Мою судьбу, измученную бытом?
И превратили в полную херню
Мечту души существованьем сытым?
И я сижу вот тут и пью коньяк
Под музыку покойного Россини.
А за душою полный, блять, голяк.
А за окошком – вечер тёмно-синий.
И шаток стол, и неудобен стул.
Да и репертуар какой-то жуткий.
И бог меня, зараза, обманул,
Представив жизнь мою дурацкой шуткой.
И этот день прошёл бездарно так,
Бессмертья не приблизив ни на йоту.
Густеет ночь. Кончается коньяк.
И завтра снова, сука, на работу.
Предел жизни
Если вам плохо и грустно, значит, вы не туда смотрите. Солнце, даже если его не видно, совсем рядом, за этими низкими чёрными тучами.
Жизнь подходит к своему пределу.
За пределом жизни только смерть.
Если б у меня был парабеллум,
Я смогла бы быстро умереть.
Если б дали мне веревку с мылом
Или, скажем, калистый циан,
Я бы с Серафимом Шестикрылым
Улетела б в небо, как баклан.
Если бы булыжник мне на шею…
Если бы киркой по голове…
Я ж ведь даже бритвы не имею,
Чтобы чик по горлу – и приве…
И тащусь по жизни я уныло,
Жду неотвратимости конца.
Потому что, видимо, забыла
Хитромудрый замысел Творца.
О сатанинской природе графомании
О роковой ошибке евангелиста.
Однажды раз Евангелие мне
Попалось в любознательные руки.
И я его прочла по всей длине,
Спасаясь этим чтением от скуки.
Я прочитала много в книжке той
О том, что было до меня на свете,
О жизни иудейской непростой,
И как распяли Бога гады эти!
О том, как был Иисус кристально чист,
И как всё появилось в этом мире,
Подробно доложил евангелист,
Как трижды три и дважды два четыре.
Но Иоанн ошибся лишь в одном –
И я нашла в его словах изъяны!
Вначале было Слово. Но потом