Первая жена

– Да, это какая-то дикость. И очень странно.

Снетков помолчал, бессмысленно разглядывая античную сцену на стене. Потом машинально вытащил из барсетки тонкую стопку фотографий и выложил их веером на диване.

– Думаю, что на такую месть могла пойти только женщина, – заметил он, – у неё не было никаких соперниц?

– Соперниц? А за кого бороться? За Лисовича? Тогда уж нужно искать не соперницу, а соперника. Аля говорила, что у него был…, вернее, есть один помощник… То есть он всегда был. Красивая жена Лисовичу нужна была для представительских целей. Боже мой, бедная Аля! Но вряд ли он… да и какой смысл? И зачем?

Она обратила внимание на веер из фотографий на диване и ткнула пальцем.

– … Кстати, посмотрите на этих снимках. Адам на похоронах поймал в объектив какого-то типа. Молодой такой, похож на неаполитанца. Никто из нас, его не знал. Нас там всего-то было человек пять: я, сестра Марта, Адриана, Адам и ещё Энцо, домовладелец Али, он к ней плохо относился, но, вот, приперся… Старый лицемер… Дайте мне фотографии. Адам сказал, что этот молодой похож на одного из помощников этого… ее мужа. Он видел, когда эти люди приезжали из России, чтоб оформить развод.

Евгения переместилась с кресла на диван, оказавшись рядом с Олегом. Он ощутил сильный сладкий запах её духов.

– Вот Энцо…, а вот этот тип… Был во всём чёрном, но вид имел такой… деловитый. Ещё спросил, почему она в закрытом гробу. По-русски спросил!

– Адам говорил мне, что за два-три дня до гибели Витковской к ней приезжал какой-то человек из Москвы! – вспомнил Олег, – но он не сказал, что видел его на похоронах. Он его, оказывается, снимал!

– Этот Адам, вообще, странный мужчина, – заявила хозяйка с ноткой надменности в голосе, – но в данном случае это объяснимо. Аля обмолвилась ему накануне, что к ней приехал очередной адвокат от бывшего мужа. Потом Адам отъехал, у него был заказ, потом Алю нашли мертвой… Адам вернулся, фотографировал ее похороны. А потом сказал мне, что этого парня уже, вроде, видел год назад.

– Если это тот, кто приезжал за два дня до гибели Али, то он, выходит, задержался, – заключил Олег.

– Задержался, – повторила Евгения, кривя губы, – или дождался… не знаю.

Гость и хозяйка с минуту продолжали вместе рассматривать похоронные фотографии. Хозяйка вдруг отложила их в сторону и задумалась. Гость ждал. Машинально обведя взглядом стены гостиной, он заметил на стене портрет усатого брюнета и вспомнил, что его собеседница богатая вдова.

Евгения вышла из состояния задумчивости.

– Олег… Дело в том, что я хотела передать вам последние Алины письма. Точнее письмо.

Она подтянула к себе пластиковую папку, извлекла из нее конверт, а из него сложенные в несколько раз листы тонкой бумаги. В папке остались еще страницы с текстом и цветными вставками. Вдова нацепила узкие очки и рассмотрела надписи на конвертах.

– Она мне их передала в феврале…и это было…м-м…весьма шокирующее объяснение. Ну, представьте! Ни с того, ни с сего моя милая молодая Аля вдруг приезжает ко мне сюда в Остию вся бледная и несчастная… Боже мой, она была в ужасной депрессии. И вручила эти письма якобы на всякий случай. Она вдруг озаботилась тем, что с ней может что-то случиться! Я ее успокаивала, но как можно успокоить, если человек не объясняет, чего он опасается?!

– Она с кем-то встретилась? – быстро спросил Олег.

– Боже мой, но она же ничего не рассказала! Я же говорю, это было ни с того, ни с сего… Одно письмо ее дочке, Оле. Я передала его ей перед отлетом в Москву. Второе письмо – оно мне. Но я решила, что оно вам тоже будет нужно… В нем есть, по-моему, важный момент. Аля… она тут поначалу касается финансовых вопросов, в основном денег на ее счетах. Ну, и тут есть один счет и на другое имя… На мужское. Но тут нужно сказать отдельно. Вы, наверно, не знаете. Аля в этом письме вскользь упоминает о том, почему она два года назад была вынуждена уехать сюда из России.

– Я думал, ей просто нравилось жить в Италии, – вставил Олег, – у ее мужа несколько домов и квартир в Европе, я думал, она просто переехала.

Хозяйка квартиры нахмурилась.

– Все не так просто. Она очень мало про это говорила. Но кое-что. И вот в письме. Она вынуждена была уехать из Москвы два года назад после смерти одного человека. Вы слышали про такого – Загида Баратова?

– Нет.

– Александра могла пользоваться его счетом, и она в последние два месяца оформила мне доступ к нему. Она хотела, чтобы я тоже могла им пользоваться… Между нами говоря, там была не очень большая сумма, но все же.

– Мало ей было мужа, – пробормотал Олег.

Вдова дернула углом рта, и повторила, понизив голос:

– Этот человек умер примерно два года назад. В Москве. И я кое-что узнала о нем недавно. Интернет помог. И знаете, кем он был? Этот Загид был ближайшим партнером Алиного мужа. Как это говорится? Акционер. Крупный акционер. И ему было только 50 лет… И тоже какая-то странная смерть, – она выдержала паузу, – от внезапного сердечного приступа.

– У бизнесменов это бывает, – пробормотал Олег

– Да. Но у Али в письме есть такая фраза. Она там пишет, что я могу пользоваться этим его счетом. Но я должна знать, что владелец счета умер. И она пишет…вот… «Все, вообще, началось с того ужасного дня. Со смерти Загида. Надеюсь, у меня еще будет возможность все тебе рассказать… Потом…» Вот.

Олег потер лоб.

– Загид Баратов… Нет, никогда не слышал. Тоже миллионер? Ну, и что получается?… Сначала кто-то убил его, а потом ее?

– Получается, так. Но ведь это произошло не сразу… прошло почти два года. Вот…

В этот момент подала голос Адриана, подошедшая в своём белом платье, чтобы укатить столик.

– Адриана сейчас должна уезжать к сыну, – пояснила хозяйка, – но она, кажется, что-то хотела… сказать. Потом я должна ее отпустить. Я, правда, не уверена, что это представляет интерес, но…

Несколько фраз, которые толстуха произнесла низким звучным голосом, хозяйка выслушала с лёгкой улыбкой.

– Она вспомнила случай, когда Аля вроде бы чего-то испугалась. Адриана как-то зашла к ней вместе с пожилой соседкой с первого этажа. Аля вроде бы неудачно поставила машину. Эта сеньора хотела её попросить освободить… э-э… дорогу. Аля открыла дверь и, увидев их, как-то… э-э… дёрнулась и побледнела…

Хозяйка, взглянув искоса, что-то уточнила по-итальянски. Адриана покивала.

– …Да, как будто страшно испугалась. Но тут же и успокоилась. Машину она переставила.

– И всё? – удивился Олег.

– И всё, – хозяйка пожала плечами, – видите, она хотела хоть что-то вспомнить. О, моя Адриана обожает детективы… Боюсь, это сейчас не совсем…э-э…уместно.

– А как эта соседка выглядит? Как-то неприятно?

– Да Боже упаси! Обычная пожилая сеньора, такая тётушка из-под Неаполя, ей за 60.

– Arrivederci! – громко сказала от двери смуглая Адриана.

После ее ухода вдова развела руками с выражением благостной доброй иронии на узком лице:

– Ей ведь Аля нравилась, вот ведь как! Она плакала потом, верите?

Олег верил. Вдова снова развернула письмо, пробежала взглядом по строчкам:

– Но это еще не все. Часть денег с этого счета я могу взять себе, а часть должна как-то передать еще одному человеку.

– Так…

– …Какому-то московскому врачу. Игорю Бойко. Такую, знаете, немаленькую сумму. И дается его телефон. Не адрес, но телефон. Этот Бойко сам должен был сказать, куда ему выслать… В итоге она хотела разделить свои сбережения на три части. Три части, три человека. Ее дочь, этот врач и я.

– И вы с ним связались?