Корпорация Алиса

– Вот есть звёзды, которые состоят из уровней или ступеней, понятно, что, например, кузнец с одной звездой сделает меч куда хуже конкурента с двумя звёздами. Есть ещё преимущества в силе, ловкости, скорости реакции. А как насчёт мыслительных процессов?

– Звёзды влияют на умственные способности, безусловно, но не шибко. Тот же Борг с одной звездой и первым уровнем, его отец обладатель двух звёзд, но что первый, что второй непроходимые тупицы! В этом плане они не шибко друг от друга отличаются.

– Мозг – сложный орган, и над расширением его возможностей необходимо крепко потрудиться. Ну, хоть здесь халявы нет, – усмехнулась я. – А ещё наследственность, она часто играет немаловажную роль. Есть ещё что-то?

– Чем выше уровень, тем больше энергии накапливает и хранит средоточие, – пожала плечами Элли. – У меня одна звезда с тремя ступенями, я сильно уступаю Хоггу в количестве маны, которая содержится в моём центре.

– Средоточие в голове, верно? Если в затылочной доле, то очень интересно выходит. Мозжечок? Часть мозга, отвечающая за координацию движений, за равновесие и следящая за мышечным тонусом. Кроме того, мозжечок участвует в получении и отправлении информации в области коры, ответственные за умственную деятельность. Это уже любопытнее. А точно в нём, может, вокруг? Или рядом? Хм-м, жаль, не могу посмотреть иным зрением, чтобы насквозь, – я ушла в размышления и не заметила, с каким изумлением Элли на меня глядит.

– Ты явно говоришь какие-то умные вещи, Алиса, – уважительно-шокировано пробормотала женщина, – я мало что уразумела, но центр силы любого человека действительно в голове.

– Прекрасно, просто прекрасно, – покивала я. – Вывод: берегите голову, – и широко улыбнулась. – Ладно, это всё потом. Можешь, пожалуйста, промыть мою рану на затылке и нанести мазь Ерайи? Кстати, а у неё сколько звёзд?

– Две, с одной ступенью.

– Сильная лекарка, – кивнула я. – А почему живёт в лачуге? Тут ведь те, кто получше устроился, обитают в каменных домах.

– Она с причудами, – пожала плечами Элли, – потому ответа на твой вопрос у меня нет.

– Расскажи про работу на плантациях со слизнями? – продолжила выспрашивать я.

Собеседница тем временем достала с полки, прибитой к стене, маленький глиняный горшочек, налила в миску чистой воды, подхватила тряпицу и подошла ко мне со спины. – Волосы у тебя такие красивые, длинные, – восхищённо пробормотала она, поднимая мои тяжёлые косы, чтобы добраться до пореза. Как бы аккуратно Элли ни действовала, всё же тянула за пряди, причиняя боль.

– Знаешь, с такой шевелюрой неудобно, да и опасно ходить, – заявила я, отстраняясь.

– Почему это опасно? – вскинула брови женщина.

– Могут намотать косу на руку и дёрнуть, я потеряю равновесие и стану, пусть ненадолго, беззащитной, а вообще вариантов множество. Есть ножницы?

– Да, как же не быть? – всё шире раскрывала глаза экономка. – Ты чего задумала?

– Стриги. Покороче, – решилась я.

– Ой! – всплеснула руками та.

– Надо, Элли, надо.

Распрощавшись со своей толстой косой, даже выдохнула от облегчения.

– Ну, чего ты печалишься? – попыталась успокоить помощницу я. – Волосы – не уши, отрастут, – и улыбнулась как можно задорнее.

– Ох, госпожа, вы меня с ума сведёте, – вздохнула женщина.

– Да, с прежней мной было спокойнее?

– Тут не поспоришь, – чуть веселее хмыкнула Элли и вернулась к обработке пореза на моей голове.

– Также, как и кристаллодобыватели, работники слизневой фермы встают с сигналом и отправляются на второй или третий уровень. Шесть часов они пашут на Дрэйхов, за это всех их кормят и обеспечивают необходимым минимумом для жизни. Кроме того, у рабочих остаётся полтора часа, чтобы подзаработать на что-то дополнительное. В основном это многодетные родители – они чаще и перерабатывают. За это получают медные монеты, на которые можно купить зерно, муку, нормальное мясо, даже сливочное масло, обувь получше, одежду. Всё это в магазине Дрэйхов, конечно.

– О-о, – округлила глаза я: "нормальное мясо" даже звучало вкусно. – Получается, и мужчины ходят отрабатывать к слизням?

– Те, кто физически не вытянет добычу кристаллов, да. Это не запрещено. Но добыватели получают награду: с каждого взятого целым кристалла в момент разъединения того с гнездом, ему (добывателю) перепадает кроха энергии.

Элли закончила возиться с моей ссадиной и добавила:

– Хочешь пойти на плантацию, чтобы помочь Хоггейну?

– Я хочу помочь НАМ. Спасибо, – кивнула ей и встала с лавки, осторожно потянулась, разминая затёкшие мышцы. – Я во двор.

– Далеко от дома не уходи, – мигом встревожилась Элли.

– Хорошо, не волнуйся, – успокоила её я и пошаркала на выход.

Улица была пустынна, никого. Я свернула за угол нашей лачуги и вдруг увидела в окне соседнего дома, где обитал Борг и его семья, лицо ребёнка-орчонка. Не сдержалась и подмигнула. Малой опешил, округлил глазёнки и нырнул вниз, спрятался.

Доковыляв до задней части дома, присела передохнуть на лавку у стены. Прижавшись затылком о деревянные доски жилища, вгляделась в темноту над собой. Кристаллы, росшие в теле горы, сияли будто тусклые звёзды. Воздух вокруг был наполнен сыростью и чем-то ещё сложно определимым.

Задумалась.

Это не моё тело.

Сей вывод я сделала после прошедшей ночи. К этой мысли я пришла из-за преследующих меня снов. Подтверждением выступало ещё кое-что важное: я буквально физически ощущала, как моя душа поглощает осколки души настоящей Алисы, а точнее, встраивает их в себя; и как крохи сущности девушки сопротивляются этому процессу. Что же произошло там, на третьем уровне, что девочка умерла? Алиса явно хотела жить, она, несомненно, любила свою жизнь.

Возможно, когда-нибудь часть воспоминаний реципиентки ко мне вернётся, и я разгадаю тайну её гибели.

Я снова встала. Походила по двору, наматывая круги, следя за дыханием, разогрелась чуток, сделала лёгкую суставную гимнастику. И вернулась к ходьбе.

– А чего это ты делаешь? – в одной из многочисленных щелей в штакетнике я увидела блестящие круглые, полные любопытства глаза орчонка, его левый глаз украшал уже пожелтевший фингал.

– Тренируюсь, – ответила я, не стремясь подойти ближе.

– Ты же просто шаркаешь, как старуха туда-сюда, разве ж это тренировка? – искренне удивился мелкий.

– Для меня – да.

– Такими темпами ты на следующий уровень ещё долго пыхтеть будешь, – фыркнул он и со знанием дела добавил: – Хошь, возьми тягай-камень у моего отца? Пока его тут нет он не будет ругаться. Отец его каждый вечер поднимает по многу раз!

– А можно глянуть на этот ваш тягай-камень? – стало интересно.

– Канеш, вон его булыжник лежит, – махнул тонкой ручонкой мальчик.

Я подошла к забору и увидела часть "снаряда", торчавший из-за угла их каменного дома.

– Большой, – уважительно покивала я.

– А то! – гордо выпятил грудь маленький собеседник. – А тебе сколько лет? Сколько у тебя звёзд? Борг тебя не любит, думает, что ты белоручка. А мне пока нельзя ходить к слизням, мама говорит, они меня съедят. Папа сегодня обещал принести ещё пустых кристаллов для моих игр…

Мальчик мне понравился, в отличие от старшего брата он вызывал улыбку. Пострелёнок оказался словоохотливым, любознательным, энергичным и прямолинейным. А ещё сообразительным.