Приключения филистимлянина из Ашдода сына Хоттаба

Так прожив несколько дней, вполне освоившись на Ханаанской земле, часть которой занимало царство Израиля, Гассан желал найти себя в этом месте. Он отправился по другим местностям государства. Обойдя несколько его городов в течение двух последующих дней, дорога снова привела его на рыночную площадь племени из потомков сына Иакова Ефрема, соседствующую от колена Дана местоположения его родного дяди.

День близился к полудню. Наблюдая за торговлей напротив себя, Гассан решил попробовать в умении силы своих мыслей.

Вне шатра температура воздуха была несколько ниже, но не настолько, чтобы не ощутить теплоту месяца ияр[4 - Апрель – май.]. В тени шатра было не настолько прохладно, чем в неотопленной хижине его дяди по ночам. Бывало, Равен приходил поздно вечером, и чтобы не следить за долгим горением в печи хвороста, пока не согреются стены дома или не станут углями заранее заложенные в камин поленья, закутавшись в плед, доставшийся ему когда-то, укрывшись в своей нише, на лежанке его дядя отдыхал до утра. Чтобы с раннего утра разжечь очаг. Но после второго такого пропускания Гассан решил поднять этот вопрос. Ведь не отапливаема оставалась и его комната. Но подобные проступки продолжились, и Гассан как-то позабыл о своих планах.

Итак, наблюдая за прохожими людьми в проулке домов, где он сидел в шатре для отдыха, Гассан приметил человека, заинтересовавшегося товаром купца, и Гассан решил сделать попытку войти в сознание его, как его учил дядя. Для этого сначала нужно расслабиться представить себя на месте человека или животного, над кем производится гипноз.

Так он попытался однажды представить себя веткой в камине и сдвинуть ее с места. Но, как и у Равена, на это у него силы не было. В следующий раз он попытался попрактиковаться на ишаке. Получилось.

Один из ишаков на торговой площади по мысленному указанию Гассана, который стоял невдалеке и наблюдал за происходящим, стал брыкаться и едва не лягнул поспешившему к нему хозяина. Но под управлением сознанием осла Гассаном удар ушёл от человека. Животное подскочив, развернулось, пронеся задранную ногу по воздуху, рассекая воздух над головой гражданина.

Впредь Гассан старался быть осторожным с таким даром, дабы не наделать неприятностей окружающим.

Не спеша покупатель наконец повернул голову в сторону филистимлянина. До этого он пытался найти исток, побуждаемый его отвлечься от выбора товара. Не отыскав причины, мужчина вернулся к своему выбору миниатюрных статуэток. В этот момент Гассан отпил из чаши свежего кофейного напитка, так славившегося здесь, но очень дорогого.

«Но… немного позволить себе хорошего можно…» – подумал Гассан, остановившись в уличной шатровой чайной, узнав у кабатчика о цене напитка, у него уже был план, как с ним расплатиться.

Незнакомец был странно одет. Он не был похож ни на еврея, ни на египтянина. Его лицо было щетинистым, цвет кожи был темнее евреев, и светлее, чем у смуглого египтянина. Форма его черепа казалась немного вытянутой, чем у типичного еврея. Гассан также обратил внимание на его широкий подбородок. Все же коротко стриженные вьющиеся волосы, вероятней, выдавали представителя Ассирии.

«И что это ему вздумалось так далеко оставлять свои земли ради каких-то статуэток?!» – думал филистимлянин.

И в этот же момент он уже углублялся в сознание чужака. Овладев тем самым, не замечая других людей, его мыслями, был удивлён. Сознание человека Гассану показало, что этот человек собирается учинить переворот царств. Сам он оказался из мест междуречья Быстрого и Тихоходного потоков. Гассану еще предстоит побывать в долине Эль Джезара, расположенной между двух рек, каждая из которых имела свое течение. По своей известности которые уступали по миру своим голубым трассам начинавшей свои истоки от Большого моря реки фараонов Аль Мисраима, царства составленному по еврейскому диалекту как Египет.

Поселение, как представлялось в сознании чужестранца, было небольшим, но тип оказался братом царя, некоего Нихшара-Насры, некогда изгнанным этим правителем из Вавилона.

– Что интересует господина? – несмотря на мало представительный вид, торговец сувенирами отнесся к незнакомцу с почтением, желая иметь в нем для себя выгоду.

Гассан прочел его желания. Чужестранец обратил пристальный взор на торговца.

– Мне нужен ханук. Это… – Он подбирал слова, но так и не знал, как перевести слово на иврит, – ан ха калаг тура, – выговорил он в надежде, что тот его поймет.

Торговец не понимал. Но Гассану уже представилась картина бело-лунного камня, который остался в его памяти навсегда. Со временем он отыщет это сокровище и, как окажется, напрасно.

– Ну, камень такой, белый… – пытался донести до него мужчина.

Тот его по-прежнему недопонимал, но и не мог сказать покупателю «нет». С сожалеющим взглядом он предложил другой товар. В этот момент Гассана отвлекло одно из воспоминаний незнакомца, когда он наткнулся на него в его сознании. Столкнувшись мыслями, взволновавшие Гассана, помешало вести контроль над дальнейшими действиями, которыми были заполнены в голове незнакомца. Отвлекшись от них, Гассан, продолжил воздействовать на его мышление. Человек по указанию филистимлянина оттого что был суетлив, слабохарактерным, несмотря на важную свою внешность и корыстным в жизни, как оказалось, в каждом он подозревал, что его ищут или весьма могут нарушить его покой, тем его особенности и облегчали управление гипнотизером. Под контролем Гассана он скинул на землю часть товара продавца. Так Гассан случайно наткнулся на углы, отвечающие за координированием его состояния, тем самым нарушив их, вышедшие за грань спокойствия незнакомца.

– Ничего у вас нет! – Чужак как-то хотел объяснить иудею свои внезапные действия, но и показать свою слабость не желал. – Гибель! Гибель неотвратима страны междуречья! О! Мой предок… Ка Дингер!.. – сказал он.

Тут Гассан уже покинул сознание Нехишры, так он выяснил еще и имя человека.

Вдруг лицо Нехишры изменилось. Чужестранец пытался осознать, что произошло, его вид был растерянный. И он что-то бурча неизвестными словами, покинул торговую лавку. Гассана тут же заинтересовало, что думает по этому поводу сам торговец. Продавец, поднимавший на место фигурки, две из которых оказались не пригодны для продажи, употребил лишь одно слово.

– Кальдуи, – сказал он негромко.

Гассан благодаря чужестранцу впервые узнал о других племенах, живших вдали от его родной Филистии. Что, собственно, и станет в будущем предпосылкой к закату его карьеры у царя Израиля. Испив до конца чашу с напитком, Гассан поторопился узнать больше о народе, упомянутом купцом. Не теряя времени на опыты с сознанием чаёвщика, оставив ему один шекель, направился к лавке. Поставив на место одну из последних опрокинутых чужаком статуэток, Гассан обратился к торговцу:

– Уважаемый, а кто такие кальдуи, о которых вы упомянули? – Торговец удивленно обратил взгляд на Гассана, он гадал, как тот мог услышать его. Все же надеясь найти в нем покупателя, охотно поделился:

– Да места, прославленные богатством, колдунами и прохвостами, которые якобы знают, как пользоваться самой магией! – ответил лавочник, пояснив происхождение случайно промелькнувшего у него слова.

– Добрый человек, не желаете ли что купить у меня? Вот статуя с самого холма Исайя. Вы слышали об этом месте? Нет? О! Это самое священное место Израиля, оттуда, говорят, и вышел к нам, израильтянам, сам пророк Соломон, который и стал нашим мудрым правителем.

– Что, прямо с того холма? – сыронизировал Гассан.

– Так гласит сказание, – засомневался в своих словах сам купец.

– А расскажи еще про те страны, откуда этот незнакомец, – допытывал его Гассан.

– Ничего большего, – пожал плечами торговец, – слышал, что есть там самая быстрая река, разделяющая два города, не более. Слушай, купи, а? На память, будешь вспоминать и гордиться. Вот, например…

Он взял одну из фигурок, демонстрируя ее перед филистимлянином.

– А что за камень имел в виду незнакомец? – продолжал интересоваться филистимлянин.

– Какой камень имеешь ты в виду?

Торговец понимал, что напрасно тратит время с Гассаном. Пара человек подошла к его лавке, один, оставшись, принялся рассматривать утварь. И наконец, чтобы отвязаться от настойчивого не-покупателя, нашелся с ответом:

– Отправляйся в Яффу, там, может, найдешь ответы на все свои вопросы, – обратился он к Гассану, тут же переключив внимание к другому любопытствующему к его диковинным фигуркам, торговец уже не обращал на филистимлянина никакого внимания. Гассан отправился восвояси. Под вечер филистимлянин, вернувшись в хижину дяди, заметил, что внутри никого не было, но в комнате на этот раз было тепло. На столе стоял кувшин с водой, в блюдце для еды находилось несколько засушенных плодов и нарезанных ломтей хлеба. Отужинав, Гассан отправился к девушке, отметив про себя, что если на завтра он ничего не найдет по работе вновь, то в тот же день, как только встретит Равена, поговорит с ним о семье из Беф-Орона.

Нефертатонптах уже отдыхала и попросила оставить ее одну. Гассану не оставалось ничего делать, как вернуться в часть хижины со стороны, где проживали они с дядей, ожидать Равена.

Итак, Хесену удалось узнать, кто являются его действительными родителями.

Хесен продолжал жить у старика в Дане, зная теперь, кто он ему на самом деле, сдружился с ним. А свою новую знакомую из страны, которую евреи называли Египет, попросил Равена разместить в другой части хижины с дополнительной платой, внося сумму за нее сам.

По истечении трех месяцев с той поры, когда Хесен поселился в городе Дан, он больше узнал о жизни израильского царства и о том, что началось строительство храма царя Соломона, которое за краем Иерусалима было в самом разгаре. Сюда Гассан при помощи Равена устроился плотником и поностью влился в коллектив отделения рабочих по этой профессии. Здесь были еще другие отделения. Отделения каменщиков, камненосов, отделение замесителей – людей, готовивших раствор для изготовления строительных камней и их укладки. Отделение, которое называлось главным, включало исключительно руководителей рабочих бригад.

Однажды один из иудеев покинул свое отделение замесителей раствора, и Хесен по стечению обстоятельств заменил этого работника. Оставив свою деятельность, он перешел в другое отделение. Его группа плотников включала обработку, переноску строительных материалов, укладку готовых деревянных материалов для внутренних и наружных конструкций, перегородочных стен, частей, являвшихся недекоративными, служащих для опалубки. В такой команде хватало человек, нежели в отделении замесителей, где требовалось умение не только приготовления смеси для сцепки камней, ее носки, но и знание их пропорций.

Где жил сам царь Израиля, знали лишь его приближенные. Но шли слухи, что он спускается и поднимается на небо лишь для принятия необходимых, каких-то важных решений в собрании с мудрыми служителями. Где эти мудрые мужи жили, слившись с бытом иудееев, приравненные к жрецам, никто ничего и как они выглядели, также не знал.

Государство Израиля располагалось у Большого моря, которое имело свою спокойную жизнь. Городская охрана царства разделялась на небольшие подразделения в каждом из израильских колен, подчиняясь одному главному в самом Иерусалиме. Отличаясь от военных подразделений Ханаана тем, что относились к гражданскому обществу.

В Филистии, например, содержался сбор групп размером в тысячу человек и по необходимости выдвигавшихся малыми группами для усмирения непорядка в окрестностях, в основном, конечно же, если это было выгодно лидеру своего племени. Все воины были платными. Внутри самих поселений Филистии существовал окрестный порядок, без обложения какой-либо данью, из числа поселян в составе трех или шести человек для контроля местных прав населения. В соседствующих областях, граничивших с Ханаанской землей, частые набеги и конфликты одних племен с другими после разросшейся державы Израиля, казалось, воцарили спокойствие среди кочевников, обретающих со временем статус земледельца.

Найдя работу, отдалившись от жилья дяди наступали времена, когда температура воздуха стала теплой, Хесен уже не тратился на более плотные одежды. Ему достаточно было иметь длиннополое платье из простой ткани и легкий жакет из более прочной материи. Едва ли выделяясь среди остальных рабочих на стройке. Те, в свою очередь, носили также простую одежду: кто легкие штаны, рубахи, подпоясанные веревкой халаты, и так далее.

Завершение строительства

Прошло три месяца с начала строительства храма Соломона, и шесть месяцев, после того как Гассан покинул земли Филистии и теперь принимал непосредственное участие в возвышении стен культового сооружения. От Гассана требовалось, как и месяц назад, также замешивать раствор для установки декоративных камней и кирпичных блоков.

Составом блоков была смесь ракушечника, песка и вязкого вещества, то есть они были весьма легки, их создавали на месте. Часть такого строительного материала позже даже экспортировалась в Египет.

Здание возводилось позади статуи с крыльями, посвященной царю, откуда, как говорили, должен являться сам царь израильский. Весь план архитектуры не был известен строительным мастерам, они их связывали с группами из специалистов каждых отделений. Всем планом храма владел его создатель, Хирам Абиф, личный архитектор Соломона, так знали его в обществе. Это на вид сорока лет мужчина, гладко выбритый, с еврейско-латинским профилем. Вьющиеся короткие волосы он часто скрывал под капюшоном легкой накидки. Зачем он это делал, никто не знал.

Шел месяц нисан. Народ еврейский готовился к празднику Песаху – дню вывода евреев из Египта. В этот день на главной площади Иерусалима люди, кто желал, исполняли гимн «Насере юмзес» – необидную поучительную песню, но высмеивающую царей Египта и независимость еврейского народа.