Сломанные сказки

– Оттуда, что я знаю историю вашей психологической травмы и по ней без труда могу составить психологическую схему вашего сна – ваших сновидческих реалий.

– Сновидческих что?! Что за бред Вы здесь мне несёте?!»

– Это не бред, мой друг, – раздался голос за спиной.

Жан сразу узнал этот голос. Голос друга, товарища ещё со школьной скамьи. Он повернул голову, это правда был он – Франсуа.

– Франсуа! Это ты! Объясни мне, что здесь происходит?

Жан встал из кресла, но санитар одним движением посадил того обратно.

– Потише, Себастьян, – попросил доктор Этьен.

– Ты пришёл вытащить меня?! Да? Как там Диана, наверное, все нервы себе вытрепала.

Франсуа крепко обнял своего друга.

– Как я давно не слышал твоего голоса, – произнёс его друг.

– Перестань. Лучше вытащи меня отсюда. Я сделал Диане предложение… думаю, она тебя говорила, а эти… эти…»

– Он узнал своего друга. Я так и знал…. – прокомментировал встречу доктор Этьен, – значит, Диана оставила мостики комфорта, связывая тот и этот мир, чтобы подопечный не мог отличить реалии от сна. Умна, чертовка».

– Вот слышишь?! Слышишь! И так уже несколько дней… он ненормальный… Как ты меня нашёл, а?

– Доктор Этьен сообщил мне, что ты проснулся.

– И ты туда же…

– Друг мой, послушай,… я знаю, что тебе тяжело в это поверить, но меня вызвали, чтобы я рассказал тебе всю правду.

Франсуа сел рядом на стул и посмотрел на своего друга. Франсуа волновался, он не знал, как воспримет новость его старый приятель, ведь то, что он должен был рассказать – как волна горькой отвратительной правды, могла снести его голову. Промыть мозги и, может, всё-таки открыть глаза.

– Ты помнишь Натали? – начал он.

– Нет.

– Ты ведь веришь мне? Мне сказали, что половину всего ты забыл… того, что причинило тебе боль… Натали как раз та, кто причинила тебе боль. Вы были влюблены друг в друга… долго. У вас были совместные планы, идеи, решения. Я не мог нарадоваться на вас, вы были прекрасной парой. Ты думал делать ей предложение. Но твоя скучная рутинная работа не позволяла этого:… повышения не было, денег тоже,… да и на работе стресс. И вот прошло несколько лет и Натали… Натали встретила другого. Ты не верил, ты много пил, я не видел тебя месяцами…. Я очень за тебя переживал, как и твоя мама.

– Я не помню никакую Натали. Моя девушка Диана, и ты с ней знаком.

– Я не знаю никакую Диану. Точнее, знаю, ты говорил мне про неё, но я никогда её не видел. Ты пришёл как-то ко мне и сказал, что влюбился в девушку. Я спросил, где она, когда ты мне её покажешь,… а ты сказал, что она во сне. Сначала мне показалось это просто странностью, шуткой… но потом я понял, что это помешательство… Ты стал спать по четырнадцать, по восемнадцать часов в сутки. Тогда я и обратился к доктору Этьену, но когда он приехал, было поздно,… ты спал… Последнее, что я слышал, когда тебя забирали в эту клинику,… ты сказал «Диана, как чудесно… думаю, завтра стоит повторить».

Жан дослушал историю, он молчал. Всё, что ему сказали, не укладывалось в голове. Столько информации, которой он не понимал или не помнил.

– Я не верю, – сухим голосом выдавил из себя Жан.

– Жан… вспомните, как Вы познакомились с Дианой – спокойным, заботливым голосом спросил доктор, – Ну, или вспомните, когда последний раз Вам грубили на улице. А пасмурная погода когда последний раз была?».

– Я… Я не помню.

– Вы не помните, потому что сон не имеет начала. А пасмурной погоды нет, потому что сон «Диана», это как защитный механизм вашего мозга… ваша зона комфорта,… поэтому там все улыбчивые и всегда светит солнце.

Доктор говорил и говорил, и всё это казалось таким логичным, таким правильным. Доктор говорил, и Жан не понимал, как он мог быть так слеп.

– Мы… я и ваш друг, мы хотим, чтобы Вы перешли на добровольное лечение. Вам нужно будет принимать «А-согнорий» в капсульном виде. Два раза в день. Также капельницы для промывки морщинистых складок мозга. Вы согласны?

Жан сидел, молча переваривая всю информацию в своей голове. Снова начинало колоть виски. У мозга было самое настоящее несварение от настолько обильных и режущих фактов.

– Жан? Вы меня слышите?

– Да… – Жан проглотил слюну, – я согласен. Франсуа…

– Что?

– Пожалуйста, навещай меня каждый день… Ты… ты единственный, кого я помню.

– Конечно! Конечно, я буду навещать тебя каждый день.

– Ну, думаю, с этой позитивной ноты мы и начнём наше лечение, – доктор Этьен улыбнулся и жестом попросил санитара проводить пациента.

Себастьян взял нашего героя под руку и вывел в коридор.

В тот день его ждала последняя инъекция А-согнория, после чего Жан должен был перейти на добровольное лечение.

Так и было.

Со следующего дня, недавно проснувшийся пациент стал самостоятельно принимать лекарства. Днём он читала газеты, жадно. Газеты за прошлый год, за позапрошлый. Все новости, которые он пропустил. Многое его удивляло, многого он не понимал.

Сколько же он пропустил.

Но его смущало одно, если тот мир такой реальный, то почему и этот мир не может быть обманом. Ведь и здесь он не помнил, когда познакомился с Франсуа. Он не помнил начало своей истории, как попал в больницу… он помнил только то, что ему внушил доктор Этьен. Но ведь именно он и говорил, что болезнь умна… и она сама может внушать тебе новый реалии.

На седьмой день лечения Жан положил таблетку под язык, но не проглотил её. Через некоторое время он выплюнул её в раковину. На следующее утро он сделал так же.

И вот уже к середине дня Жан почувствовал вязкую и тягучую дремоту. Она крала кислород у него из под носа, заставляя зевать, наливала в руки и ноги свинец. Наш герой подошёл к кровати и лёг.

Моргая всё медленней, он проваливался в сон.

Всё медленней и медленней.

А потом…

Яркий свет резал веки, было слышно, как где-то вдали поют птицы. Жан открыл глаза, он снова лежал в палате, но теперь она была залита светом и цвета были более яркими.

– Проснулся!

К нему подбежала Диана, та самая, с которой он уже думал, что распрощался, та самая, которой он хотел сделать предложение в ресторане. Он обняла его и расцеловала.