Опаленные страстью

Выйдя из дома, Роджер тут же вскочил на оседланного коня, подведенного к крыльцу грумом. В следующее мгновение он галопом мчался по слабо освещенным улицам Лондона. Спустя некоторое время граф Денби уже входил в заведение мадам Эдерс, где его встретила сама хозяйка.

– Как давно вы не были здесь, милорд! – мадам Эдерс притворно улыбалась.

Роджера едва не стошнило от этой улыбки, набрав побольше воздуха в грудь, он выпалил:

– Мне бренди и Ненси.

– Сожалею, милорд, но она сегодня нарасхват, – развела руками хозяйка заведения.

Граф Денби молча пошарил в кармане сюртука и, достав пачку купюр, сунул ей в руки.

При виде таких денег глаза мадам Эдерс алчно сверкнули.

– Нэнси ваша, милорд! – подобострастно воскликнула она. – Поднимайтесь наверх. Сейчас я пришлю ее к вам. Ваша комната – первая дверь справа от лестничной площадки.

Прикладываясь на ходу к горлышку бутылки, Роджер быстро восходил по ступенькам, злясь на себя. Черт побери, безответная любовь, несомненно, сделает его пьяницей и развратником, так не может продолжаться дальше. Он должен положить этому конец. Завтра он станет добропорядочным джентльменом, а сегодня утолит свою голодную плоть, корень всех его бессонных ночей.

К удивлению, у Олимпии после променада оказался свободный вечер, когда она никуда не была приглашена, поэтому она сразу же после ужина прошла в свою комнату, радуясь, что сегодня ей никто не станет докучать. Ясное дело, тетя Элизабет из-за своего нездоровья уже вряд ли покинет уютную спальню. А Джеффри все еще не было дома. Значит, у нее уйма времени, чтобы привести в порядок свои мысли.

Олимпия быстро переоделась в шёлковый пеньюар, приятно холодивший тело, и бросила взгляд на высокое ложе. Нет, спать ей пока не хотелось, она уселась в кресло у окна.

Теплый июльский вечер был наполнен летним ароматом. Лимонно-желтая луна, незаметно появившаяся на черном небосклоне, бесцеремонно заглядывала в незатемненные портьерами окна. Казалось, она злорадно усмехалась, наполняя душу Олимпии невыразимым смятением. Мысли роем кружились у нее в голове.

Граф Денби… Молодой, очень милый джентльмен, которому всего двадцать пять лет. Нет! Он не может быть ее супругом, хотя в Гайд-парке он и бросился к ней на помощь. – Ни он и никто другой из знатных кавалеров, что крутятся возле нее, не смогут стать рыцарем ее сердца. Потому что никто из них не сравнится с герцогом Ормондом, зрелым мужчиной, которого ей так хочется заполучить.

Однако он смотрит на леди Брент, и сегодня в Гайд-парке она едва сдержалась, чтобы не натворить глупостей. Правда, она так ревновала его, что от этого чуть не сошла с ума. Только благодаря вороным, показавшим свой норов, этого с ней не случилось, ибо они хорошенько ее встряхнули. И потому ей надо лишь радоваться тому, что произошло на променаде. Ведь герцог Ормонд кинулся спасать ее от взбесившейся упряжки. Конечно, ей следует его за это поблагодарить, что она и сделает завтра утром. Кстати, это отличная причина нанести ему визит.

Олимпия радостно улыбнулась, довольная сложившейся ситуацией. По этикету она прямо-таки обязана выразить Эдгару свою признательность. А где она это сделает лучше, кроме как не в его резиденции? Стало быть, ее визит к нему будет ничем иным как простая формальность, только и всего!

«Похоже, я стараюсь оправдать себя в собственных глазах. Что ж, это недалеко от истины». Неожиданно щеки Олимпии порозовели, на память ей пришел долгий поцелуй герцога. Боже праведный, она так жаждет этого снова! Ей, определенно, хочется его, но сейчас она должна обуздать свой порыв, чтобы Эдгару и в голову не пришло, как она мечтает отдаться ему, строя в уме невероятные картины.

Хотя она и оставалась невинной, но впечатляющие рассказы Джеффри и Чарльза, когда-то подслушанные девушкой, живо развили ее бурую фантазию. Олимпия уже знала достаточно о плотской любви несмотря на то, что она этого не изведала на практике. Она втайне жаждала близости с мужчиной. Естественно, только с тем, кто был бы ей особенно желанным. Им мог стать лишь герцог Ормонд, который с первого взгляда смутил воображение Олимпии своей породой. И желание обладать таким великолепным индивидом герцогского рода выводило ее из строя, толкая на всякие безумства.

Вот почему она и прилипла к Эдгару, принуждая его жениться на ней. А вовсе не потому, что с первого взгляда влюбилась в него. Так, во всяком случае, полагала Олимпия. Конечно, она только рассмеялась бы в лицо тому, кто ей об этом бы сказал. Молодая особа была совершенно уверена в том, что ею руководят прежде всего ревность, зависть, вожделение и страсть. В общем, все иные чувства, но отнюдь не любовь, это уж точно.

Теперь Олимпия абсолютно не стыдилась своей навязчивости. Успокаивая себя тем, что для достижения цели все средства хороши, она решила и дальше идти на отчаянные меры, чтобы только добиться его.

Олимпия тяжело вздохнула и устремила взгляд на звёздное небо. Как счастливы эти звезды! Их не трогают мирские проблемы. Они далеки от всяких треволнений. Звезды будут вечно сиять во вселенной, смеясь над горестями маленьких людей. Как ей хотелось бы стать одной из них! Быть может, у нее тогда не было бы никакого желания, терзавшего ум. Без сомнения, она не испытывала бы никакие человеческие потребности, и ничто не беспокоило бы ее. И как она сейчас завидует им, этим маленьким светящимся точкам. Но звезды всегда остаются равнодушными свидетелями людских страданий. Они ей ничем не помогут.

Бросив последний завистливый взгляд на яркие светила, Олимпия с яростью задернула портьеры. Спать при не задёрнутых занавесках считалось признаком плохого тона. После чего она живо взобралась на кровать. Едва голова ее коснулась атласной подушки, как сон мгновенно навалился на нее. На сей раз Олимпия не ворочалась долго в постели, ища удобную позу, как бывало всегда. Через минуту она впервые с тех пор, как обосновалась в столице, уснула сном младенца. Проснувшись среди глубокой ночи, барон Ай с удивлением обнаружил старого камердинера, клевавшего носом у его постели.

– Что ты здесь делаешь, Харвуд? – спросил он, глядя на него.

– Охраняю ваш покой, – ответил тот хозяину.

– Зачем? – барон Ай недовольно поморщился. – Разве я тебя об этом просил?

– Нет, естественно, но вас привезли домой без сознания, милорд. И сэр Роулинг, доктор герцога Ормонда, осматривавший вас по его просьбе, приказал мне не оставлять вас без присмотра.

– А где был мой доктор?

– Сэра Эшби не оказалось дома, он уехал на вызов к роженице.

– К черту этого эскулапа! Я вполне здоров, – бросил хозяин порываясь встать.

Но внезапная боль в голове пригвоздила его к постели. Он снова откинулся на взбитые подушки.

– Что со мной? – барон Ай вперил свой взгляд на преданного слугу.

– У вас сильное сотрясение мозга, – пояснил старик. – Сэр Роулинг прописал вам постельный режим. Не менее двух недель вы не должны никуда выезжать.

«Хорошенькое дельце, – ухмыльнулся старый холостяк. – Выходит, я должен проваляться в постели до конца сезона и тем самым пропустить все балы и приемы. Черта с два!»

– Где этот докторишка?! – почти взревел он, не спуская с камердинера жутких глаз. – Разыщи мне его. Он наверняка ошибается в своём диагнозе.

– Боюсь, это невозможно, хозяин, – возразил Харвуд, опустив взгляд.

– Почему?

– Сэр Роулинг очень занят. К вам он обещал заглянуть завтра утром.

– Черт знает что! – проворчал барон Ай, шумно вздохнув. Теперь он должен томиться неизвестностью. – Разве я обязан подчиняться его указам? Ведь у меня есть свой лекарь. Я уверен, что он посоветует мне совсем другое.

– Сэр Роулинг более известный врач, – в голосе камердинера слышалась уверенность. – У него большая практика, думаю, вам надо прислушаться к его советам.

– И не подумаю! – рявкнул хозяин. – Лучше помоги мне встать, Харвуд.

– Нет, ваша милость, – Харвуд отрицательно покачал головой. – Вы не покинете постель, пока я живой.

– Что?! – казалось, громовой удар потряс стены особняка. – Поговори мне ещё!

Взяв бокал с ночного столика, камердинер с достоинством произнес:

– Выпейте снадобье врача, уверяю, вы быстро поправитесь.

– Черт бы побрал сэра Роулинга вместе с его панацеей! – буркнул барон Ай, но лекарство все-таки выпил.

Забирая бокал у хозяина, Харвуд удовлетворенно хмыкнул. Поставив его на место, он уселся на кушетку у изножья кровати.

Прежде, чем закрыть слипающиеся глаза, барон Ай припомнил, что в Гайд-парке он не встретил Викторию Уинхелд, да и в фаэтоне лорда Генри Уинхелда ее тоже не было. Стало быть, сегодня она не была на прогулке. Весьма жаль! А он повсюду искал ее. Она ему определенно нравится и, быть может, он в конце концов покончит со своей холостяцкой жизнью, если получит ее согласие на брак. Правда, у нее уже есть кавалер, но молодой граф Доз вряд ли будет достойным соперником. Он сумеет быстро отшить неопытного юнца.

Мысленно улыбнувшись, барон Ай устало смежил веки. Камердинер с облегчением вздохнул. Теперь хозяин проспит до утра, потому что он добавил в снадобье немного опия. Потушив свечи, Харвуд направился в свою комнату. Его старые кости ныли от усталости. Угораздило же хозяина так отличиться на променаде! И когда только он остепенится? Ох, как же не хватает ему жены!

Глава 6

На следующее утро герцогиня Кендал, спустившись в комнату для завтрака, не увидала там своего племянника. Она живо поинтересовалась у дворецкого, сервировавшего стол, где он может быть. Брингл ответил, что его светлость, еще не вставал с постели, так как вернулся домой только под утро.

Почтенная дама улыбнулась, представив себе, что Эдгару пришлось вынести в гостях у графа Пемброка. Вне всякого сомнения, он был вынужден все время улыбаться и делать вид, что ему не скучно за столом. А в том, что племянник умирал от скуки возле леди Брент, у нее не оставалось сомнений. Конечно, навязанная особа вряд ли так уж мила Эдгару, хоть он и разыгрывал перед ней, что она ему очень нравится.