Курильщики опиума

Курильщики опиума
Аркадий Тимофеевич Аверченко

«… – А ревнивые супруги! – подхватил я. – Помнишь их, Андерс? Когда она застала мужа с горничной – что было? Где крики? Где ссора и скандал? Ни звука! Просто взяла она горничную и с мягкой улыбкой выбросила в открытое окно. Правда, та сломала себе ногу, но…

– …Но ведь это было на улице, – ревниво подхватил старикашка. – То, что на улице, к моему меблированному дому не относится… »

Аркадий Аверченко

Курильщики опиума

I

В комнате происходил разговор.

– У нас с тобой нет ни копейки денег, есть нечего и за квартиру не заплачено за два месяца.

Я сказал:

– Да.

– Мы вчера не ужинали, сегодня не пили утреннего чая и впереди нам не предстоит ничего хорошего.

Я подтвердил и это. Андерс погладил себя по небритой щеке и сказал:

– А между тем, есть способ жить припеваючи. Только противно.

– Убийство?

– Нет.

– Работа?

– Не совсем. Впрочем, это противно, как ежедневное занятие… А один день для курьеза попробуем… А?

– Попробуем. Что нужно делать?

– Пустяки. То же, что и я. Одевайся, пойдем на воздух.

– Хозяин остановит.

– Пусть!

Когда мы вышли из комнаты и зашагали по коридору, я старался прошмыгнуть незаметно, не делая шуму, а Андерс, наоборот, бесстрашно ступал ногами, как лошадь.

В конце длиннейшего коридора нас нагнала юркая горничная.

– Господин Андерс, хозяин Григорий Григорьич очень просят вас зайти сейчас к ним.

– Свершилось! – прошептал я, прислонясь к стене.

– А-а… Очень кстати. С удовольствием. Пойдем, дружище.

Отвратительный старикашка, владелец меблированных комнат, помешанный на чистоте и тишине, встретил нас холодно:

– Извините, господа. По делу. Вероятно, в душе думаете: «3ачем мы понадобились этой старой скотине?»

Андерс укоризненно покачал головой и хладнокровно сказал:

– Мы все равно собирались сегодня зайти к вам.

В глазах старика сверкнула радость.

– Ну? Правда? В самом деле?

– Да… хотели вас искренно и горячо поблагодарить. Вы знаете, мне приходилось живать во многих меблированных комнатах, иногда очень дорогих и роскошных – но такой тишины, такой чистоты и порядка, я буду говорить откровенно: нигде не видел! Я каждый день спрашиваю его (Андерс указал на меня) – откуда Григорий Григорьич берет время вести такое громадное, сложное предприятие?..

– Он меня действительно спрашивал, – подтвердил я. – А я ему, помнится, отвечал: «Не постигаю. Тут какое-то колдовство!»

– Да, – сказал старик с самодовольным хохотом. – Трудно соблюдать чистоту, тишину и порядок.

– Но вы их соблюдаете идеально!! – горячо вскричал Андерс. – Откуда такой такт, такое чутье!.. Помню, у вас в прошлом году жил один пьяница и один самоубийца. Что ж они, спрашивается, посмели нарушить тишину и порядок? Нет! Пьяница, когда его привозили друзья, не издавал ни одного звука, потому что был смертельно пьян, и, брошенный на постель, сейчас же бесшумно засыпал… А самоубийца – помните? – взял себе, потихоньку повесился и висел терпеливо, без криков и воплей, пока о нем не вспомнили на другой день.