Хозяин моего тела

Я хочу оставить себе чуточку личного. Кусочек себя.

– Спасибо… У меня не так и много всего. Я сама. Я так лучше успокоюсь.

– Посмотрим, – он пристегивает меня, так и оставляя в пледе на заднем сидении, а сам пересаживается вперед.

В такое позднее время улицы совсем пустынны, и мы очень быстро добираемся до домика.

Сейчас домик непривычно тихий, и я ловлю себя на мысли о том, что завтра о нас с Элиасом пойдут неприятные сплетни.

Вернее… я до сих пор в легкой прострации и не могу поверить в то, что перееду к Конте.

Элиас надевает перчатки, а в руках у него довольно объемный пакет. Мне он велит надеть такие же.

– Кто знает, что мы найдем, Лола. И чем меньше лишних отпечатков пальцев оставим, тем лучше.

Мне делается дурно. Это все слишком гадко, чтобы быть правдой.

Но если кто-то в самом деле хочет убить меня, он может подсунуть споры какой-то заразы в конверте. Отравленное лезвие опасной бритвы. Да что угодно еще.

Элиас инструктирует:

– Смотри очень внимательно, Лола. Уборка всегда проходит при живущих в комнатах девушках. В твою комнату не должен был заходить никто. Малейшая вещь не на своем месте – говори мне.

Хорошие распорядки. Только мне все больше хочется вызвать полицию. Присутствие Элиаса рядом будоражит меня и успокаивает одновременно.

Почему он сам не вызывает полицию?

Наверное, у нас слишком мало улик, а скандал Агентству не нужен. Листы А4, дикое животное, выбежавшее из плохо запертой клетки – этого мало, чтобы уверенно говорить о преступлении.

Вот только я отчаянно не хочу, чтобы улик стало больше. Уж лучше пусть Элиас Конте увидит мои самые развратные трусики, чем я умру.

Мы тихо здороваемся с Мартой, которая не ни капли не удивляется при виде Элиаса, и идем в комнату номер восемь.

Как на эшафот.

Платья аккуратно висят на плечиках и не вызывают подозрений. Бытовая химия, косметика, мои немногочисленные блокноты и книги – тоже.

Самое страшное может таиться в коробках, где я храню обувь и белье. Я открываю каждую с замиранием сердца.

Туфли я люблю, и у меня их хватает. Потому каждая снятая крышка, как маленькая смерть.

Элиас мрачной напряженной тенью стоит рядом со мной.

Когда заканчивается обувь, я выдыхаю с облегчением.

Но буквально следующая коробка заставляет меня в ужасе пошатнуться: лямки безумно дорогого лифчика криво и косо обрезаны.

Элиас стремительно забирает у меня коробку и целиком сует ее в пакет.

– На лифчике сложно оставить отпечатки пальцев, Лола. Зато коробку этот человек мог трогать без перчаток. Мы выясним, кто он. Теперь ты понимаешь, почему лучше переехать ко мне?

Я молча киваю. Может быть, он прав. Как бы ни было опасно жить у него, здесь – еще хуже. Здесь уже случилось страшное.

Я не хочу новую истерику. Не здесь. Не сейчас.

Мы снова осматриваем коробки и, к счастью, больше ничего не находим. Но уже одного лифчика достаточно, чтобы отравить меня.

Элиас говорит:

– Стены довольно тонкие. Давай молча соберем вещи и обсудим ситуацию в машине. Разрешишь мне помочь тебе с упаковкой?

Конте… спрашивает? Я потрясенно отвечаю:

– Да.

Мы двигаемся, как бесшумные тени. Слаженно, быстро и… прежде, чем я успеваю о чем-то подумать, все уже готово к отправке.

– В мою машину влезет. Жди меня здесь, – Элиас уходит, чтобы минут через пять вернуться с какими-то мужчинами.

Я не понимаю, это «его люди» или работники, обслуживающие домик. Так или иначе, свое дело они знают. Я не успеваю опомниться, как уже сижу в машине Элиаса на переднем сидении, а мои вещи благополучно заполняют багажный отсек.

Скоро я окажусь в доме, где никто не режет дорогие лифчики. Зато там есть настоящий подвал. Очень даже симпатичный…

Я смотрю в темноту за окном. Элиас Конте же не мог подстроить все это, чтобы заманить меня к себе? Особенно леопарда… слишком жестоко.

Да и как такое подстроишь… Вряд ли кого угодно пускают к клеткам.

С другой стороны… если у Элиаса реально «очень странные сексуальные предпочтения», то он может все ради своей цели.

Ну нет. Зачем идти на такой риск? Чем заморачиваться со мной, проще купить шлюх, которые готовы его удовлетворить.

Или нельзя, если Элиас Конте любит настоящие живые эмоции.

Моя кожа покрывается мурашками. А Элиас все видит.

– Замерзла, Лола? Плед на заднем сидении.

Только не бойся, Лола. Только не бойся. В любой ситуации, особенно в незнакомой, важно оставаться собранной. Спрошу-ка о важном:

– С кем ты живешь, Элиас?

Он слегка приподнимает бровь. Похоже, не ожидал такой вопрос. Ну и ладно.

– Не считая экономки, повара и садовника, один. Все остальные работники приходящие. Я тебя не стесню.

– А тогда… зачем тебе целый дом? – дурацкий вопрос. Но будет еще глупее, если я спрошу, не хочет ли кто-нибудь в его доме посадить меня в подвале на цепь.

– Когда-нибудь я женюсь. Я очень долго привыкаю к новому и решил сам обжить дом прежде, чем приведу туда жену.