Сердце Мира

В семи километрах от Ноттингема, на приличном удалении от берега озера решили строить второе поселение. Там, на берегу маленькой речки, было обнаружено небольшое месторождение высококачественной железной руды. Робин не хотел быть полностью зависимым от поставок непредсказуемых пришельцев, необходимо было налаживать свою собственную металлургию. Все, кто хоть что-то понимал в этом вопросе, внимательно изучали специальную литературу, доставленную с Земли с помощью устройства связи. Новый поселок назвали, естественно, Локсли, там трудилось еще три сотни человек. На очень удобном с точки зрения обороны холме строили небольшую каменную крепость из местного известняка. Маленькую речушку плотно перекрывали плотинами, валы турбин должны были вращать приводы огромных мехов и молотов, распускать бревна на пилорамах. Главные мастерские оставались в Ноттингеме, там металл превращался в конечные изделия. Между селениями проложили удобную дорогу, только через разлившуюся Стайру приходилось переправляться на пароме, но Робин уже начинал подумывать о нормальном мосте.

После страшного поражения атоны себя больше никак не проявляли. Крестьяне из разных деревень без конца присылали своих послов, которые просили только об одном – принять их под свою власть. Они согласны были платить положенные подати, отдавать своих людей в Ноттингем, благо здесь никого не обижали, но взамен умоляли оградить от страшного гнева мстительных атонов. Миролюбивая политика Робина принесла свои щедрые плоды. Жестоких правителей терпели, пока им не было никакой альтернативы. Теперь же, после столь громкой победы, все поняли, что земляне не только щедрые купцы, но и грозные воины, способные защитить как себя, так и тех, кто к ним примкнул. Аборигены, участвовавшие в военных действиях, хвастались богатейшими трофеями и немалыми наградами, вызывая нестерпимую зависть у остальных крестьян. По местным меркам, даже бронзовый топор был огромным сокровищем, а победителям достались доспехи, оружие, отличные суфимы и телеги, много другого имущества. Самый последний селянин стал неизмеримо богаче старшего азата любой большой деревни. Меркантильные туземцы спешили присоединиться к столь грозным и на удивление щедрым хозяевам. Маленькая колония пришельцев с далекой Земли укреплялась с каждым днем.

Совет был внеочередным, все собрались по срочному зову Робина. Вождь, дождавшись, когда люди рассядутся по местам, спокойно заявил:

– Мы получили достоверную информацию о существовании еще одной группы землян к северо-востоку от Ноттингема.

– Ты в этом уверен? – спросил Мавр. – Крестьяне и раньше приносили нам разные слухи о других странных цохванах, но плели при этом такие чудовищные небылицы, что непонятно было, чему там можно верить.

Робин вытащил из кармана и положил на стол металлический цилиндрик:

– Перед вами отстрелянная гильза калибра 5,56, натовский стандарт, подходит к американской автоматической винтовке. У нас подобного оружия и боеприпасов никогда не было. Пересвет сегодня выменял ее у одного из пришлых крестьян, тот, в свою очередь, приобрел эту вещицу на северо-востоке отсюда. По его рассказу, поселение землян расположено где-то в десяти днях пути.

– Надо срочно послать туда наших ребят, – сказал Густав. – На хороших суфимах они доберутся дней за пять, это тебе не крестьяне косолапые.

– А сколько их там? – поинтересовался Тевтон.

– Без понятия, – Робин пожал плечами. – Этот крестьянин толком ничего сказать не может. Если бы не гильза, я бы ему просто не поверил. Ясно одно, если они до сих пор живы, то неплохо организованы, их может быть не меньше, чем нас. Мы стоим ближе к опасным горам атонов, так что этих чужаков могли совсем не беспокоить, на нас все шишки сыпались в первую очередь.

– А ты не пробовал выяснить у пришельцев, сколько они вообще сюда людей забросили? – не унимался Тевтон.

– Узнавал. По их собственным словам, около двух с половиной тысяч. Людей старались выбросить поближе к устройствам связи, но это не всегда получалось. В этом мире, как они говорят, трудно осуществить прицельную нуль-транспортировку. Пришельцы сообщили, что услугами рохо воспользовалось более трехсот человек, но количество выживших может быть и больше. Даже у нас свободный доступ к установке категорически запрещен, мы строго стараемся выбирать суточный лимит в полтонны.

– Ладно, с этим мне все ясно, – сказал Мавр. – Кого туда пошлем? Ты, Робин, сразу отпадаешь, вождь нам нужен здесь. Язык мы все уже достаточно хорошо усвоили, так что без тебя спокойно обойдутся, хватит парочки толковых ребят из наших.

– Да я особо и не рвусь, – усмехнулся Робин. – Действительно, кто туда пойдет?

– Я, – сказал Густав. – У меня имеется неплохой опыт работы с местными партизанами, язык знаю отлично, не пропаду в любой ситуации.

– Без меня там никак не обойтись, – сокрушенно вздохнул Хонда. – Густав – парень неплохой, но вот ума ему явно не хватает, моя скромная гениальность полностью компенсирует его недостаток.

– Это кто тут у нас гениальный? – набычился бывший партизан. – Таких придурков, как ты, на Земле электрошоком лечат! Ума у тебя не больше, чем у инфузории, одно самомнение!

– Успокоились, быстро! – Робин стукнул кулаком по столу. – Ведь взрослые мужики, а ведете себя как первоклассники на перемене! Признавайтесь, что за художник на белой тряпке изобразил сцену интимной жизни между рыцарем и нуром, причем монстр был в очень униженном положении? Пикассо отдыхает! Чего тут смешного, клоуны? Этот натюрморт несколько дней спокойно провисел на главной башне вместо флага, пока я не увидел, да и то случайно! Больно уж туда крестьяне потрясенно посматривали.

– Я не знаю, какой негодяй это сделал, – не очень убедительно заявил Хонда, – но что тут такого страшного? Ведь наш латник был, так сказать, в полностью доминирующем положении, не допускающем двоякого толкования ситуации. Пусть все знают, как мы поступаем со своими врагами!

Все хором заржали, уже не сдерживаясь, не выдержал и Робин, однако, пряча улыбку, сурово покачал головой:

– Бедные нуры! Ладно, на поиски наших земляков пойдешь ты, Хонда, вместе с Густавом. Парочка из вас неплохая, один – клоун, второй – член ходячий. Смотрите, как бы вас там самих не поставили в, так сказать, не совсем доминирующее положение.

– Зардрак акх Даутор, мы внимательно выслушали все, что ты посчитал нужным нам сообщить. Очень жаль, но армию сейчас собрать не удастся. Малое войско там ничем не поможет, а большое неоткуда взять. После твоего поражения юг Вертины полностью обескровлен, гарнизоны городов и храмов укомплектованы недостаточно. Ты лучше всех знаком с этими краями, сам решай, что необходимо делать в этой непростой ситуации.

– Нужно серебро и хоть немного самых опытных воинов. Надо попытаться причинять врагу ущерб, где только это возможно. Будем непрерывно запугивать еретиков, привлечем к делу орды хафидов, займемся вторым поселением цохванов, там мы еще не действовали и можно рассчитывать на беспечность неприятеля. Но все это – только полумеры, так их никогда не победить. В лучшем случае противник станет слабее, но разгромить его должна настоящая армия.

– Зардрак акх Даутор, мы обещаем, как только обстановка на Побережье станет более спокойной, ты получишь много солдат. Но сейчас это совершенно невозможно, скоро стихнут весенние шторма, флот врагов вновь активизируется. Мы и сейчас не можем полностью изолировать осажденные города, корабли подходят к ним без особых помех.

– Все это мне хорошо известно, я лишь прошу серебро и немного хороших воинов. Можно ли мне хоть на это рассчитывать?

– Да, ты получишь, что просишь.

Глава 2

По лесной тропе неспешно двигался маленький отряд разведчиков, следовало дать отдых быкам. Впереди красовались Хонда с Густавом, за ними двигались пять бывших партизан Стабра, трое из них вели за собой запасных суфимов. Экипированы все были весьма неплохо, доспехи сияли надраенным металлом, два солдата имели отличные луки, у всех остальных– мощные арбалеты. По местным меркам, это целая небольшая армия, способная легко разгромить любую деревню. Разведчики выехали из Ноттингема семь дней назад, все это время они непрерывно двигались на северо-восток, в каждой встреченной деревне узнавая новые сведения о второй колонии землян. Зачастую они сильно противоречили друг другу, но в последние два дня путь их уверенно шел по одной прямой, здесь каждый ребенок отлично знал правильную дорогу.

Время было весеннее, но жарой еще не пахло. Путники уже порядком притомились, да и баня бы им совсем не помешала. Устав ехать молча, Густав решил развеяться изящной светской беседой и обратился к напарнику:

– Хонда, тебе не кажется, что от твоего быка воняет, как от законченного педика?

– Не знаю, Густав, тебе виднее.

– А в глаз?

– Поцеловать? Сначала с губ своих помаду вытри, у меня на нее аллергия.

– Слушай, твои шутки уж больно какие-то однотипные. Интересно, у тебя с ориентацией все нормально?

– За это не переживай, все твои жены были мною очень довольны, особенно радовалась младшая, она же у тебя самая любимая? Да ты не напрягайся, расслабься, не надо начинать пошло скандалить, ведь за нами сейчас кто-то наблюдает.

– Кто?

– Конь в пальто, – буркнул Хонда и коротко рявкнул: – Отряд, стоять! Приготовиться к бою, противник впереди!

Опытные воины мгновенно спешились, укрылись за быками, приготовили оружие. Неизвестные, поняв, что их заметили, вылезли из кустов в полусотне метров впереди по тропе. Их было около двух десятков. Крепкие мужчины в темных кожаных доспехах, с металлическим оружием, многие держали луки, у парочки были автоматы. Подойдя поближе, они замерли, встав полукольцом в паре десятков шагов. Несмотря на трехкратное преимущество, нападать не спешили, у разведчиков были более качественные доспехи, и, кроме того, они укрывались за суфимами. Даже если у них хватает патронов, в один миг всех не перебить, а болт арбалета на такой дистанции пробьет любой доспех. Один из незнакомцев, здоровенный парень с буйной рыжей шевелюрой, выбивающейся из-под низкого шлема, коротко скомандовал своим людям на чистом русском языке:

– Будьте наготове, я сейчас попробую поговорить с этими уродами.

Обернувшись к разведчикам, он заговорил на вертинском:

– Кто вы такие и зачем идете к нашему городу?

Хонда не удержался, на том же языке выдал:

– А что вы делаете на нашей дороге?

– Ты что несешь? Какая она ваша? Да ты знаешь, что я с тобой сделаю?

Радостно улыбнувшись, Хонда на чистом русском предположил:

– Конечно! То, что Моника Левински сделала с Клинтоном. Начинай!

Густав громко расхохотался. После короткой паузы засмеялось несколько незнакомцев, чьи лица на фоне классических крестьянских рож явственно выделялись нездешним происхождением. Рыжеволосый охнул:

– Так вы с Земли?

– С Сириуса, – усмехнулся Хонда. – Приветствую вас, братья по разуму!

– Твою мать! Мы же вас едва не обстреляли! Тут пару раз стражники атонов появлялись, приходится заставы держать. Наш разведчик еще утром доложил о приближении неизвестных солдат, я собрал кого только можно, сделали засаду. А как вы нас заметили?