Страхи наших предков

Страхи наших предков
Артем Дроздов

Триллер и ужас
Данный сборник рассказов-ужасов уникален своей тематикой. Каждая отдельная история посвящена фатальной встрече человека с потусторонним существом белорусской мифологии и предваряется своеобразной «исторической» заметкой автора. Однако все рассказы связаны между собой: главный герой одного повествования оказывается эпизодическим в следующем.

Действие рассказов происходит в фантастическом будущем человечества. Но человек будущего мало чем отличается от настоящего. Идеология бездумного потребления земных ресурсов, жгучее желание вечной молодости, бегство от одиночества, отсутствие взаимопонимания – вот основные проблемы, которые обнажает автор. И когда человек познает суть самого себя, окажутся ли настолько страшными мифические монстры?

Для широкого круга читателей.

Артем Дроздов

Страхи наших предков

Триллер и ужас

© Артем Дроздов, 2023

© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2023

Хапун

Начать свою книгу мне бы хотелось именно с этого мифа!

Жители Беларуси, Украины и Польши верили, что существовал старик, который блуждал по лесу и похищал потерявшихся детей. Он запихивал их в свой мешок, после чего родители уже никогда не видели своих детей. Читая про данное мифическое существо, я вспоминал о моем детстве, которое прошло в деревне. Я часто убегал в лес жечь костер.

На что сейчас в одиночку я бы не решился.

После смерти моего мужа я осталась с девочками одна. Из-за стресса, к которому я была совершенно не готова, мои пристрастия к антидепрессантам и алкоголю начали разрушительно влиять на их и без того сломленные жизни. Девочки быстро взяли на себя все бытовые хлопоты, пока я сутками работала, чтобы быть на плаву. Мое состояние сказывалось и на работе – точном бурении местности. Гигантские машины, которые я направляла на место экологической катастрофы, устраиваемой ими, добывали все нужные ресурсы для страны за считаные дни. После истощения ресурсов на поверхности Земли это стало обычной практикой во всем мире – бурить на многие сотни километров в поиске полезных ископаемых. Эти машины словно выкачивали кровь планеты, чтобы прокормить человечество, которое явно стало слишком прожорливым. До смерти Леши я так не думала. Он был противником бурений, а я над ним смеялась.

– Кира, у человечества было все необходимое еще тысячу лет назад. Неужели нам нужно все то, что требует таких затрат ресурсов?

Он часто повторял эти слова. И только сейчас я стала понимать его. Это он проводил много времени с нашими дочками – я же была заядлой карьеристкой.

В скором времени, после очередных неудачных расчетов, меня понизили до «садовника», как мы шутили в офисе, – это человек, который выезжал на место бурения для уведомления местных жителей о грядущих работах. Зачастую к моменту моего приезда уже никого не было, но иногда оставались семьи, которые были не согласны уезжать. С ними и нужно было договориться мирно или выселить их с помощью силы. Задача проще некуда. Как только меня понизили, я заметила, что в компании, в которой я работаю, нет цивилизованных должностей. Самую честную и гуманную работу выполняли машины. Уборщик, бариста, врач – все это были роботы. Разрушать Землю, управлять машинами бурения, выгонять людей из их домов – это была работа для людей!

Перед очередной командировкой у меня было еще три месяца. За это время мы с Аней и Алиной вновь стали семьей, которой были когда-то. Я привела себя в порядок благодаря мировоззрению, которое в наследство мне оставил мой любимый. Благодаря любви к нашим дочерям и желанию стать лучшей матерью (а не тем, кем я была им после смерти мужа).

В один из вечеров, когда я собирала материалы перед поездкой, ко мне подошли эти маленькие негодницы и стали упрашивать взять их с собой. Глядя на их улыбки и кривляния, я не могла им отказать. К тому же нам было полезно провести время вместе вдали от шума города. В последний раз они видели густой лес с нетронутыми пейзажами, наверное, в раннем детстве. Компания была не против – нужно было лишь подписать тонну юридических бумаг, которые доказывали, что я не буду предъявлять претензии за возможные моральные и физические травмы детям. Меня рассмешил пункт о морали, так как сейчас психику детей ломают с их рождения – современными убеждениями и отношением к миру. А ответственность возлагают на видеоигры или окружение.

По прибытии мы обосновались в небольшом стеклянном доме, который строился за считаные минуты роботом-строителем. Всего компания предоставляла двух роботов – строителя и медика. Но медик был декоративным. Он мог дать таблетку или отметить очевидный диагноз. О том, что у тебя идет кровь, например. Мы побросали вещи в этом стеклянном контейнере, и я сразу принялась работать. Аня шутила, что мы в этом доме как рыбки, и это меня умиляло, но отвлекало. Мне нужно было обойти большой периметр, но я не хотела оставлять дочерей на долгое время одних, поэтому решила, что буду брать их с собой. В первый день было тихо и безжизненно. Мы медленно гуляли по лесу с небольшими перерывами на пикник и проверку помещений на отсутствие людей. Вечером, после долгих прогулок, мы втроем легли спать очень рано. Девочки уснули быстро, я гладила их по волосам, наслаждаясь моментом, пока не уснула сама.

Когда я проснулась, мое тело было словно вата. Давно не удавалось так выспаться. Но девочек рядом не оказалось. Я окликнула их пару раз – никто не отозвался. Поглядев по сторонам еще сонным взглядом, я услышала шорох за окном. Тогда я сразу же встала, чтобы позвать их в дом. Накинув халат, который небрежно лежал на полу, я, шаркая тапочками, пошла к выходу. Когда я подошла к двери и взялась за ее ручку, я увидела Аню и Алину, которые внимательно смотрели в сторону леса сквозь прозрачную стену. Они смотрели на что-то, не издавая ни звука, сидя на коленях. Заметив, что я наблюдаю за ними, они быстро сели за стол, ожидая своего завтрака.

– На что вы смотрите? – спросила я.

Аня, которой было всего девять лет, лишь начала махать головой, повторив несколько раз: «Я не хочу в мешок!»

Ее перебила Алина, поднеся указательный палец к губам и издав шипящий звук. Я замерла от недопонимания, пока меня не привели в чувства звуки леса. Они стали резко громче. Будто секунду назад вся живность покорно молчала, пока ей не позволили напомнить о себе. Протирая глаза, я поняла, что мне срочно нужен кофе, иначе я так и буду стоять, накручивая себя.

Позавтракав и сверившись с картой, мы отправились в путь. В этот день нужно было проверить большой периметр. Я шла позади, пока Аня и Алина пинали листья и ломали сухие ветки. Всю дорогу они были молчаливыми и сонными. Когда мы добрались до места бурения, я не могла поверить собственным глазам. Перед нами была огромная дыра в земле, метров пятнадцать в диаметре. Согласно данным, которые у меня имелись, работы должны были начаться спустя пару дней, да и размеры были куда меньше нашего бура! Я попросила девочек отойти подальше, пока я, подойдя поближе, пыталась понять, как реагировать на эту находку. Заглянув внутрь, я совсем не видела дна. Аня спросила меня, можно ли ей посмотреть. В ответ я попросила ее не подходить и сказала Алине держать сестру крепче. Я медленно начала обходить яму, фотографируя ее для отчета. Став ровно по центру, я сделала несколько снимков. Посмотрев на фото и убедившись, что на нем видны размеры пропасти, я подняла глаза, чтобы взглянуть на девочек. Как только я это сделала, сразу же увидела перед собой лицо какого-то старика, который выглядывал изнутри ямы, держась руками за ее края и наблюдая за мной. Его лицо было подгнившим, а пальцы рук пепельно-черными. Он хрипло дышал и смотрел мне прямо в глаза. Я выронила камеру и, рухнув на землю, начала пятиться назад, крича от страха. Спустя мгновение он исчез. Оглянувшись по сторонам, я взяла валявшуюся в траве камеру, чтобы сфотографировать место, из которого на меня смотрел этот жуткий старик.

«Наверняка это галлюцинация. Годы саморазрушения антидепрессантами и алкоголем и раньше напоминали о себе, но не так! Пока я не буду убеждена, что это был плод моего воображения, я не смогу спать», – рассуждала я.

Плавно поднося камеру к пропасти, я начала фотографировать без остановки. Когда моя рука висела на краю, я не могла избавиться от мысли, что сейчас ее схватят и меня утащат куда-то во тьму. Я даже начала чувствовать, как кто-то гладит мою руку ногтями. Закрыв глаза от страха, я сделала еще несколько снимков и побежала к дочкам. Схватив их руки, я потащила девочек подальше от этого места. По дороге Аня через слезы спрашивала: «Что случилось?» – но я лишь продолжала тянуть.

Когда мы пришли домой, я сказала, чтобы они пообедали, а сама начала разглядывать фото. На них ничего не было. Придя в себя, я написала своему куратору проекта о моей находке и начала ждать ответа. Я снова и снова пересматривала фото, но ничего подозрительного не находила.

«Не знаю, что хуже: то, что я все еще испытываю галлюцинации, или то, что Алине приходится готовить обед, пока я сижу и схожу с ума», – подумала я.

Мой взгляд скакал с фото на открытое диалоговое окно с представителем компании. Мне хотелось, окончательно решив этот вопрос, забыть о случившемся. Но тут я заметила что-то на последнем фото. Это что-то было именно на том месте, из которого на меня прежде смотрел старик. Я начала приближать этот участок фотографии. С каждым приближением фото мне все больше казалось, что я вижу часть чьей-то руки.

Меня отвлекло сообщение: мне было велено продолжить свою задачу – убедиться, что вокруг никого из людей нет – и вернуться в офис. Перекусив и собравшись с мыслями, мы пошли к оставшемуся участку.

Я взяла планшет, в котором отмечала нежилые дома, и мы отправились осматривать запланированный периметр. Всю дорогу я оглядывалась по сторонам, щипля себя, чтобы не потерять нить реальности.

«Мне нужно собраться! Закончить работу и уехать как можно скорее», – мысленно повторяла я.

Мы проходили дома один за другим, в которых не было ни души. Взглянув на карту и поняв, что мы обошли все, что было запланировано, я вздохнула с облегчением. Было еще светло, и мы могли убраться отсюда немедленно. Взяв Аню и Алину за руки, я уже собиралась идти паковать вещи, как услышала пение. Я замерла в надежде, что девочки дадут мне знать, что они тоже его слышат. После того как Аня сказала, что ей нравится эта песня, я начала искать источник звуков. Он доносился откуда-то неподалеку. Судя по звукам, это был целый хор. А значит, большая часть жителей никуда не уехала – они где-то скрывались. Для меня это было большой проблемой. Не только потому, что мне нужно было срочно всех уведомить о том, что машины по бурению уже едут, но и потому, что я была с девочками: кто знает, что это за люди и на что они способны.

Присев на корточки, глядя в глаза Алине, я попросила ее отправиться домой. Убедившись, что она помнит дорогу назад, я пошла на звук. Я ужасная мать, но это было лучшее из возможных решений в данной ситуации. Обойдя все вокруг, я нашла место, откуда доносилось пение. Это был старый дом из уже гнилого дерева. Я ущипнула себя несколько раз и принялась стучать в дверь. Никто не открыл. Мои попытки докричаться до тех, кто был внутри, тоже не дали результатов. Пение было слишком громким. Я прикоснулась пальцем к двери и аккуратно надавила на нее. Дверь распахнулась, и в тот же миг я почувствовала сладко-тухлый запах. Я приложила руку к носу, чтобы не чувствовать эту вонь, из-за чего заметила, что на пальце, которым я открывала дверь, осталось что-то зеленое и липкое. Медленно войдя внутрь, я обнаружила там около десяти взрослых и четверых детей. В этом доме не было комнат – лишь большое пространство со свечами. Они стояли, прислонившись к стене, и пели. Взрослые были одеты в серые вещи, дети – в белоснежные рубашки и штаны. На ногах у детей ничего не было, и они скромно терли ногу о ногу, чтобы согреться. Как только они меня заметили, пение прекратилось. После того как мы с окружающими обменялись взглядами, я взяла в руки планшет и шепотом попыталась объяснить, кто я и что им нельзя здесь находиться. Все расступились, и из-за спин толпы вышла старуха, которая опиралась на трость. На голове у нее был платок, один глаз застилала слепота, а одежда была потрепанная и грязная. Я, взяв себя в руки, повторила все то, что сказала только что, но уже уверенным голосом. Все смотрели на старуху, ожидая, что она скажет.

Осмотрев меня с ног до головы здоровым глазом, старуха спросила у меня:

– Твои дети его видели?

– Откуда вы знаете, что у меня есть дети?

– Он говорит, что видели. Иди попрощайся с ними, если успеешь.

Последнюю фразу она произнесла с горечью и сожалением. После чего все в комнате начали идти ко мне навстречу. Я мгновенно выскочила из этого дома. На улице было темно.

«Как такое возможно? Сколько я находилась внутри?» – запереживала я.

Из распахнутой двери лачуги начали по одному выходить люди. Я побежала в сторону моего дома, где ждали девочки. По пути я включила фонарик на планшете и неслась изо всех сил к своим детям. По дороге меня не раз посещал образ моего любимого. Он словно был огорчен тем, что я привезла наших детей в это проклятое место. Я бежала по тропинке, по которой мы пришли сюда, не смотря на карту. Было темно, из-за чего я постоянно нарывалась на ветви, которые царапали мне лицо. Как только я увидела свет, стала бежать еще быстрее.

«Вот-вот я буду на месте, и мы сразу же уедем отсюда. Я не должна была так рисковать ими! Как я могла не заметить, насколько я еще не здорова?!» – с отчаяньем думала я.

Минуя последний поворот и подбежав к источнику света, я не поверила своим глазам. Я стояла напротив ямы, которую фотографировала днем. Из нее горело пламя, которое освещало землю вокруг себя на несколько метров. Я осмотрелась, карта показывала, что я рядом с нашим домом.

«Ничего не понятно!» – подумала я.

Затем я произнесла вслух: «Что происходит?» – и эти слова кто-то повторил тонким и хриплым голосом. Я увидела тропу, по которой мы пришли сюда в прошлый раз. То, что это именно она, можно было понять по сломанным веткам. Я побежала по ней к нашему дому. Стало холодно и сыро, я старалась думать только о дочерях.

«Все, что происходит вокруг, я осмыслю позже!» – стучало в голове.

Я остановилась, чтобы отдышаться. Ноги подкашивались, и началась сильная отдышка. Чтобы не тратить время, я начала медленно шагать. Луна ярко освещала все вокруг. Я выключила фонарь и быстрым шагом пошла по проделанной нами ранее тропе, пока не услышала голоса. Я узнала эти голоса, это были все те же люди, которых я просила уйти.

«Они пришли ко мне домой? К моим девочкам?» – негодовала я.