Добропорядочная ведьма

– Теперь попрошу меня простить, я ещё не произнесла торжественную речь и не объявила о начале ежегодной ярмарки!

Последнее было сказано с особым энтузиазмом и блеском в глазах. Ведьма поспешно ушла, и родителям ничего не осталось, как увести детей. Эли видела, как плакала Клопа, разговаривая с мамой.

Шарлотта поблагодарила Брунгильду, которая заботливо придерживала Эли всё это время, и, дав племяннице опереться на плечо, повела домой. Клык, чувствуя её настроение, понурил голову и грустно вилял хвостом.

Пока они шли по тесным улочкам, до них доносились слова Леты, объявлявшей о начале ярмарки. На полпути к дому начался моросящий дождик.

«Всё-таки я неудачница и растяпа, а не ведьма! Как Вильям и говорил», – подумала с горькой обидой Эли.

Она настолько устала, что сил хватило только подняться к себе в комнату на чердак и сразу же лечь спать, даже не сняв с себя промокшую и грязную одежду.

* * *

Проснулась Эли уже в своей ночной пижаме, укутанная теплым пледом. На кровати висел халат, а на полу лежали тапочки. В камине уютно потрескивали дрова. Её комната находилась под сводом крыши, где когда-то, ещё до её переезда, был самый обычный чердак.

Через окно пробивался тусклый свет. Время близится к полудню, поняла Эли. И вовсю отмечается Самхейн. Время, когда детвора со всех окрестностей болтается на площади или в торговых лавках, радостная и довольная, скупая леденцы и хлопушки, а родители учеников выбирают принадлежности для школы.

Эли взгрустнула. А она никуда в этом году не поступит! Но обиднее всего было разочаровать маму. Она не представляла, как начать письмо и поведать ей о случившемся на поляне.

Эли собиралась незаметно сбежать в лес, чтобы не быть высмеянной Вильямом, но на чердак поднялась Шарлотта.

– Встала? Наконец-то! Пойдём скорее завтракать, сегодня много дел. А то всё пропустим.

– У меня нет настроения. – Эли надулась, вытянув нижнюю губу, недоумевая, как тётя не понимает её расстроенных чувств.

– Не говори ерунды, мы только тебя и ждём! Эли, а ну, вставай с постели немедля!

– Но тётушка!

– Э-э-э-ли! Пойдём к столу! И расскажешь, что вчера случилось. Живо! У нас впереди важные дела!

– Какие теперь у меня могут быть дела, – пробубнила она тихо, чтоб её не было слышно. Несмотря на угрюмое настроение, Эли ощущала благодарность за то, что тётя не охает, не причитает, не жалеет её, а делает вид, что всё нормально.

Кухня находилась слева от лестницы и представляла собой один из самых уютных уголков дома. Большим витражным окнам с разноцветным стеклом удавалось улавливать редкие солнечные лучики, наполняя помещение слабыми отблесками, которые рассыпались на обеденном столе словно конфетти. По многочисленным полочкам на пёстрых салфетках были расставлены баночки, кухонная утварь и посуда, а с потолочных балок свисали ароматно пахнущие пучки трав, вперемешку с гирляндами сушёных грибов и овощей.

За кухонным столом все были в сборе и действительно ждали только Эли. Вильям сонно ковырял вилкой пустую тарелку, посматривая в центр стола, где стояли яства.

– Садись, я приготовила твой любимый пирог! – заулыбалась Шарлотта.

– С капустой и грибами? – спросила Эли, едва скрывая интерес.

– Конечно. И кстати, твой котик сидит в зале. Я ему уже вторую миску молока наливаю. Он у тебя такой голодный!

– Что? Котик? Какой котик? – Эли недоумённо уставилась на тётю, подняв брови вверх, а затем обернулась. Из зала на неё смотрели голубые глазки чёрного как смоль котёнка.

– Что? Мой? Я его первый раз вижу!

Тётушка с Ханной озадаченно переглянулись. Даже Вильям очнулся и оставил тарелку в покое.

– Дорогая, ты что, ничего не помнишь? – вкрадчиво спросила Шарлотта.

– Я помню всё, кроме этого! – Эли указала пальцем на котёнка.

– Это дух, который выбрал тебя на посвящении. Котёнок спал у тебя в кармане жилетки.

– Что? Разве я не провалилась?

Ханна и Вильям пожали плечами, посмотрев друг на друга.

– Конечно, нет! Это самый настоящий фамильяр, уверяю тебя, – спокойно ответила Шарлотта.

– Не понимаю… Так я могу его взять? – В эту минуту в Эли боролись желание побежать и схватить котёнка и сомнение: вдруг это ошибка или недоразумение.

– Ещё бы! И не мешало бы придумать сорванцу имя. Заботься о нём и следи за тем, чтобы не проказничал. Пока ты спала, он немножко уже набедокурил…

– Если ещё раз тронет моего Калифа, я ему устрою! – горячо выпалил Вильям, имея в виду своего мышонка-фамильяра.

Сказать, что Эли переполнило счастье, значит сказать слишком мало. Она ждала этой встречи столько лет, сколько себя помнила. Каждую ночь, засыпая, она мечтала поскорее стать ведьмой и заполучить настоящего духа! И вот он перед ней, повернув голову набок, смотрит лукаво, хвост трубой.

– Привет, – Эли присела перед ним на колени и осторожно погладила.

– Привет! – ответил котёнок, довольно задрав голову.

– Ой! Так ты говоришь! Меня зовут Эли, клятвенно обещаю заботиться о тебе и быть хорошим другом. Иди ко мне. – Она взяла его на руки и ласково погладила по тёплой мягкой шёрстке. – Я так тебе рада!

Котёнок замурчал.

Пока Шарлотта раскладывала по тарелкам пирог и котлеты, Эли сбегала в зал, принесла кипу книг и башней сложила на табурете, чтобы котёнок мог с них наблюдать за столом.

– Надо придумать, как тебя звать. Имя должно подходить именно тебе, – задумчиво произнесла Эли, откусывая кусок ещё горячего пирога, от которого шел изумительный аромат грибов и капусты.

В голове незамедлительно возникло слово, которое, казалось, идеально подходит её новому другу.

– Мрак, – сказала она вполголоса.

– Как мр-р-рачненько! Мне нравится! – ответил котёнок и сладко потянулся, выпустив коготки.

– Эля, расскажи нам, что там случилось, – начала Ханна, выражая всем своим видом обеспокоенность.

Эли смутилась. Она не хотела, чтобы кто-то знал, что во всём произошедшем была её вина.

«Бедная жаба, надеюсь, она благополучно ускакала оттуда», – подумала Эли. Она вспомнила и о детях, которые не смогли пройти испытания. Радостное настроение омрачилось.

– Во всём виновата жаба! – вмешался в разговор Мрак, пока Эли замешкалась. – Да непростая! Ведьма это была! Какая жаба сунется на поляну духов в Самхейн? Никакая!

– В былые времена ведьм лишали фамильяров, а потом, превращая в жаб, ссылали в леса, – сказала Шарлотта, подливая в кружки чай, – Но это было в Истоке. Не слышала, чтобы здесь такое проводилось.

– Тётя Ингрид мне объясняла, что в жаб превращали только за самые страшные злодеяния. Просто не знали, что делать с сильными ведьмами древности – умирая, они перерождались ещё злее прежнего. Преступниц не могли иначе остановить. Тётя хорошо изучила эпоху Смутного времени, – поведала Ханна.