Реквием по ушедшему лету

– Из-за меня? – услышав это, Тим вплотную притянул ее к себе, сжав за ребра, отчего она ощутила острую боль, такую сладкую боль. Она обхватила его шею руками, царапая ее ногтями и оставляя на ней красный следы, и он снова ее поцеловал. Сильно, нежно, дерзко…

Эта ночь была похожа на сон.

На сон, который никогда не должен был прекращаться…

Глава 7

Ханна не помнила, как снова оказалась в кровати с ним. Все было, как обычно: он безмятежно лежал рядом, солнце назойливо царапало глаза. Вот только как будто что-то все же изменилось.

И она вдруг вспомнила их поцелуи под дождем, а потом на балконе, а потом на кухне. Что-то всколыхнулось в душе от этих воспоминаний о прошлой ночи, но она не могла понять, что она чувствует и почему они все же это делали. Ханна решила, что подумает об этом днем, любуясь утренними лучами солнца, играющих с его волосами. Она вновь легла рядом, надвинув на себя одеяло, затем дотронулась до его загорелой спины, чувствуя, как она вздымается при каждом его вдохе и выдохе. Рукой она обхватила его за торс, приблизившись своим телом к его вплотную, а затем легонько, слегка боязливо и аккуратно поцеловала его в шею. От этих нежных пробуждений он открыл глаза и повернулся к ней лицом.

– Доброе утро. – улыбнулся он ей, зарывшись лицом в ее пепельные волосы. – Ты такая красивая.

Ханна вдруг рассмеялась: уж она-то знала наверняка, что выглядит сейчас просто преотвратительно с осыпавшейся под глазами тушью, синяками и растрепанными волосами:

– Я уверена, что выгляжу ужасно.

– Это совсем не так. – Тим обхватил своими ногами ее ноги и крепко прижал к себе. В этих жарких объятиях они вновь уснули еще на час, пока окончательно не проснулись он изнуряющей духоты, повисшей в комнате.

Вместе они же и поехали в парк. Ханна подумала, что наверняка ее соседи уже прознали о том, что теперь она чуть ли не каждый вечер проводит с ним в квартире, и ее почему-то эта мысль развеселила. Сегодняшняя ночь не должна стать исключением, хотя бы потому, что он оставил у нее свою футболку, в которой она щеголяла всё утро в одних трусах, готовя им завтрак. Ей нравилось приносить им завтрак в постель, проливать на простыни кофе и во всём винить его.

– Иди сюда. – протянул он ей руки, лёжа на спине. Она аккуратно поставила кружку с кофе на столик и оказалась в его объятиях. Ей так нравилось просто лежать с ним вот так, чувствовать тепло его тела и слышать учащенное биение сердца, когда она его касалась. Все эти нежности, безусловно, сопровождались непрерывными поцелуями в шею, которые почему-то ее очень сильно возбуждали, а его возбуждало то, как она на них реагирует. Ханна нравились его руки в татуировках, они так контрастировали с её худым чистым телом, так же, как и контрастировали абсолютно их души. Её безмятежная, глубокая и вечно молодая, и его – огненная, бунтующая, временем разорванная на куски.

Но прежде чем они выдвинулись в путь, Ханне поступил звонок от её мамы.

– Какого черта так рано? – вздохнула она.

– Ответь лучше.

– Ладно. – и она взяла трубку.

– «Доброе утро. Проснулась?» – голос из трубки был, как обычно, спокойный.

– «Да, только что вот».

– «Долго вчера гуляли?» – пока они разговаривали, она сидела на нём, и вся эта ситуация казалась ей дико забавной.

– «Достаточно да». – он слегка задрал свою футболку на ней и поцеловал ее в живот, а она едва сдержала смешок.

– «Чем занимаешься?» – поинтересовалась мама, на несколько секунд поставив ее в ступор.

– «Да так, кофе пью». – ещё один поцелуй, а она легонько ударяет по голове, намекая на то, что ей нужно сосредоточиться на разговоре с мамой, которая пока что, к счастью, ничего не подозревает. – «Только встала же, говорю».

– «Понятно». – с секунду она помолчала. – «Проверяла списки в ВУЗах?»

– «Еще нет». – стыдливо протянула Ханна. – «Сегодня этим займусь» –добавила она, на самом деле осознавая, что навряд ли она сегодня будет заниматься поступлением.

Рядом с ним она забывала обо всем. О своем будущем и грядущих переменах, ведь ее мечта переехать в другой город, кажется, по-прежнему была ее мечтой, просто сейчас ее мысли заняты немного другими вещами.

– «Мы подали документы только в два университета, а сроки поджимают!» – серьезный голос в трубке пробудил ее от мыслей. – «Чем ты там занимаешься по ночам, ума не приложу! С мальчиком этим гуляешь?»

Ханна посмотрела на Тима, который не отводил от нее взгляда и легонько схватила его за шею.

– «Бывает да, частенько видимся».

– «Что там у вас с ним?» – парень не мог не слышать звонкий голос ее мамы.

– «Да ничего, просто дружим, тусуемся». – сказала она, немного слукавив, но в то же время, это и было отчасти правдой.

Она и сама не знала, в каких они отношениях. Дружбой это уже, по-видимому, сложно было назвать, однако, ничем большим пока что тоже. Хотела ли бы она?

– Ты чего меня отвлекаешь? Я же с мамой разговариваю. – толкнула она его в плечо. – Не хорошо будет, если она что-то заподозрит.

– Больше не буду, мисс, простите меня. – и она простила, склонившись над его лицом и еле-еле ощутимо прикоснувшись к его губам.

– Ну все вставай, а то весь день так проспим!

***

– Чего? – легкое оцепенение застыло на лице Евы. – Подожди, подожди, а с этого момента, пожалуйста, поподробнее.

– Я, конечно, понимала, что это может зайти немного дальше, но… – замялась она. – Мы же вроде с ним друзья.

– В том-то и дело, мне помнится, что ты говорила, что испытываешь к нему исключительно дружеские чувства! А теперь выходит, что вы…

– Я не знаю, кто мы, и, если честно, не хочу знать. Не люблю вот эти разговоры в духе «скажи, кто я для тебя?» и прочее. Не хочу ничего решать, меня и так все устраивает. – наконец ей удалось обратить свою мысль в подобающую форму.

– В таком случае, я очень рада за тебя, правда. Если тебя это устраивает, то почему нет, живи и наслаждайся. – согласилась подруга.

– Спасибо… Нет, правда, спасибо. Пожалуй, ты единственная, кто меня не осуждает за общение с ним.

– Конечно нет! У нас одно лето, и ты этого заслужила, заслужила отдыха от учебы и всех этих глупых предрассудков.

– Ты права. – улыбнулась она Еве. – Но не могу все же сказать, что ничего к нему не испытываю. Симпатия определенно есть, хотя поначалу я думала, что мы уж точно будем друзьями. – усмехнулась Ханна. – Забавно получается.

– Да, я помню, как ты меня в этом убеждала. И меня, и себя, походу.

– Что ж, а вышло вот так. Главное, что я ни о чем не жалею. Да и к тому же, я не думаю, что это перерастет во что-то большее. – они сидели на скамейке в сквере возле дома Евы. В тени деревьев было хорошо и тихо, а мимолетные прохожие и старушки, кормящие голубей, создавали вокруг какую-то приятную суету. Уже третью неделю стоял утомляющий зной, от которого хотелось спать и ничего не делать, тем не менее, девушки продолжали свои активные велопрогулки, заканчивая их обычно, расслабляющим отдыхом, состоящим из привычных сплетен о парнях и, как правило, одним или двумя прохладными коктейлями, а такой не самый здоровый образ жизни, несомненно, приходилось компенсировать спортом. – Я уж точно не хочу с ним отношений. – продолжала Ханна. – Понимаешь, он такой человек не самый стабильный, со своими проблемами. А еще мне же скоро уезжать, наверное…

– Я не могу представить, как я тут буду без тебя. – как-то грустно призналась Ева, и Ханне самой от этой мысли стало немного тоскливо. – Начнется осень, учеба: я же тут со скуки помру!

– Ну, во-первых, еще же не факт, что у меня получится поступить. С моим-то отношением к учебе в последнее время… ну ты знаешь. А во-вторых, даже если все-таки я смогу, мы ни за что не перестанем общаться, это я тебе обещаю. И обязательно буду часто приезжать! Мы тут еще такие тусовки будем закатывать!

– Да, еще какие! А там может и мне удастся перебраться поближе к тебе, когда закончу последний год в колледже.

– Это было бы просто замечательно. – и большая часть вечера их прошла в обсуждениях совместных планов на будущее, мечт и желаний.

Тем временем, перспективы ее были не слишком радужными. Время, хоть и медленно, а все же шло, и у нее оставалось меньше двух недель до момента, когда она узнает, куда поступит. Эту мысль Ханна старательно откладывала в долгий ящик, но она то и дело давала о себе знать, все больше и большее действуя на нервы и заставляя ее испытывать муки совести за свое бездействие. В голове был строгий мамин голос, а она тем временем заливала в себя вторую бутылку алкоголя, чувствуя себя такой свободной и беззаботной в этот летний вечер, похожий на все другие, но от этого не менее приятный.