Детективное агентство «Чёрный лебедь»

Матвей согласно кивнул, сам не особо понимая, с каким утверждением он соглашается. Пару секунд он сидел и смотрел в пол, обдумывая слова Сони. "Неужели Никите и правда нужна помощь в деле?" – подумал Матвей и мысленно усмехнулся, представив, как нехотя Никита общался с клиентами. Матвей и сам сейчас общался очень неохотно, причем со всеми. Уже две недели он не звонил родителям и не виделся с ними, а только изредка отвечал матери на СМС. Ему совсем не хотелось говорить, произносить вслух какие бы то ни было слова. Матвей немного жалел о том, что люди до сих пор не придумали устройство, чтобы читать мысли. Ему бы оно сейчас как раз пригодилось… Хотя, если бы кто-то узнал, о чём он думает… "Нет, – подумал Матвей, – не надо мне такого счастья". Отвлекшись от мыслей о чудо-устройстве, Матвей снова подумал о деле. Что, если таким способом Никита хочет вытащить его из дома? Что если это их с Соней план? "Даже если и так – какая разница?" – подумал Матвей. Если всё равно, где сейчас быть и что делать, так почему бы не помочь другу? Согласившись со своими мыслями, Матвей, наконец, сказал:

– Передай Никите, что я приеду.

Соня кивнула, едва скрывая радостную улыбку, и набрала Никиту. Матвей встал и, прихрамывая, поплёлся в их временное пристанище – спальню. Он хмыкнул, осознав, что выбор одежды совсем невелик. Большая её часть всё ещё находится в разгромленной квартире и, по всей видимости, починке не подлежит. Недолго думая, он достал из шкафа джинсы и футболку. В другое время для него было бы странно идти в офис в таком виде, но сейчас ему было всё равно. Нехотя натянув на себя чистые вещи, Матвей вышел в гостиную.

– Твой телефон, – Соня протянула мобильный и улыбнулась.

– Спасибо. И.... прости меня, – сказал Матвей.

– За что? – удивилась она.

Но Матвей не ответил. Он быстро оделся и отправился в офис, оставив Соню в неведении.

Расплатившись с таксистом, который за всю дорогу не произнес ни слова, Матвей вышел из машины. Окинув взглядом знакомые места, он поёжился от холода и зашёл в офис.

– Не думал, что ты приедешь! – такими словами встретил его Никита.

Матвей лишь пожал плечами. Он и сам не знал, зачем приехал. Может быть, его помощь действительно была так уж необходима. Стоя у двери, он осмотрелся, будто пришёл сюда впервые.

– Извини, я, кажется, тебя разбудил, – сказал Никита, пытаясь как-то начать диалог.

Но Матвей не отвечал. Он медленно прошёл к своему месту и сел. Положив руки на стол, Матвей посмотрел на Никиту.

– Ты бы и без меня справился, не так ли?

– Нет конечно! – Возразил Никита. – Мы же одна команда!

Конечно, они одна команда, Матвей всегда помнил об этом. Но сейчас всё, что он мог – это сидеть и молча смотреть на своего напарника, не в силах даже лишний раз что-то сказать. Почему это всё происходит с ним? Как вернуться к нормальной жизни? Как жить дальше? Эти вопросы мучили его с того самого дня, когда он чуть не погиб.

Всё что Матвей делал, он делал только ради Сони. Только рядом с ней он чувствовал себя комфортно, спокойно. Если бы не Соня, он не поехал в офис, а может и вообще впал бы в глубокую депрессию и разочаровался в жизни. Но Соня была для Матвея кем-то вроде спасателя, якоря, который не даёт потеряться в бесконечном океане отчаяния. Да, родители и Никита тоже были важны для Матвея, но сейчас никто из них не мог так поддержать, как это делала Соня. Матвею было достаточно того, что она просто сидела рядом. Она стала для него всем: его миром и центром вселенной. Матвей не хотел её потерять.

– Эй, ты здесь? – спросил Никита, тем самым вернув Матвея в реальность.

Матвей кивнул, потом, наконец, сказал:

– Введёшь меня в курс дела? Что же такого произошло, что ты один не справишься?

Его фраза прозвучала совершенно безэмоционально, но Никита всё равно усмехнулся, восприняв это как шутку в свой адрес.

– Пропал старик. Короленко Степан Николаевич.

И Никита начал рассказ. Слушая его, Матвей несколько раз сбивался с мысли, переспрашивал, думал о том, зачем он вообще сюда пришёл. Он долго не мог сосредоточиться, влиться в рабочий процесс, но где-то на середине достал свой блокнот из ящика стола, карандаш, и стал делать заметки, как делал всегда. Когда Никита закончил, подытожив все сказанное словами: "Ума не приложу, куда он мог пойти", Матвей посмотрел на свои записи. Он ещё раз мысленно прочел их, чтобы собрать в голове картину произошедшего. Итак, "пропавший – старик", "проблемы с памятью и восприятием, инсульт", "служил в морском флоте", "рыбак", "на левой руке тату с годом рождения, на правой – старый шрам", "пропал вчера вечером, когда жена ушла в магазин". Матвей заключительный раз прошёлся глазами по тексту и посмотрел на Никиту.

– Ну, что скажешь? – спросил тот.

– Ты ведь уже ездил к ним?

– Да, осмотрел квартиру, опросил соседку напротив. Камер у дома и в районе нет. Вообще ничего, – Никита развел руками.

– Нужно съездить ещё раз.

Никита кивнул, махнул рукой и сказал:

– Поехали.

Сидя в старенькой, но ещё очень бойкой серебристой "Импале", Матвей думал, что, пожалуй, работа – это как раз то, чего ему не хватало. Работа отвлекала его от разного рода мыслей, от тяжести и бренности бытия. Может быть, стоило начать заниматься делами раньше? Вдруг Матвей обернулся и уставился на заднее сиденье: перед глазами снова появилась та страшная картина, когда он был на грани жизни и смерти. Никита, заметив это, не придумал ничего лучше, чем озвучить очевидное:

– Свозил в химчистку. Теперь как новенькая.

И, правда, после химчистки салон "Импалы", обитый светлой кожей выглядел, как новый, не осталось ни следа крови. Матвей вздохнул и сказал:

– Сдать бы мне мозги в химчистку, чтобы тоже были как новые.

Никита криво улыбнулся.

Они подъехали к новому пятиэтажному дому без лифта, поднялись на второй этаж. Никита сразу постучал в одну из дверей.

– Это соседка. Сначала с ней поговорим. Она мне и позвонила, – пояснил Никита.

Он постучал ещё раз, и дверь вскоре открыла девушка лет двадцати с небольшим. Она улыбнулась, увидев Никиту, и поправила упавшую на лицо прядь светлых волос. Сегодня утром она уже виделась с ним, поэтому сразу же узнала. А вот второго угрюмого парня, который выглядел болезненным и уставшим, она стала с любопытством рассматривать. Лицо Матвея показалось ей знакомым, но девушка так и не вспомнила, где могла его видеть. Она наклонила голову набок, всматриваясь в его синие глаза, и протянула руку:

– А, вы, наверное, Матвей. Меня Лаура зовут.

Матвей нерешительно пожал руку Лауры, и она жестом пригласила их войти.

– Не люблю разговаривать в подъезде, пойдёмте.

Заходя в уютную однокомнатную квартиру Лауры, Матвей невольно подумал: "Почему она всё время улыбается? Или ей всё равно на пропавшего старика?" Лаура тем временем пригласила их сразу в гостиную, которая была по совместительству и спальней.

– У меня на кухне сейчас ремонт, не перепрыгнешь, – сказала Лаура. – Но я могу предложить вам чаю. Или кофе?

Сыщики присели на диван.

– Нет, спасибо, – ответил Никита. – Мы ненадолго. Как видишь, я привёл своего коллегу, как и говорил. Расскажи ему ещё раз всё, что ты видела.

– Ну, – Лаура подвинула стул, на спинке которого висела какая-то одежда, и села напротив детективов. – Вчера вечером, когда я вернулась с учёбы, я видела, как Степан Николаевич уходил. Он как раз спускался, а я наоборот поднималась. В общем, я поздоровалась, но он не ответил.

Матвей достал блокнот и сделал заметки.

– Во сколько вы возвращались домой?

– Нас отпустили в шесть… – она задумалась, – где-то в половину седьмого.

Матвей кивнул.

– Давно вы знакомы с семьёй Короленко?

– Я уже два с половиной года здесь живу и помогаю им по дому за небольшую плату. А вообще, мы хорошо ладим, бабушка Липа добрейший человек!