Там. Часть IV

«Налью вина, поможет хмель забыть,

Твои глаза, под бархатом ресниц.

Смакуя каждой каплей, буду пить

Мою печаль в прощальном крике птиц».

Перед лицом Кайрата возник смеющийся образ Лили. Она весело улыбалась и показывала ему куда-то рукой. Искрящиеся глаза смотрели на него с любовью. От живой и яркой картины, Кайрат от отчаяния закусил губу. Послышался припев песни.

«До дна, я пью свою боль до дна.

И в том не моя вина – один я и ты одна.

До дна, я пью свою боль до дна.

И в том не моя вина – один я и ты одна».

Песня полностью соответствовала безрадостному настроению молодого парня. Кайрат вспомнил, как купил два билета и пригласил Лилю. Именно эта задушевная композиция звучала, в то время, когда Стебелёк сидела рядом.

«За часом час приходит ночь,

Бессонная своей прохладой.

Ну, разве сможешь ты помочь,

Когда любимой нету рядом».

Как и в песне, Лили рядом с ним не было. Это обстоятельство, как сердечная боль отдавало невыносимой тяжестью в грудине. В то же время душа парня трепетала, как крылья бабочки. Он не мог найти покоя. Ему хотелось куда-то бежать, спрятаться, и снова бежать. Неважно куда, но чтобы отвлечься и отбросить любимый образ красивой и стройной девушки, заставляющий его безбожно страдать. Между тем, песня приближалась к завершению и финальному аккорду.

«Остался только горький вкус

Такого тяжкого похмелья.

Я пью взахлёб и не боюсь,

Твоей тоски хмельного зелья.

До дна, я пью свою боль до дна.

И в том не моя вина – один я и ты одна».

Воспоминания нахлынули на него с новой силой. Именно после памятного концерта, они гуляли по городу. Он проводил Лилю до дома и признался ей в любви. Кайрат закрыл ладонью глаза. Глаза невольно наполнились слезами. Ему явственно причудился вкус её губ, словно они целовались минуту тому назад. Кайрат услышал её голос, привидевшись, как милая Стебелёк ответила ему взаимностью на предложение руки и сердца. В тот прекрасный вечер они с неохотой попрощались, не в силах вынести однодневную разлуку.

– Лилька, что ты наделала? – прошептал Кайрат и, не сдерживаясь, заплакал.

Его слёзы текли по щекам. Он вытирал их ладонью. Молодой человек старался, чтобы плач не услышала мама. Песня закончилась и наступила тишина, нарушаемая тихим беспросветным стоном. Он услышал, как в зале ходит мама. Кайрат поспешно вытер глаза. Оказалось, что вовремя, потому что дверь в спальню осторожно приоткрылась и показалась мама. Она вошла в комнату и внимательно посмотрела на сына. Несмотря на усилия молодого человека утаить слёзы, она заметила его красные глаза.

– Себе и тебе налила чай, – словно прося прощения, ласково произнесла мама, – одна пить не могу. Пошли, улым, пожалуйста! Составь компанию!

– Пошли! – принял приглашение Кайрат, подумав, что одиночество всё равно не приносит облегчения, как он ошибочно полагал. Он испугался, что сойдёт с ума от воспоминаний. Парень погружался в топь проблем, как прохудившаяся строительная каска.

– Ура! – мама всеми силами старалась возродить хорошее настроение близкого человека и приободрить сына.

В некоторой мере, ей это удалось. Кайрат слабо улыбнулся. Мама и сын перекочевали на кухню.

– Я уже положила тебе сахар в чашку! – предупредила мама, когда Кайрат взял сахарницу и чайную ложку.

Он поднёс губы к краю чашки и отхлебнул. Чай был изумительно сладким и вкусным.

– Спасибо, мама! Ты осталась одна, кто меня любит! – дрогнувшим голосом высказал парень.

– Эх, улым! – она погладила морщинистой ладонью его по волосам, – я уверена, что плохое время пройдёт и всё наладится. Разве ты не помнишь, о зебре с чёрными и светлыми полосами?

Кайрат цокнул.

– Моя зебра сплошь чёрная! Или с серыми полосками, вместо белых. Без просвета и надежд.

Мама взяла кусочек булки и стала намазывать сливочное масло. Она протянула готовый бутерброд сыну.

– Поешь!

Кайрат рассеянно протянул руку, но потом отрицательно замотал головой.

– Не хочу, мама!

Парень положил бутерброд в маслёнку.

– Что же произошло у тебя с Лилей? – мягко спросила она.

Он потерянно скосил глаза в сторону.

– У нас всё закончилось!

Глаза матери внимательно изучали сына. Она молчала, но от него также не выскользнуло лишнее слово. Он носил в сердце печаль и нисколько не выпускал её наружу.

– Мама, расскажи мне об отце?

Кайрат взял двумя руками чашку, будто у него озябли ладони и он хотел, согреться. В этот момент сын стал похож на маленького мальчика, который вот также сидел возле неё, глядя наивными и ясными глазами. От жалостливой картины защемило сердце. Она была готова обнять и защитить любимого человека. Истинной причины ссоры мама не узнала, а давить на сына, чтобы он признался, не было желания. Она боялась отпугнуть его своей настойчивостью.

–Ты папу не помнишь? – она разрезала бутерброд пополам и одну половинку подвинула сыну.

Кайрат задумался. Он автоматически взял кусок булки с маслом и откусил. Мама украдкой улыбнулась.

– Помню. Но плохо, мама!

– Он был неплохим человеком!

Как обычно случалось, она не допускала неуважительных слов в отношении человека, с которым, говоря откровенно, была несчастлива в жизни.