Штурм Линии Маннергейма

На линии расположения этих отрядов выделить пехотные орудия и минометы для разрушения прицельным огнем амбразур укреплений противника и поддержки блокировочных групп при захвате ими подавленных сооружений.

4. Ночь на 21.12. и весь день 21.12 вести ночные поиски и усиленную разведку боем с задачей вскрыть еще не обнаруженные укрепления противника. Определить промежуток между ними и найти пути для их обхода

5. Как особая задача – разрушить передовые опорные пункты противника и овладеть ими:

255 сп – на южной опушке рощи ФИГУРНАЯ

272 сп – у дороги уровня рощи ФИГУРНАЯ

245 сп. на высотах в 1.5 км сев. вост. озера СУММА-ЯРВИ

Полкам принять глубокое построение, имея вторые эшелоны. Передовым подразделениям прочно окопаться и оборудовать исходное положение для наступления.

Полкам приданные танки скрыто расположить вне воздействия артогня противника (!)

Для выполнения поставленных задач придаю сапроты полкам с подрывным имуществом:

245 сп – 1 сапр 108 инжбата

255 сп – 1 сапр 257 ОСБ

272 сп – 2 сапр 108 инжбата

Начало дневных действий полков по блокировке и уничтожению ДОТ и начало методического артогня 9.30 21.12.1939.

О результатах блокировки и уничтожения ДОТ противника донести к 12.00 и 16.00 21.12.

Командир дивизии полковник Стеньшинский

Комиссар дивизии полковой комиссар Ушаков

Начштаба дивизии майор Сафонов».

Однако вести бойцов в новое наступление было уже некому. К 13.00 22 декабря в 255-м полку выбыли из строя все три комбата. Комбат-1 капитан Головин был тяжело ранен, комбат-2 капитан Зуев был ранен, погиб комбат-3 капитан Васильев. В первом батальоне полка был ранен также начштаба капитан Лясов. Был также ранен капитан Минаев (его должность в боевых донесениях полка не указана). Оставшиеся в живых командиры все меньше контролировали ситуацию: «…имеются неподтвержденные сведения, что часть людей попала в плен. 2 сб удерживает ранее занятые позиции одним взводом 5 ср, остальные люди неизвестно где».

Танкисты понесли еще более серьезные потери. Капитан Яковлев, принявший на себя командование 91-м танковым батальоном, так доложил комбригу Борзилову о результатах боя 17 декабря:

«…после боя 17 декабря батальон небоеспособен. Убито 7 человек, ранено 22, в том числе и командир батальона майор Дроздов, пропало без вести 16, в том числе и комиссар батальона Дубровский. Из 21 машин, прибывших на сборный пункт, 5 машин по вашему приказу выслано в атаку, 2 машины отправлено на СПАМ (сборный пункт аварийных машин). Остальная матчасть требует ремонта, что и производится.

4 машины сгорели на поле боя, 1 машина в ловушке, одна неизвестно где. (это как раз та машина, которая была оставлена экипажем вечером 17 декабря и досталась финнам в качестве трофея. – Прим. авт.). Прибывшая на сборный пункт матчасть дозаправлена горючим и боеприпасами. При атаке уничтожены противотанковые орудия противника в количестве пяти штук, выведены из строя ДОТ до трех штук и уничтожено много пулеметных гнезд. Было продвижение до южнее отметки 63,4 в 1 километр. Но ввиду того, что пехота прекратила продвижение за надолбами, что в 500 метрах севернее высоты 65,5, этот район нашими частями не занят.

В дальнейшем жду вашего распоряжения. За командира батальона командование на себя взял я, за комиссара временно секретарь парткомиссии Алексеев. Вызывается из ТЭПа Удодов.

Командир 91-го отб капитан Яковлев

Комиссар 91-го отб в/т 1 ранга Алексеев».

Еще более драматичное донесение отправил комиссару 20-й танковой бригады воентехник 1-ранга Алексеев, секретарь партийной комиссии бригады.

«комиссару 20-й танковой бригады

полковому комиссару товарищу Кулику.

КРАТКОЕ ДОНЕСЕНИЕ ОТ ВОЕНТЕХНИКА ПЕРВОГО РАНГА

СЕКРЕТАРЯ БПК АЛЕКСЕЕВА

Доношу, что в результате атаки и всего боя 17 декабря 1939 года в 91 отб, батальон имеет: машин вернулось в район исходных позиций северный берег безымянной реки 27 из них 25 Т-28 и 2 БТ.

1. Две машины Т-28 подбиты, взорваны и сожжены на поле боя. Из экипажей этих машин отправлен на пункт санитарной помощи командир роты Решетов и его водитель Ефимов, и один…. об остальных сведений нет.

Фотои 17

Подбитый танк Т-28 из состава 20-й танковой бригады. Из коллекции Баира Иринчеева.

2. О двух экипажах и машинах сведений точных нет, они по всей вероятности остались на поле боя, подбитые снарядами. Для эвакуации их с поля боя выделен один взвод боевых машин под руководством воентехника первого ранга Дудко, который знает их расположение.

3. Одна машина опрокинулась в противотанковый ров вверх гусеницами, эвакуировать ее с поля боя в связи с сильным пулеметным огнем не удалось. Экипаж, снаряжение и оружие эвакуированы полностью.

4. Из числа экипажей, прибывших на сборный пункт, убитых 6 человек, из них политрук 1 роты Новиков, три воентехника Резанов, Орлов, Лысов, младшие командиры Мантуров и Горкунов. Ранено 12 человек, из них, большинство тяжело в числе их командир части майор Дроздов в руку и шею, воентехник 1 ранга Кравчук, который ранен в голову, и другие. Всем раненым оказана первая помощь и они отправлены в госпиталь. До сего времени нет никаких сведений о комиссаре части Дубровском и политруке 3 роты Бородине, которые не вернулись с поля боя.

5. Машин вполне исправных не более 5. Требующих легкого ремонта машин 10–12, и машин около 10 не могут быть отремонтированы силами экипажа (снарядные пробоины и крупные поломки), не считая машин, оставленных на поле боя.

Сейчас происходит дозаправка машин горючим и боеприпасами. Сам я легко ранен в голову, каким-то чудом остался в живых. С поля боя уходил последним, привел на сборный пункт два танка и три экипажа.

Сейчас временно принял на себя обязанности комиссара батальона. Провел краткое совещание коммунистов и краткое собрание батальона, мобилизовал людей на приведение материальной части в боеготовность. Назначил в ротах заместителей политруков, которые будут работать за выбывших из строя. Назначены заместители командира 1 и 3 роты.

В общей сложности батальон не боеспособен и требует пополнения машинами и личным составом. У людей настроение бодрое, при приведении в порядок матчасти в бой готовы.

Отличившиеся в бою пока полностью не уточнены, но я сам был свидетелем того, как люди 91 отб вели себя подлинными героями, например воентехник 1 ранга Дудко, радист Потапов и другие.

Подробное и более точное донесение из 91 отб будет прислано позднее.

Секретарь партийной комиссии 20 тбр

воентехник 1 ранга Алексеев.

2.30 18 декабря 1939 года.

Дополнительно

по приказанию комбрига выделено в распоряжение 10 мехкорпуса 5 машин Т-28 с экипажами, больше боеспособных на это время не оказалось».

Среди попавших в плен 17 декабря советских танкистов был младший командир Ларионов Сергей Иванович, механик-водитель 91-го танкового батальона 20-й бригады. Его родителям было сообщено, что он пропал без вести. Дальнейшая его судьба сложилась тяжело. После обмена военнопленными в апреле 1940 года Сергей Ларионов проходил проверку в Ивановской области, а затем был отправлен с другими бывшими военнопленными в Норильск. Только в феврале 1941 года ему был объявлен официальный приговор: «Осужден Особым Совещанием при НКВД СССР от 18 сентября 1940 года за сдачу в плен белофиннам и приговаривается к заключению в И.Т.Л. НКВД сроком на 5 лет». Пятнадцать лет спустя, в 1956 году, Военная коллегия Верховного суда СССР пересмотрела дело Ларионова С.И. и отменила постановление Особого совещания при НКВД СССР от 18 сентября 1940 года. Ларионов был полностью оправдан и сумел вернуться в Ленинград в 1962 году.

Командир минометной роты 15-го пехотного полка, лейтенант Пааво Кайринен, описал случай с пленением одного из командиров 91-го танкового батальона, который положил начало одной из легенд финской войны:

«…Мой ординарец капрал Рейно Сюрьянен был храбрый, инициативный солдат. Во время битвы за Сумму 17–19 декабря 1939 года я послал его в деревню Сумма установить связь с капитаном Франсом-Юлиусом Янссоном, так как телефонная связь была оборвана. Сюрьянен сумел добраться до командного бункера Янссона, но уйти оттуда было сложнее. Дверь бункера держал под прицелом русский танк. Проведя ночь в бункере Янссона, Сюрьянен сумел выскользнуть из него под утро и отправился в обратный путь. В лесу он наткнулся на еще один вражеский танк. Он стоял на месте, ствол орудия был разорван. Сюрьянен озадачился, почему это чудище осталось стоять на месте в нашем тылу. Поскольку из танка не было слышно ни звука, Сюрьянен решил постучать по люку танка камнем. На всякий случай он держал наготове пистолет с патроном в стволе. Когда он постучал по броне танка, открылся верхний башенный люк и из него показались поднятые вверх руки – знак сдачи в плен. Посколько Сюрьянен не говорил по-русски, он знаками приказал танкисту спуститься вниз. Он подчинился и снова поднял руки. Сюрьянен знаками приказал пленному идти в указанном направлении.