Пусть вспыхнет пламя

Клео покинула квартиру. Тони рухнул на кровать, убрав руки за голову. Сил, чтобы раздеться не было. Его одолевали сотни мыслей, сердце дико колотилось, и только теперь он позволил себе искренне улыбнуться. Волнение захлестнуло его, он смеялся в голос, начиная осознавать, что с ним произошло. Ещё утром он был в своей затхлой комнате в вонючем городе, среди людей, которых он ненавидел, и вот теперь… Теперь он подписал контракт, который перевернул его жизнь с ног на голову. Он всё ещё не верил в то, что это происходит с ним наяву. Он всё ещё сомневался и искал какие-то подводные камни, боялся, что эта сказка может закончиться. Глаза сами собой закрылись, и он провалился в сон. Это был долгий день.

Глава 5

– Значит, всё-таки, пробился! – Яцик прошёлся по комнате, отбросил в сторону зубочистку, плюнул на пол. – А я-то думаю, куда ты запропастился?

– Я ещё не уверен ни в чём, – Тони потупил взгляд. – И не позволю мешать мне.

– Дуралей, когда я тебе мешал-то? Или ты позабыл, кто кому должен, а?

– Нет, не забыл.

– То-то!

Яцик достал из кармана сигарету, закурил. Рукава его клетчатой рубашки были подкатаны, обнажая огромные волосатые ручищи. Заплывшее лицо покрывала щетина.

– Сколько раз я помогал тебе, Тони? – вдруг спросил Яцик, выпуская дым из ноздрей. – Если бы не я, где бы ты был, а? Ну, отвечай!

– Не знаю, – тихо проговорил Тони. – Но я всегда тебе благодарен.

– Пожалуйста! Обращайтесь! И как ты без меня будешь справляться с этим всем?! А ну-ка садись, давай-ка пройдёмся по всем пунктам с самого начала.

* * *

Лекционная аудитория номер «два» представляла собой светлый класс с трибуной для лектора, десятью партами, панорамными окнами, выходящими в парк, который прилегал к Кубу. В этой приятной аудитории единственным человеком был сам Тони. Он сидел за партой, вернувшись в те юные годы, когда приходилось проходить профильное обучение. Перед ним лежал его новый планшет, который успел пополниться десятком книг, найденных на просторах Сети, энциклопедиями и самыми разнообразными базами данных – от географических до финансовых. Тони облачился в белую футболку, голубые джинсы и белые кеды – теперь он почти не отличался от прочих сотрудников «Микромира». Единственным исключением был рейтинг, который жёлтым постыдным бельмом высвечивал на лбу цифру «34».

Лектор появился ровно в девять часов. Старичок лет семидесяти, невысокого роста, в забавных широких брюках, клетчатой рубашке и светлом измятом пиджаке. Волосы его были белоснежными, лицо гладко выбритым, на глазах виднелись круглые очки, в руках он нёс потрёпанный коричневый чемодан. При виде Тони он улыбнулся и проследовал к трибуне – резво, как будто ему было лет сорок. Поправив короткий зелёный галстук, мужчина откашлялся и проговорил:

– Доброе утро.

– Доброе, – кивнул в ответ Тони, понимая, что лекция будет персональной.

– Меня зовут Октавиан, – представился старичок. – Доктор исторических наук, профессор философии и политологии. Я занимаю в «Микромире» должность советника по культуре и историческому наследию.

– Очень приятно. Тони.

– Целью курса лекций, которые я буду вам читать, является приобретение знаний о мироустройстве и повышение общего уровня образования. Это базовый курс, который проходят все сотрудники «Микромира», прибывшие из регионов, где специфика обучения не позволяет широко взглянуть на происходящие в мире события. Сегодня я хотел бы поведать вам базовые элементы жизнеустройства современного общества. Только обладая подобными знаниями, вы сможете давать оценку событиям, проводить анализ, принимать решения, а также полноценно осознавать цели, которые преследует наша компания. К сожалению, доступ к информации для рабочего класса сильно ограничен – узкая специфика обучения позволяет изучить определённый набор информации, пригодной для приобретения лишь профессиональных навыков. Запрет на использование литературы и просветительских программ, а также запрет доступа к ресурсам Сети во всех городах НШЗ, кроме Первого, также сильно ограничивает кругозор. Однако я изучил вашу биографию, Тони, и был польщён – к двадцати годам вам удалось прочитать более тысячи книг! При этом вы ни разу не дали себя обнаружить. Такое рвение к знаниям заслуживает уважения. Полученные вами знания, безусловно, дают вам возможность понимать прошлое нашего мира, которое усердно скрывается от рабочего класса. – Октавиан откашлялся и продолжил: – Когда-то мир был другим. Совершенно другим, Тони. Всё изменилось с приходом так называемой Пятой информационной революции, когда контроль над планетой Земля стали осуществлять технологические корпорации. В две тысячи тридцать шестом году произошла самая масштабная война в истории человечества, которую окрестили «Вселенской». Все воевали со всеми – почти шестьдесят стран мира были втянуты в этот конфликт – от сверхдержав до мелких колоний. Полыхала вся планета. Война велась за ресурсы и знания, за обладание умами населения, которое к тому моменту составляло двадцать миллиардов человек. Итогом войны стало разделение мира на два полярных лагеря с принципиально разными подходами к жизни. Америка и Европа, а также ряд некоторых западных стран, приняли за основу государственности Теорию Аналитического Регулирования, так называемую ТАР, разработанную альянсом из крупнейших технологических корпораций США. Часть стран, принявших теорию, объединилась в альянс под названием Новые Штаты Запада (НШЗ) и провозгласила полный разрыв отношений с внешним миром. Основной лозунг ТАР звучит так: «Каждый счастлив на своём месте». С помощью максимально точных тестов, включающих в себя нейробиологический подход к определению предрасположенностей новорождённых, удалось создать систему по распределению населения относительно их способностей – генных, умственных, физических, психических. Так называемую Машину – именно так упрощённо звучит в народе весь механизм по распределению. Система работала в тестовом режиме в некоторых регионах на протяжении десяти лет. За эти годы экономика отдельных кластеров возросла до рекордных показателей, а уровень жизни населения и вовсе стал беспрецедентным. Затем систему начали внедрять повсеместно на территории НШЗ, возведя её на законодательный уровень. Это случилось в две тысячи сорок пятом, шестнадцатого июля. И принятие этого закона считается моментом, когда история нашей планеты сделала резкий вираж, навсегда изменив человечество. Ещё через шесть лет экономика НШЗ была полностью перестроена – модернизированы финансовые институты, исчезли наличные деньги и чеки, видоизменились рынки. Внедрение Персональных аналитических чипов (ПАЧей) позволило выйти на новый уровень в развитии альянса. Всем новорождённым присваивался класс в зависимости от данных теста – рабочий, учёный, военный, чиновник и так далее. Всего двадцать шесть классов с девятью тысячами подклассов. Новорождённым вживлялся ПАЧ, и они жили себе спокойно до совершеннолетия, получая только то образование, которое будет им полезно в жизни. Система образования также резко изменила вектор – каждый класс получал лишь ту информацию, которая была необходима ему для выполнения рабочих функций. Для кого-то не было таких предметов как история, философия, биология. Другие не знали математики, правописания и физики. Дети начинали работать уже в десять лет, вступая на путь трудовой деятельности, которую определяла Машина. До конца своих дней они были обязаны работать только в этой сфере, получая повышения или переводы лишь в рамках избранного класса. Система ПАЧ помогала осуществлять контроль и вести статистику, она стала основой экономики, давая возможность пользоваться любыми благами тем, чей рейтинг позволял это. На первых этапах система, основанная на Теории Аналитического Регулирования, показала свою эффективность. Полностью исчезли безработица и голод – основные проблемы прошлого мира. НШЗ сделали резкий рывок вперёд по сравнению с остальным миром. Экономика росла, все финансовые показатели стремились вверх. Но так продолжалось недолго. Система государственного управления подвергалась постоянным реформам. Коллегиальное управление, при котором во власти состояли представители всех классов, имеющих равные возможности, претерпело за несколько лет значительные изменения. Сначала из Совета Правления были исключены все рабочие классы, которые оттеснили в города, а затем во власти и вовсе остались лишь представители могущественных корпораций. Вскоре полномочия регионов были сильно урезаны, а основная власть была сосредоточена в центре – в Первом городе. Полномочия полиции, армии и спецслужб росли, прав у людей становились с каждым годом всё меньше. Всего за каких-то девять лет НШЗ превратились в тоталитарное государство, где в руках небольшой горстки людей была сосредоточена абсолютная власть. – Лектор сделал глоток воды. – Картина современности писана в мрачных тонах, Тони. Это знает каждый рабочий в каждом городе. Двадцать миллионов человек в Тридцать Втором трудятся каждый день, чтобы избавиться от отходов, которые привозят туда со всей страны, в то время как люди в Первом городе не знают, чем себя занять и как потратить лишние кредиты. Перекос системы налицо и это только цветочки.

Тони слушал внимательно – волнение перебивалось негодованием, негодование забивала злоба, злоба перерастала в облегчение. Облегчение оттого, что он больше не часть того мира. Затем приходила тревога. За тех, кто остался там. Двадцать миллионов человек жили на помойке. Двадцать миллионов человек мечтали повысить свой рейтинг хотя бы на единицу, в то время как здесь, в Первом городе, люди не знали, что с этим рейтингом делать.

– Я бывал в Тридцать Втором, – протерев очки, продолжил Октавиан и заглянул Тони в глаза. – Лет десять назад, может больше. Бывал почти во всех городах НШЗ с рабочими, так сказать, визитами. Где-то совсем худо, куда хуже, чем в Тридцать Втором: маргиналов отстреливают как собак, люди гниют заживо близ атомных станций, лекарств от рака и ВИЧ не сыскать. Где-то люди ещё радуются жизни. В целом же Первый город отдаляется от прочих поселений семимильными шагами, и этот разрыв будет расти и дальше. Жизнь здесь становится лучше с каждым днём, но как долго будет продолжаться этот рост?

Два часа пролетели незаметно. Тони покинул аудиторию, поглощаемый думами – о том, кто он такой, как он влияет на этот мир и почему именно он сегодня оказался здесь. Он упивался каждой минутой, проведённой в этом месте, восхищался каждым встреченным человеком. Октавиан догнал его в холле, когда Тони проходил мимо монумента с руками. Старичок поравнялся с ним и проговорил:

– Вы не задали ни одного вопроса за всю лекцию. Мне показалось это странным. Обычно слушатели спрашивают меня, если им что-то непонятно.

– Я не задал ни одного вопроса, потому что их было слишком много, – ответил Тони. – Я чувствую себя таким маленьким, когда слышу все эти разговоры про мир, изобретения, политику, систему. Неужели один человек в состоянии влиять на эти глобальные проблемы?

– О, ещё как в состоянии, – улыбнулся Октавиан. – Тебе ещё многое предстоит постичь, Тони. Ты проходишь этот путь поздно. Прочие жители Первого получают всестороннее образование до шестнадцати лет.

– Зачем мне всё это знать? Разве для должности, которую я получил в компании, необходимы подобные знания?

– Кто знает, где ты будешь через месяц? Я здесь, чтобы дать тебе толчок, подкинуть знания, а уж как ты распорядишься полученной информацией, зависит только от тебя. – Октавиан хлопнул Тони по плечу и был таков.

Тони отправился в кафетерий, который расположился в восточном крыле здания. Он взял капучино и круассан (денег за это в «Микромире» не брали) и уселся за свободный стол.

– Вот ты где, – Клео появилась внезапно. Она присела напротив и уставилась на него. – Ну как?

– Что «как»? – спросил Тони и оглядел её – всё те же розовые волосы, всё так же резко подведены глаза. Он был рад видеть знакомое лицо в этом новом для него мире.

– Как первая лекция с Октавианом?

– Хорошо. – Тони откусил круассан. – Познавательно.

Ответ её явно не удовлетворил.

– Бросай свой ланч и бегом к Тиберию, – резко выпалила она и поднялась.

– К кому? – переспросил Тони.

– К создателю «Микромира», – пояснила Клео. – У него есть свободные пару минут. Хочет познакомиться.

– Со мной?

– С тобой, с тобой, любитель выпечки, – усмехнулась она. – Ноги в руки и вперёд. Это твой дебют, так что не подкачай.

Они поднялись по лестнице на четвёртый этаж, прошли по коридору мимо кабинетов руководства и попали к двери с надписью «Комната для медитации». На двери красным горела табличка «Не входить». Клео вошла. Тони вслед за ней. Они попали в просторную белую комнату с лёгкой подсветкой по стенам. Пол здесь был устлан мягким ворсистым ковром, окна отсутствовали. Стояла полнейшая тишина, как будто комната эта оказалась полностью изолирована от мира. У входа виднелись сильно поношенные белые кроссовки. Клео скинула свои кеды, Тони последовал её примеру. Они прошли вглубь, где Тони увидел сидящего на фоне фикусов в позе лотоса человека. На вид ему было лет тридцать – полноватый, с бледной кожей, под глазами синие пятна. Волосы кудрявые, пышные, глаза маленькие, нос картошкой, на щеках виднелись мелкие угри. На нём была затасканная зелёная футболка и чёрные джинсы. Всем своим видом человек этот напоминал какого-нибудь бедного компьютерщика, но уж никак не главу одной из крупнейших корпораций в мире.

– Привет, Клео, – не открывая глаз, проговорил молодой человек тихим, спокойным голосом. – Привет, новичок.

– Добрый день, – ответил Тони и поглядел на Клео. Она улыбнулась.

Человек открыл глаза, внимательно посмотрел на Тони, затем надел лежащие рядом очки и медленно поднялся.

– Тиберий, – протянул он руку. – Создатель.

– Тони. Очень приятно.

Они обменялись рукопожатиями. Тиберий выглядел уставшим и слабым, но один только его взгляд заставил Тони поёжиться от возбуждения. В этих глазах скрывалось столько потайных знаний, что сделалось неловко даже от нахождения с ним в одной комнате. Он создал всё это. Создал «Микромир», корпорацию, которая правит всем государством. Невероятное чувство. Была у этого человека ещё одна отличительная черта, от которой Тони стало не по себе. У него отсутствовал рейтинг. Никогда раньше он не встречал людей без рейтинга, никогда ещё он не видел людей без ПАЧа.

– Вот так всегда, – усмехнулся Тиберий. – Клише разрушает наши жизни. Ну как может быть приятна встреча с типом вроде меня?! Хотя об этом поговорим как-нибудь на досуге. Как тебя здесь приняли?

– Всё прошло отлично.

– Это радует, – кивнул создатель, задумавшись. Он казался слишком отрешённым от мира, чтобы беседовать о подобных бытовых вопросах. – Надеюсь, что отлично будет и дальше. Что ж, – он вновь посмотрел на Клео, – я бы хотел пройтись с Тони немного. У меня есть лишние полчаса, так что, думаю, нам обоим это будет на пользу.

* * *

– Моя любимая комната, – говорил Тиберий, – это комната для медитаций. Тихо, прохладно, без людей и запахов. Там нет ни камер, ни ИИ. Лучшее место для уединения, для мыслей. Большинство же предпочитает проводить время на свежем воздухе.