Приключения филистимлянина из Ашдода сына Хоттаба

Взгляд исподлобья предполагал скандал из-за незваных гостей. Однако Равен, словно не замечая их, прошел мимо. Налил из горшка, стоявшей на краю стола, с узкой горловиной светлой жидкости в чашку и выпил ее.

– Хорошие виноградные плантации у винодела Эзелькиля, – сказал он и наполнил чашку еще раз. – Пейте, гости, и вы из чаши моего вина, – предложил хозяин.

В горшке было вино из сортов белого винограда. Хесен направился к столу.

– Ему хватит! – выкрикнула неожиданно для самой себя Нефертатонптах,

на некоторую долю секунды приостановив Хесена, но юноша продолжил движение к наполненной чаше.

Хозяин наблюдал за ним. На его внимательном и хитром взгляде угадывалась ирония.

– А вот твой брат Омар Юсуф сейчас совсем недешевое вино пьет, и шербет сладкий лопает, и…

Хесен не вытерпел, вникая в слова Равена, узнав о каком-то брате, да еще живущем в роскоши, поразившись тому, поперхнулся вином. Едва удержав чашу в руке.

– …и обнимается с красавицами, да такими, каких белый свет не знает!

Беглым взглядом Равен оценил реакцию и Нефертатонптах.

– Какой еще такой брат-крат?! Вы что-то путаете…

Кратом называли маленькую ящерицу, прятавшуюся под камнями на берегах моря, похожую на пятнистую саламандру.

– Твой брат – владелец несметных богатств на севере Магриба! – сказал Равен.

Нефертатонптах сделалась более серьезной, еще мгновенье – и она будет переживать за состояние Хесена.

– Да, у тебя есть брат, и имя тебе не Хесен, а Гассан. Гассан Абдуррахман, и твой отец Хоттаб Саидшариф ибн Назара маль Шариф, потомок Аль Саида маль Шарифа, верховного жреца равнин заходящего солнца! – продолжал удивлять юношу хозяин дома.

– И именно он знал, как можно превращаться из человека в животное и обратно.

Рука Хесена, или теперь Гассана, сама потянулась за горшком с вином. Удивленным, но и вопросительным соображением глядя на Равена, он хотел заполнить чашу, но, словно завороженный чьей-то силой или от взглядом домовладельца, приложил ко рту весь кувшин больше похожего на горшок . Он отхлебывал вино, пока напиток не потек по рту, и только тогда он отпрянул сосуд.. В сосудах таких форм обычно хранили молоко, масла или вина.

– Да, твой отец был последователем тайного общества мустахибов сторонником своего отца. Но однажды, когда появились на свет вы, вас разделили. Факхра, она была из племен Ханаанской земли. Тогда ее поселение было выбито племенами бесра воевавших между племенами асов и либийцев, которые покинули свои земли и направились в края Нила. И от тех набегов она была спасена и также вывезена через Египет. Да. – Равен посмотрел задумчиво на Нефертатонптах. – Так на земле Ханаанской называется Мисраим, страна древнего сфинкса, или, как у вас, Кхе Ми Птах.

Он оторвал взгляд от девушки, зная об ее престолонаследии, в свою очередь она об иудее ничего не ведала и продолжала слушать.

– Когда либийцы пришли в себя отстраиваясь, и я, его брат, второй сын Асмаила, родного брата Сулеймана, остался в Ханаанской земле, где оставили и тебя, Гассан, в семье филистимлян. Я жил неподалеку, но когда тебе исполнилось десять лет, твоя приемная мама оставила тебя среди своих родственников. У нее самой не было детишек.

Гассан с завороженным и охмелевшим взглядом не знал, чему верить, либо на него вино так действует, либо этот дядя был сам пьян, думал он. Но Нефертатонптах, слушая рассказ, верила Равену.

– После твоего рождения Хоттаб вернулся в земли Магриба. Об этом я узнал позже по слухам. Караван мне донес вести. Но вот после этого прошло пять лет, и я узнаю, что некий блудный филистимлянин с буйным нравом выкрикивал на рынке слова, схожие с речью племен ассириев, я пригляделся к нему, и я вспомнил, и я понял, что это не кто иной, как оставшийся на земле Ханаана сын моего названого брата Хоттаба! Я догадывался, что ты приедешь сюда, ибо кровь наших предков тянет нас к людям и познаниям, тайнам и науке!

– Науке?! – не понял его юноша.

– Да, Гассан, это что-то вроде волшебства. Но основано на знаниях других людей.

– Магия?! – догадался Гассан.

– Что-то вроде этого. – Задумался Равен и продолжил: – Я узнал тебя здесь, на рынке пятого колена израильского. Потом я расскажу тебе, что это за колена, но позже. Это тебе пригодится, и не только для общения среди народа самого Дана, но и всего Израиля.

Ново прозванный филистимлянин ожидал продолжения говорившего.

– Тогда я подговорил малыша, того, помнишь? – спросил Равен.

– Этот чернявый такой? – вспоминал Гассан. – Ушастый, с вздернутым носом?

Гассан показал на себе, как выглядел подросток.

– Да, – продолжил иудей, не воспринимая дурачества племянника, – это он указал на мой дом. На самом деле я никогда бы не стал сдавать никому в наем свое жилье. Я… ведь я скорей еврей… но стал совсем недоверчивым либийцем.

Задумался Равен. Задумался и Гассан.

– Так, значит, я не филистимлянин?!

– По своему роду нет. Твоя история рода идет от династии царя Скорпиона Первого, ставшего потом правителем народов, живущих у берегов, где течет Нил.

Гассан допил все, что оставалось на дне горшка-кувшина, поставил пустую тару на стол, приблизившись к Равену, обнял его.

– Дядя, – произнес Гассан.

Намотавшись за день в поисках нового, более дешевого жилья и работы, Гассан на плечах Равена почувствовал, что его клонит в сон, но, собравшись с силами, посмотрел от него.

– И что же мы будем делать, дядя? Мне нужно найти своего папу.

Равен не знал, что ответить.

– Я думаю, тебе удастся найти своего отца и моего брата названого, я бы с ним тоже пообщался. Присядь и выслушай, – посоветовал Равен.

Гассан послушно присел на скамейку рядом с Нефертатонптах, он не знал, что ему делать. Он боролся со сном, так как было важно все, что скажет этот человек.

– Имя твоего брата Омар Юсуфа, через пять лет, я услышал от торгового каравана, который прошел все земли, свободные земли либийцев и который проник даже через царствия египетские, – продолжал Равен.

Нефертатонптах, вслушиваясь в рассказ дяди Гассана, хотела вмешаться, ведь кому, как не ей, было известно, что цари потеряли силу перед ханжеством и магией жрецов Мисраима. Но промолчала, посчитав, что лучше остаться в тени и выслушать мнение другого человека совсем иного царства и религии о ее родине.

– О нем знали то, что он мог, как и его отец, обернуться зверем, и владеть тайными знаниями заклинаний, освобождающих маридов, и управлять ифритами, повелителями джиннов, оттого у него несметные сокровища и полный гарем служанок. Но прославился, как я понимаю, он не этим. – Равен посмотрел на Гассана.

Тот силился со сном, внимательно слушая собеседника.

– Чем же? – спросил его Гассан.

Равен словно ожидал этого вопроса.

– Он хочет создать колонию магов под предводительством своего могущественного отца, моего брата. И я хочу присоединиться к нему. Но я ждал тебя, и я могу подождать еще три года, пока ты здесь. Но тебе нужно найти учителя. Некоторым свойствам магии, которыми владею, тебя научу я. Это гипноз – наука управления сознанием людей, животных и пресмыкающихся мелких тварей. Хе, сейчас ты не спишь, кстати, потому что я этого хочу. – Рассмешило это Равена.

На некоторое время Равен замолчал, дав подумать Гассану.

– Ладно, дядя, я хочу спать. Я сегодня намотался, прям ишак. Вот не поверишь, какая-то бабка хотела меня вообще обдурить. Она…