Темная Материя (сборник)

– А что? И детям будет где поиграть, и нам где старые лыжи хранить… К тому же сейчас несезон, и Парагвай шел с большой скидкой – видишь, какая я у тебя экономная?

Подошла маршрутка.

Мелочью не хватало полшиллинга, а с бумажной купюры в миллиард фунтов, оказавшейся в кошельке, у шофера не нашлось сдачи. Народ стал бурно возмущаться, требуя продолжать движение, пришлось потратить купюру и купить всю маршрутку целиком вместе с шофером, пассажирами, фабрикой-производителем, компанией-перевозчиком и сетью дешевых супермаркетов в нагрузку.

Абрамович выгнал пассажиров из своей маршрутки, втиснулся на сиденье контролера и поехал на работу.

На работе было никак.

Олигарх погулял какое-то время в каньоне между корпусами своего офиса, потом наугад выбрал подъезд и также наугад поднялся на сорок второй этаж.

Никого.

Абрамович достал ноутбук, уткнулся лицом в пасьянс и уснул.

Разбудил его рев самолетной турбины.

Жена прислала труженику скромный обед – бутербродик с ветчиной из «Бургер-Кинга», завернутый для сохранности в пейзаж Брейгеля.

Работать было нечего, да и не хотелось.

Абрамович пошатался по гулким пустым залам, потрогал пальцем пыльные произведения современного искусства (давно пора пожертвовать какой-нибудь африканской деревне), вызвал яхту и поплыл домой.

– Я домой еду, ничего не надо купить?

– Подожди… Что-то надо было… А! Вспомнила! Купи, пожалуйста, подсолнечного масла для жарки и контрольный пакет «Де Бирса»…

– Какого масла?

– Любого. «Золотую семечку», например. Какое будет. А еще…

– Да?

– Нет, ничего… Я забыла, что мы экономим. Ничего не надо, даже масла… Иди уже домой… – жена всхлипнула.

Абрамовичу стало жалко жену.

Он причалил (в неположенном месте) к берегу Темзы и буквально на минуту отбежал купить (самолет) тюльпанов.

Счет за раздавленный неожиданным маневром гигантской яхты челнок королевской семьи (вечер был, начальник, туман, да еще и свет в лицо!) составил полмиллиарда фунтов.

Вечером Абрамович с женой сидели в обнимку, пили шампанское из бумажных кулечков, сделанных из судебного постановления о наложении штрафа, и болтали босыми ногами в бассейне с черной икрой.

– Необходимо признать, что экономия – это не наш конек…

Жена задумчиво зачерпнула пригоршню икры.

– Слушай, ну не умрем же мы, в самом деле, с голоду!

– Да нет, конечно!.. В крайнем случае, загоним твой Парагвай…

– Кстати, о Парагвае… С ним такое дело…

Абрамович вопросительно отстранился.

– Гм. Помнишь, когда мы еще жили на старой квартире, у нас был тамагочи?

Абрамович не помнил старую квартиру, но то, что лыжи им не судьба хранить в Парагвае, он уже догадался.

– Помнишь, как мы совсем на чуть-чуть забыли про него, а он за это время завалил весь экранчик дерьмом и сдох?

Абрамович сгреб жену в охапку и дружелюбно потрепал по затылку.

– Эх ты, голова садовая!

Желтые осенние листья зимнего сада медленно падали в черную икру, в сумерках напоминающую нефть марки брент.

– Ты меня любишь?

– Чмок!

– Правда?

– Чмок!

Жена положила голову на колени мужа и долго рассказывала, что, если есть любовь, деньги не главное. А олигарх играл ее волосами и все думал – как же там Россия? Как она там одна, в тумане?

Командировка

Я заехал за Викой в понедельник.

Как сейчас помню, в район Сокола.

Пасмурное небо отражалось в пыльных стеклах осенних домов.

Весь день мы провели в пробке на Ленинградке, толкаясь за каким-то троллейбусом.

Часов в десять вечера я остановил машину, и мы разъехались по домам на метро, договорившись завтра с утра продолжить поездку.

На следующий день Вика опоздала – я прогрел мотор, почитал газету, выпил кофе из стаканчика-непроливайки, а она все не шла.

– В метро в пробку попала!

На Вике было серое пальто, которое очень ей шло.

Мы снова ехали весь день, болтали о том, кто где отдыхал, о новостях сети, о фильмах и телевизионных сериалах.

Несколько раз ей звонили по делам – она, уже не стесняясь, отвечала.