценных работ отца, но зато получил ателье на улице Лористон (в 16-м округе Парижа).

Двадцати семи лет от роду осиротевший Андрей женился на прелестной сиротке Ольге Мае. Брак их длился недолго: характеры были у них непростые. В начале войны Ольга, жившая в Ницце, стала участницей Сопротивления. Она и ее друзья, рискуя жизнью, прятали обреченных евреев и спасли немало жизней. В старости Ольга получила письмо из иерусалимского института Яд Вашем о том, что она причислена к праведницам мира (одной из двух тысяч французов, которые в войну спасали евреев). «Она была странное, удивительное существо, – рассказывал мне об Ольге художник Алексей Оболенский, у родителей которого она снимала комнату в Ла Фавьере. – Любила поэзию и переводила на французский русские стихи. По собственной инициативе перевела на французский язык толстенный том мемуаров моего деда Владимира Оболенского. Она обожала музыку, курила без конца, небрежно разбрасывала окурки в постели, от чего не раз загоралось ее одеяло…» Алексей Оболенский захоронил ее прах в могиле своих родителей, с которыми она дружила, на прекрасном кладбище городка Борм-ле-Мимоза…

В Париже молодой сын Л. Бакста дружил с К. Сомовым и многими другими эмигрантами.

Он работал в кино и в театре как художник по декорациям. Его макеты воспроизведены были в престижных французских журналах. Он был художником на таких фильмах, как «Милый друг» режиссера Луи Дакена (по Мопассану), «Ночные красавицы» Рене Клера, на знаменитом «Мишеле Строгове», на «Тиле Уленшпигеле», и еще, и еще…

В 60-е годы Андрей Бакст не раз приезжал в Россию. Он передал в дар Третьяковской галерее архив своего знаменитого отца, а Русскому музею подарил картину Л. Бакста «Древний ужас» и альбом его греческих зарисовок.

Он соединился с покойным отцом на парижской выставке, посвященной Льву Баксту, Андрею Баксту и Жоржу Ландрио. Это произошло всего за несколько месяцев до его смерти.