Лицо Смерти

И этот леденец упал почти на точное место вершины выпуклого многогранника. Всё, что нужно было сделать – это соединить точки, чтобы увидеть прямые линии, проведённые между ними. Их было легко заметить, когда знаешь, что именно искать.

Практически каждый отмахнулся бы от этих деталей, как от случайного мусора, от того, что нужно убрать и выбросить в сторону. Но только не он. Он подчистил всё остальное: отпечатки ног, любые следы своего присутствия. Но он не тронул эти разбросанные леденцы, скрупулёзно обходя их стороной, оставляя на том же месте, куда они упали.

На минутку она засомневалась, но, не в том, что ошибается. Она знала, что должна быть права. Сомнение исходило от страха, панической боязни, что у неё было нечто общее с жестоким убийцей. Серийным преступником, который относился к людским жизням, как к разбросанным конфетам. Как к чему-то одноразовому, которое можно было использовать только лишь для создания своего шаблона.

Страх того, что она может оказаться такой же, как и он. Её мать говорила, то она одержима дьяволом.

Зои знала, что она – не жестокий убийца, несмотря на то, что у неё были трудности в общении с другими людьми, она всё же видела в них людей. Страх исходил изнутри, от суеверий её матери и от необходимости скрывать, кем она была на самом деле.

Но, со страхом или без, она не могла отрицать того, что чётко видела перед собой. Все части встали на свои места, и теперь можно было видеть целостную картину, хоть эти части можно было бы переставить местами, она сомневалась, что они рассказали бы какую-то другую историю.

Теперь Зои знала, кем был их убийца. Он был похож на неё. Он видел вещи такими, какими их видела она. Он посмотрел на эти разбросанные леденцы и увидел знак свыше – знак того, что он был на правильном пути. Он посмотрел на крылья из теста Роршаха, оставленные кровью, пролитой жертвой из раны на шее, и это поощрило его продолжать своё дело.

Он не просто ехал по случайной кривой линии, движимый необходимостью убивать. Он строил схему.

И сейчас, когда она разгадала его сущность, она могла поймать его. Могла остановить.

Единственный вопрос заключался в том, успеет ли она это сделать, прежде чем он заберёт ещё одну жизнь.

***

Зои вернулась на своё рабочее место, осознав, что уже какое-то время, размышляя, смотрит вдаль. Она видела всё под новым углом. Отныне всё изменилось. Его способ мышления был идентичен с её – а Зои знала, что она думает лучше, чем кто-либо другой.

Шелли вернулась в комнату и села, спокойно просматривая файлы, но Зои едва заметила её присутствие. Она была слишком сконцентрирована на сотне мыслей, зудящих в её голове.

Зои схватила со стола и поспешно разложила все документы по каждому из дел по порядку: отчёты коронеров по всем трупам, кроме последнего, и фотографии, которые наилучшим образом показывали всё место преступления. Рассматривая их все вот так вот: один рядом с другим, было видно, как никогда, что между ними есть связь. Зияющие, подобно вторым улыбкам, раны на шеях, одинаковой длины и глубины с точностью до миллиметра, во всех случаях абсолютно одинаковое давление на шею жертвы, с которым убийца совершал удушение.

Руки, совершившие все эти преступления, принадлежали одному и тому же человеку. И эти руки прямо сейчас могут обхватывать руль автомобиля, доставляющего его к месту назначения, где он встретит свою новую жертву. Зои взглянула на карту, висящую на стене, рассматривая кривую линию его маршрута. Она видела города, которые потенциально могли бы располагаться у него на пути. Она сфокусировала своё внимание на определённой области – зоне, где, вероятнее всего, он продолжит свою кривую: сельском городе, в котором всего несколько зданий, промежуточной точке на дороге.

Но сегодня никто там не умрёт. Не в случае, если ей удастся предпринять против этого какие-то действия.

Пришёл помощник шерифа и постучал в дверь их комнаты, не решаясь войти, у него в руках был коричневый бумажный пакет.

– Войдите, – улыбаясь, сказала Шелли. – Это обед?

– Шериф сказал принести вам что-нибудь поесть, – сказал он, снова остановившись, перед тем, как зайти в комнату, будто пересекая запретную линию. – Я не знал, что вы любите, так что взял несколько разных сэндвичей. И также немного выпечки.

– Это очень любезно с Вашей стороны, – улыбнулась Шелли и взяла у него пакет.

– Разве уже обед? – спросила Зои, поднимая взгляд на старомодные часы, висевшие на стене. Время бежало с огромной скоростью. Она могла с помощью пальцев одной руки посчитать количество часов, которое пройдёт до его нового нападения. Следующая жертва будет мертва точно до полуночи, если только Зои не удастся найти его до этого времени.

Зои поблагодарила помощника и наугад взяла бутерброд, не беспокоясь о своём выборе. Ей достался сэндвич с помидорами и жареным сыром, хоть она это едва заметила, за исключением, разве что, толщины хлеба в полтора сантиметра, а также того факта, что там было две трети одного помидора, а масло было неравномерно распределено. Но каким бы ни был этот сэндвич, её мозгу, нуждавшемуся в топливе для дальнейшей работы, он показался вкусным.

Её внимание привлекли файлы, лежащие перед ней; цифры, указанные в них, казались ей сейчас даже более ясными, чем раньше. Она с первого взгляда видела их рост, возраст, ежегодный доход, год окончания университета (или отсутствие подобного момента в их биографии), количество членов их семей, длину волос в миллиметрах. Ни один из этих фактов не свидетельствовал ни о какой взаимосвязи, или приверженности какой-то модели.

Зои пока что не видела этой связи, но это не обязательно означало провал. Это было знаком того, что она движется в правильном направлении. Исключение связи между жертвами означало, что её догадки были верны, и обращать внимание нужно именно на места преступлений. Сейчас она была уверена в этом, как никогда. И дополнительные двадцать минут, уделённые тому, чтобы убедиться в этом, стоили того – доказательством тому была последняя жертва – девушка, которую они опознали как Руби.

Почему убийца так сильно рассердился на девушку, убежавшую от него, что избивал её даже после смерти? В этом не было логики – по крайней мере для тех, кто не понимал ход его мыслей. Если смотреть на произошедшее с точки зрения любого другого человека, можно было бы сказать, что он просто сильно расстроился, потерял контроль, или опустился до того, чтобы получать удовольствие от ударов по мёртвому телу. Но ничто из этого не было подтверждено другими местами преступлений.

Зои поставила себя на его место. Если бы она была убийцей, что было бы способно настолько вывести её из себя? Что, чёрт возьми, заставило бы её так разозлиться; что могло пойти не по её плану?

Если, конечно, что-то пошло не по её плану.

А так и должно было случиться. И только так. Зои была в этом уверена.

Ответ был прост. Он был зол не потому что она сопротивлялась – они все в какой-то степени так делали, даже если их сопротивление заключалось в том, что они просто размахивали руками и пытались вдохнуть воздух. Не просто потому, что на убежала от него, и не от страха того, что она не умрёт – он видел, что она уже мертва, когда нашёл её в лесу.

Нет, он пришёл в ярость, потому что она нарушила его схему. Зои сейчас видела это так же ясно, как яркий солнечный свет, проникающий снаружи сквозь оконные стёкла и отбрасывающий на дальнюю стену светящийся жёлтый квадрат солнечного зайчика, который закрывал их стенд, и делал практически невозможным чтение написанного на нём профиля.

Но Зои больше не нужен был этот профиль. Она знала, на что смотрит сейчас.

Это был мужчина, который жил ради собственных схем, жил для них, и умер бы за них. Или, скорее, был бы ими убит. Схема была для него важнее всего на свете. А это значило, что кривая линия на карте была не просто кривой линией – это было послание.

Послание, которое Зои была намерена расшифровать.

Телефон на стене пронзительно зазвонил, развеивая её мысли. Шелли встала ответить на звонок, не дожидаясь распоряжения напарницы, и это было ещё одной причиной, по которой она начинала очень нравиться Зои.

– В самом деле?

Что-то в тоне голоса Шелли, какая-то острота, заставила Зои поднять глаза и обратить внимание на этот звонок.

– Когда это произошло? …И Вы только сейчас заметили совпадение в системе? Да, правильно. Была бы Вам признательна, если бы Вы отправили всю информацию по факсу как можно скорее. Спасибо.

Она повесила трубку, а затем развернулась к Зои с широко раскрытыми глазами.

– Есть ещё один труп. Это убийство произошло пять дней назад, но сотрудники местного управления полиции только сейчас ввели данные в систему и заметили, что оно совпадает с нашими делами. Похоже, это могло бы быть его первое убийство.

Зои вскочила с места, направляясь к карте, висящей на стене.

– Где?

Сейчас был только один вопрос, ответ на который имел значение. Личность жертвы не играла роли. Способ убийства был очевиден – удушение острой проволокой – иначе они бы не соотнесли этот случай с их расследованием. Причина становилась всё яснее с выявлением каждых новых подробностей их дел.

Раскрыть все тайны мог помочь ответ на вопрос: «Где?».

Шелли подбежала к факсимильному аппарату, выхватывая первый лист бумаги, выходящий из него. Она бегло просмотрела страницу, выкрикивая название города, как только нашла упоминание о нём.

Зои разглядывала карту, уделяя внимание населённым пунктам, расположенным вдоль прямой линии, с некоторой погрешностью до возможной дуги, образующей лёгких изгиб, потому что теперь знала, что такое было возможно. Где находится этот город? Она снова и снова просматривала названия городов, но никак не могла найти его, задаваясь вопросом, где он мог бы быть.

Она отошла назад, показывая на листок бумаги и забирая его из рук Шелли, чтобы посмотреть самой. Название места было правильным. Тогда, почему оно не находилось там, где должно было бы находиться?

Зои подняла глаза и случайно взглянула на другую часть карты, когда пыталась сориентироваться, и тут она наткнулась на название этого города. Вот здесь. Но совершенно в другом месте, чем она того ожидала. Этот населённый пункт находился далеко в стороне, намного выше последней кнопки. Зои поставила на карте новую метку, а затем снова отошла, и посмотрела со стороны.

И, о, какой глупой она почувствовала себя в этот момент: теперь, когда в её распоряжении были все подсказки.

То, что она сначала приняла за прямую линию с небольшими отклонениями по сторонам, а затем за дугу, на самом деле не являлось ни тем, ни другим. Повороты были слишком крутыми, чтобы образовывать кривую линию. На самом деле это была фигура, которую он ещё не закончил.

Но, опять же, это точно не был круг. Если бы координаты мест преступлений были объединены в замкнутый цикл, он был бы слишком сжатым и не имел бы чёткого центра – получилась бы странная бесформенная фигура. Для убийцы схема была превыше всего, и он просто не мог допустить такую ошибку. Нет, это точно не был круг.