Рабыня Малуша и другие истории

– Как вы могли обманным путем обольстить женщину, которую я люблю и относительно которой у меня были самые серьезные намерения?

Стоявший рядом Меньшиков не удержался и с ехидцей спросил:

– И чего она, молодая и красивая, нашла в тебе, старом козле, который уже и позабыл, как надо управляться с женщиной?

– Позвольте, как вы смеете… – начал было посол, но Данилыч, видя, что Петр отошел, толкнул посла в грудь, прошипел при этом:

– Пошел в задницу, пес смердящий!

Кайзерлинг оступился и покатился по лестнице.

Офицеры Меньшикова, стоявшие на лестнице, видя, как поступил с послом их начальник, пнули Кайзерлинга, добавив ему скорости.

Услышав шум и крик несчастного, к Данилычу подошел Петр. С высоты своего огромного роста краем глаза он заметил обращение офицеров с послом и спокойно спросил:

– Что здесь произошло?

Данилыч, увидев, что государь в хорошем расположении духа, картинно хлопнул себя руками по бедрам и проговорил:

– Эка беда какая! Пол каменный, натерт до блеска, а у посла башмаки кожаные. Старый, неуклюжий, поскользнулся и так неудачно упал.

По лицу Петра проскользнула улыбка в уголках рта. Покачав головой, он спокойно сказал:

– Надо же такому случиться. Неудобно получилось. Надо отписать Августу…

– Польский король и курфюрст Саксонский Август II Сильный – мужик правильный и к тебе дружен, – ответил Меньшиков. – Он в курсе всех наших дел и поймет, как надо.

– Скажи, чтобы Кайзерлингу помогли добраться до дома, – бросил Петр и отвернулся.

– Все сделаем в лучшем виде, мин херц, – ответил Данилыч и направился к своим офицерам.

Дипломатических последствий за случившееся не последовало. Правда, русский посол в Гааге Матвеев доносил, что там циркулируют слухи о том, что Петр, призвав секретаря посла на тайную аудиенцию, устроил ему приличную взбучку.

Узнав об этом, Петр рассмеялся. Но эффект, на который он рассчитывал, – отзыв посла, не последовал.

Неожиданно для всех после выздоровления Кайзерлинг попросил аудиенции у Меньшикова. Посоветовавшись с государем, Данилыч согласился.

Встретив посла с должным уважением, приличествующем его статусу, Александр Данилыч предельно вежливо спросил о цели визита.

– Позвольте, Ваша светлость, принести свои извинения за происшедшее, – проговорил посол.

Меньшиков от удивления даже разинул рот.

– И это все? – недоуменно спросил он.

– Еще прошу у вас и государя позволения остаться мне с Анной.

– Ну, это уж не мне решать, – Данилычу явно польстило, что посол упомянул его раньше государя. – Я непременно доложу Петру Алексеевичу.

При первой же встрече Меньшиков передал Петру письменную просьбу Кайзерлинга, прибавив при этом:

– Поменяла царя на хромого козла.

Но Петр так глянул на него, что тот осекся и больше молчал, что было несвойственно ему.

Подумав, Петр приказал:

– Отпиши своей рукой резолюцию, что, мол, государь не возражает послу взять в жены девицу Анну Моне.

К удивлению москвичей, свадьба посла и Анны состоялась 18 июня 1711 года, когда жених фактически был на смертном одре. И в том же году, отправляясь в Берлин, Кайзерлинг скончался, не доехав до своей столицы.

Петру передали, что сразу после смерти «молодого» мужа вдова начала тяжбу с родственниками покойного из-за его наследства и эта тяжба завершилась в ее пользу. После этого замуж она не вышла, занявшись воспитанием дочери, рожденной то ли от Кайзерлинга, то ли русского государя.

Видя, как Петр страдает от разлуки с милой Анхен, Данилыч решил отвлечь его, пригласив однажды к себе в гости. Прислуживать им за столом вышла пышнотелая девушка, чем-то похожая на Анну Моне.

– Кто такая? – спросил удивленный государь.

Меньшиков рассмеялся:

– Это забавная история, мин херц. Борис Петрович Шереметьев купил ее за серебряный рубль у солдата, который тискал ее под телегой. И говорят, этот солдат еще и подторговывал ей среди своих солдат. А потом я ее перекупил у боярина за три рубля и аглицкую саблю.

– Смотри, как она похожа на Анхен! – восхитился Петр. – Я забираю ее себе. Как ее зовут?

– Марта Скавронская, – ответил Данилыч. – Но, мин херц, я заплатил за нее деньги. Урон мне…

– Не скаредничай, – отрезал Петр. – Наворовал достаточно. Мало тебе? Расскажи-ка лучше, откуда она?

– О, мин херц, это целая история, – воскликнул Данилыч. – Когда-то ее отец был крепостным графа Скавронского, который сбежал к шведам в Мариенбур Иоганном Крузе. Его дочка после смерти отца была в услужении у пастора Питера Глюка. Потом она обвенчалась с шведским драгуном и стала именоваться фру Иоганн Крузе. А потом, когда мы взяли Мариенбург, ее взял к себе наш солдат и торговал ей товарищам.

– А теперь она перейдет ко мне, – твердо заявил государь.

– У меня новость для тебя, мин херц, – заинтригованно проговорил Данилыч.

– Какая?

– Ты только не серчай, я же не виноват…

– Не тяни, говори.

– Анхен умерла. Пережила своего мужа всего на четыре месяца.

– Что с ней случилось? – с трудом выговорил Петр.

– Скоротечная чахотка.

– А что с моим сыном Яковом от нее?

– Взяли на государственный пенсион, с ним мамки и няньки.