Детриллер

Детриллер
Ара Багдасарян

Вниманию читателей, настоящих любителей жанра детективов и триллеров предлагается очень необычная, но, вне всякого сомнения, весьма интересная, а главное – полезная книга. Если так угодно – это самый обширный и обстоятельный на сегодняшний день многолетний литературный обзор современной литературы триллера. Что-то вроде справочника-учебника. Справочник для тех, кто ищет для себя каких-то ещё неизвестных ему областей этого жанра. И фактически очень полезный учебник для тех, кто хотел бы попробовать свои силы в нелёгком ремесле писателя детективов и триллеров.

Ара Багдасарян

Детриллер

Моему верному kindle посвящается. Ты уже сносил три обложки (поменял) и аккумулятор издыхает – я обязательно его тебе поменяю!

Предисловие 1

Пять лет наслаждений всем этим blood, sweat & tears

Первый естественный вопрос: зачем нужна эта книга? Ответ: это помощь от бывалого читателя (в данном случае, простите за нескромность, меня) не шибко еще опытному, который только начинает и пока не разобрался во всем этом хозяйстве. Неопытному в чтении именно такой литературы – кто я такой, чтоб сомневаться в вашей обшей начитанности? И в самом деле, что ему (человеку только приступающему в детективам и триллерам) делать – аннотации читать? Ха, покажите мне аннотацию, где написано, что это удивительно скучная, беспомощно написанная, местами просто паршивая книга, чтение которой всерьез угрожает вашему здоровью (психическому). Конечно, таких аннотаций не бывает. И как, прикажете, поступать неопытному читателю, который в каждой аннотации встречает выражения типа «увлекательная книга», «напряженный сюжет», «мировой бестселлер» и т. п. Набираться опыта путем получения многочисленных синяков и шишек? Ну да, вариант. Но. Но может стоит попробовать все же чуть-чуть ему помочь? По-моему так и надо.

Почему мне кажется, что могу (и вправе!) предложить такую помощь? Уважаемый (и, кончено же, дорогой!) читатель, позвольте полюбопытствовать: сколько книжек детективов, триллеров, криминальных романов и т. п. вы прочитали за последние, например, пять лет? Много? Не сомневаюсь – иначе вы вряд ли заинтересовались бы этой книжкой, но. Много – это сколько? Пять? Десять? Сто? Двести-триста? Ну не больше же? Хотя, кто знает, может и больше… Но так сложилось, что я, за тот же промежуток, прочел их около тысячи. Впечатляет? Лично меня да, еще как впечатляет – начал, втянулся и понеслось! Честно скажу, от себя такой прыти не ожидал, сам на себя удивляюсь и даже, уж простите, немного горд собой. В конце концов, я же не подросток, чтоб читать запоем, а достаточно (более, чем достаточно) взрослый человек. А тут, здрасьте пожалуйста, – Одна Тысяча Книг! И это, между прочим, еще только те детективы, триллеры и проч., которые дочитал до конца. А еще раза в три больше книг были не дочитаны. Обычно, в самом начале (на первой, второй, максимум, третей странице) книга мною выбраковывалась. По нескольким причинам, в основном, из-за своей абсолютной беспомощности – в литературном смысле, конечно. Или, как вариант, по причине обнаружения того прискорбного факта, что книга написана давно – например, в середине прошлого века. Но о сроке давности любимых мною книг поговорим чуть позже.

Так вот, после ознакомления с таким количеством детективов и триллеров (и, разумеется, всего остального в том же духе), у меня не могли не возникнуть определенные мысли по поводу характерных черт современной остросюжетной литературы. Когда читаешь много, замечаешь такие тенденции (а иногда это, кроме прочего, не индивидуальные тенденции, а, если быть откровенным, неприкрытое списывание друг у дружки), о которых руки чешутся поговорить (чешется, конечно, язык) – не отделываться едким замечанием в кругу друзей, а поговорить обстоятельно. С чувством, с толком, с расстановкой. Насчет толка и расстановки не знаю – вам судить, но чувства тут сколько угодно. Вот, главное, почему появилась книга, которую вы, дорогой читатель, держите в руках.

Уважаемый читатель[1 - Буду чередовать «уважаемый читатель» с «дорогим читателем», а иногда может еще каким-нибудь синонимом заменю – страшно не люблю повторы. (Здесь и далее примечания автора)], давайте познакомим своими впечатления, поделимся ими. Правда, делиться буду только я – автор этой книжки. С одной стороны это, конечно, не очень справедливо (вроде как узурпировал право голоса), но с другой стороны у вас будут свои впечатления плюс мои, а у меня, какие были, такие и останутся. И это, согласитесь, тоже не сильно справедливо. В сумме – боевая ничья. Хотя да, не мне жаловаться – за несколько лет я прочитал (освоил, если обратиться к другой терминологии) тучу книг этого жанра, и, не скрою, в процессе получал громадное удовольствие. Эта туча – она такая громадная, что обязана была чем-то разрядиться. Так вот, читал, читаю и буду читать, но, как в известном анекдоте, еще и осадок остается. Что с ним делать? Пожалуй, надо разбавить его небольшим количеством воды, хорошенько взболтать, добавить соли, перца и других пряностей по вкусу. Вот и получится книжка. Далее идут кое-какие необходимые (как мне кажется) разъяснения.

Читателюможет показаться странным (или, скорее, проявлением раздутого эго автора) то, что он постоянно и безудержно… якает[2 - В мое время классные руководительницы с яканьем боролись жесточайшим образом – безжалостно выкорчевывали. Со мной, видать, безуспешно.]. Я прочитал, я так думаю, я считаю, мне понравилось, мне не понравилось, меня просто тошнит, у меня вызывает полный восторг… В правильной, строго научной литературе все эти личные местоимения заменены на коллективные: мы считаем, нам кажется, у нас вызывает полный восторг (нас тошнит) и т. д. Так, согласитесь, намного солиднее получается. Но перед вами, уважаемый читатель, не научная и, согласен, не всегда объективная (более того, почти всегда сугубо субъективная, а значит, сами понимаете), и даже вовсе не литература, а так – заметки дилетанта. Или, скорее, заметки профессионального читателя[3 - Скромничать не буду, я и в самом деле – профессиональный читатель.]. В моем случае, думаю, это не преувеличение. Тот случай, когда можно со сдержанной гордостью заявить: профессия – читатель[4 - Был такой прекрасный фильм Антониони «Профессия – репортер» с Джеком Николсоном и Марией Шнейдер. Это так, к слову.]!

Следующее разъяснение. Как это ни покажется странным, но дата написания книги, которую стараюсь прочесть, для меня имеет определяющее значение. Почему? По большому счету, не знаю. То есть вроде как знаю, но не уверен. Однако факт остается фактом: не люблю читать (а значит, не собираюсь это делать – и пусть кто-то попробует меня заставить!) что-то написанное давно. Давно – это 20–25 лет назад. Ну, может 30–35, но не раньше. Как бы это объяснить? Ну, например, если герой произведения (например, бравый полицейский инспектор) мечется по улицам на своем верном «Краун Виктория» (чисто полицейская машина, насколько можно судить по одноименным романам) и лихорадочно ищет таксофон (необходим срочный звонок), и не может позвонить по своему мобильнику (по той прискорбной причине, что сотовой связи тогда попросту еще не было), то мне, как читателю, становится как-то неуютно и даже скучно (а скука – главный и, пожалуй, единственный враг такого рода книжек). Что еще важнее, я не могу идентифицировать себя с героем[5 - А если читатель равнодушен и отстранен – то есть не влезает в шкуру героя, то значит… Понятно, не удалась, значит, книжка.] – у меня мобильник есть, у моих знакомых мобильники есть, у всех мобильники есть, а у этого нет? Как же мне ставить себя не его место? Дело, как вы понимаете, не только (и не столько) в сотовой связи, дело в том, что за последние 25–35 лет мир поменялся ну уж очень сильно. Очень сильно – это не просто слова, мир поменялся (тут больше подойдет красивый термин «трансформировался») так, как до того, он это проделывал в промежутке двух-трех столетий (может и больше – пяти-семи, целой эпохи в человеческой цивилизации). В таком ракурсе детектив (или триллер, или еще что-то в этом роде), написанный в, например, семидесятых годах прошлого столетия лично мною воспринимается как исторический детектив. А этого (исторической прозы) я не люблю – не интересно. И пусть ревнители исторических романов на меня не набрасываются. Есть такие люди (любят историческую литературу), есть сякие люди (не любят ее) – я как раз сякой, но не такой.

Следующее разъяснение. Есть еще одна причина для написания этой книжки – сугубо личная (хотя, согласен, причины – они всегда личные, если касаются отдельной личности). Дело в том, что моя память устроена по какому-то не очень мне понятному принципу. Как обычно бывает: здесь помню – здесь напрочь забыл – тут опять прекрасно все помню. Так вот, у меня сегмент «не помню» в полной степени относится к прочитанным детективам и триллерам. Думаете, неудобно и неприятно? Ни в коем случае. Наоборот! На самом деле не помнить детектив – это подарок, это крайне облегчает проблему организации собственного досуга. Про книжку (через несколько месяцев после прочтения) я помню только одно: хорошая она или плохая. Все остальное полностью забыто. В том числе и главное – детективная интрига. Все забыто! Вообще! До последней страницы. То есть, при повторном чтении, я до самого конца книги пребываю в непонятках, как в первый раз – кто убийца, как он это сделал, почему? Повторяю, для меня (в статусе читателя) необыкновенно удобно – если ничего интересного в какой-то момент не находится, то всегда можно перечитать что-то из хорошего (о том, что эта книга хороша, я как раз не забываю)… Но иногда все же хочется как-то упорядочить впечатления, слегка расставить по полочкам. Эта книга (которую вы сейчас читаете), кроме всего прочего, еще и поможет мне, с некоторым надрывом выражаясь, вспомнить все! Ну, если не все, то хоть что-то.

Далее. Собравшись написать эту книгу – фактически сборник друг с дружкой немножко связанных эссе (эссе – это чрезвычайно серьезное и даже несколько вычурное слово, возможно, написанное мною недостойно такого пышного термина, но другое пока на ум не идет), я встал перед непростой задачей: как определить жанр (и множество видов в этом жанре), о котором пойдет речь в этой книге? Пришлось идти по самому легкому (и, конечно, не всегда правильному) пути: не знаешь правильного ответа – придумай его. Я и придумал несколько неуклюжий (но, надеюсь, по сути верный) термин ДЕТРИЛЛЕР. То, что в себя включает и детектив (со всеми многочисленными его видами), и триллер (со всеми его не менее многочисленными видами), и приключенческую литературу, и просто остросюжетную литературу. Что однозначно осталось за бортом – это фантастика и даже фантастические детективы (и, разумеется, фантастические триллеры). Дело в том, что пару десятков лет назад я был фанатом фантастики, читал запоем и даже что-то писал в этом жанре (и даже неоднократно публиковался в одном ужасно высокрейтинговом журнале, и даже было выпущено несколко моих электронных книг), но потом что-то во мне чиркнуло, я к фантастике охладел (до состояния близкого к нулю) – ни читать, ни писать! Знать ничего не знаю. И, понятно, в настоящее время нахожусь совсем не в теме. А к детриллерам (привыкайте к термину) лет пять назад, наоборот, воспылал внезапной любовью. Писать, конечно, и в голову не приходит, а читаю ой, как обильно. Загнал свой верный букридер (kindle) до невменяемого состояния (в смысле, аккумулятор уже страдает хроническим недержанием, а поменять его невозможно – kindle запечатан и не разбирается, придется новый покупать), – за пять этих лет, по моим подсчетам, мною были прочтены, повторюсь (клянусь, в последний раз!), около тысячи книг этого жанра. Можете себе такое представить? Я – с трудом. И это при том, что у меня есть кое-какие другие рабочие обязанности – подвизаюсь журналистом. Желудок, знаете ли, требует своего регулярного наполнения…

Что-то уж слишком длинное получается предисловие – боюсь, вы уже заскучали, а это никак в мои планы не входит. Пожалуй, на этом прервемся – потом будет еще одно предисловие (вторая его часть), где-нибудь в середине книжки. А потом, уже совсем ближе к концу, будет третье предисловие. Да, предисловие в конце – это уже послесловие, а предисловие в середине – это, наверное, междусловие… Ну и что? Вот такую я придумал новацию. Ради читателя – чтоб ему, родному, скучно не было! Переходим к первой главе, в которой рассказывается… Нет, не буду преждевременно колоться – извольте сами прочитать.

Глава 1

Профессия – читатель!

Существует такое мнение (из арсенала дешевой язвительности непризнанных писателей), что де литературный критик – это тот, кто писать не умеет (творческий потенциал у него напрочь отсутствует), и потому, исходя из собственной злобствующей завистливости, пытается другого – писателя от бога, того, который (в отличие от бесталанного критика) умеет (по причине своей изначальной талантливости) и потому создал данное литературное произведение – учить уму-разуму, с очевидной целью того как-то опорочить и выставить в дурном свете. Витиеватое получилось предложение. Короче, сам не может, потому берется учить тех, кто может. Сам не ам, и другим (которые очень даже ам) не дам. И конечно, то же самое касается и кинокритиков, и театральных критиков, и вообще, всех критиков. Кроме того, еще принято считать, что любой, кто высказывается (особенно, если он высказывается письменно) о каком-либо художественном произведении (в нашем случае, о литературном произведении, конкретнее – о детриллере) является критиком (в нашем случае – литературным критиком). То есть получается, что и ваш покорный слуга претендует на статус литературного критика. Так?

Нет, категорически не так. Во-первых (хотя это, наверное, все же во-вторых) я, хотя и позволяю себе письменно высказываться, никакой не критик, и даже близко не. Литературный критик – это, прежде всего, бездна вкуса, эрудированности и, главное, бездна компетентности, это достойная профессия, которой обучаются многие годы, да и потом, после первоначального обучения, всю жизнь повышают квалификацию. Более того, глубоко убежден в том, что хороших литературных критиков гораздо меньше, чем хороших писателей. Они, знаете ли, еще более штучный товар. Я же – ни в коем случае, ни сном ни духом. У меня вообще – техническое образование. Просто люблю читать. Много и, часто, неразборчиво[6 - Подростком, еще в советское время (если кто не помнит, время жесточайшего дефицита книг пригодных к чтению) я умудрился прочитать брошюру «Критика Иммануила Канта Людвига Фейербаха». Или наоборот, Людвиг критиковал Иммануила? Не помню. Всю, от корки до корки. Прочел – ничегошеньки не понял – зато время провел. Такие были времена.].

Так что я – читатель. И, как это ни стремно (и даже нескромно) звучит, повторяю, профессиональный читатель. Доказательством тому являются многие тысячи томов прочитанного – начиная с десяти лет (самое начало моей читательской деятельности) и до сих пор. Еще одним доказательством тому являются около одной тысячи книг в жанре детриллера (знаю, что повторяюсь – терпите), которые были прочтены мною за последние 4–5 лет. Тут надо прерваться, чтоб сказать спасибо: а) интернету вообще, б) моему букридеру (моему верному kindle – у) в частности. Так что, если я не профессионал в чтении, то кто я такой? А литературный критик – это из другой оперы, в этом деле меня даже дилетантом нельзя считать. В моем случае дилетант – это слишком ввысоке звание, неоправданно высокое.

И теперь о «во-первых». Да, все это (все, что вами, уважаемый читатель, было прочтено до сих пор, и все, что будет, надеюсь, прочтено дальше) излагаю письменно, а не устно надоедаю родным и близким, но это также не значит, что я таким образом пытаюсь написать (то есть стать писателем) что-то детриллерное. Ни в коем разе! Богу – богово, а кесарю – сами понимаете, все остальное. И даже если вдруг появилось бы у меня такое желание (уверяю, не появилось бы!), то оно немедленно пропало бы, по одной простой причине: невозможно писать о том, о чем ну совсем ничегошеньки не знаешь. Нет, простых причин есть еще пара штук. Следующая причина – отсутствие у меня (и трезвое осознание того) творческого потенциала. Не буду дальше на эту тему распространятся – и без того это достаточно грустно. Следующая причина – как раз та, которая послужила поводом для написания этой главы – становится ясна после прочтения почти любого детриллера: автор рассыпается в благодарностях тем, без помощи которых он (автор) никогда бы не смог написать это произведения. Эти (которых автор благодарит), как оказывается, имеются в каком-то угрожающем количестве, имя им – легион! Судя по всему в одиночку детриллер писать просто невозможно. Правда, до приобретения опыта чтения современных зарубежных детриллеров, я наивно считал, что для хорошего литературного произведения нужны: а) хороший автор, б) условия для его работы, в) больше ничего… ну, разве что еще и пробивной литературный агент. И все. Как оказалось, фигушки, ничего подобного!

В процессе создания детриллера участвует, судя по количеству отблагодаренных помощников, чудовищное количество всякого рода специалистов. Фамилия, приведенная на обложке книги – это так, дань принятой традиции; на самом деле практически любой детриллер – это плод коллективного творчества. Причем, коллектива просто огромного и, судя по восторженным и неумеренным благодарностям, автора (его, видать, просто назначили главарем этой банды), очень дружного. Чередой идут в немыслимых количествах разного рода работники издательства и литературные агенты (которые лучше всех!). Там же и несколько дружелюбно (непременно!) настроенных полицейских: инспектора, следователи, лейтенанты, сержанты… Их много, это даже не коллектив, а какой-то коллективище! Все сообща трудятся над созданием этого детриллера, и, конечно, крепко дружат меж собой. Идиллия. Уж такое создается впечатление… Но, как практические любое впечатление, оно ложное. Во всяком случае, есть такое подозрение. Автор просто раздает такие виртуальные пряники (в американском варианте, пироги и пышки) всем, кто хоть каким-то краешком чуть-чуть поучаствовал в… нет, не в написании детриллера, а в какой-то возне вокруг него. Точность – вежливость королей, благодарственные поклоны во все стороны – вежливость автора (современного). И?

И, как это ни прискорбно (точнее, как это ни смешно), при всем, при этом время от времени в книжках появляются здоровенные (по уровню своей несуразности) ляпы. Мне сейчас трудно вспомнить конкретные примеры (замечал – усмехался – увы, не фиксировал) – поверьте на слово, их было достаточно много, но один кикс намертво впечатался в память. Казалось бы, при таком количестве сопровождающих создание литературного произведения, рукопись проверяется и перепроверялся неоднократно, все вылизывается до абсолютно блестящего состояния. Бриться можно, смотрясь в эту рукопись! И что? И вот результат: у персонажа (не помню, какого детриллера) в руках пистолет (так черным по белому и написано), а в следующем абзаце он «сунул револьвер(!) обратно в кобуру». Понятно, автор может забыть, ему вообще трудно держать в голове огромное количество разных подробностей – ему простительно. Ему – да, а этим (которые стройной колонной идут за своими благодарственными пряниками, пирогами и пышками) нахлебникам? Им тоже простительно? За что автор их так слезно благодарит? Ну, что-что, а хотя бы прочитать рукопись они могли бы? И ни одна сво… ни одно отблагодаренное лицо не заметил такого? Меня не множество, я один, и я заметил, а эти в количестве 5-10-15-20 и более штук – куда они смотрели?

Впрочем, возможно, тут никто из этого коллектива не виноват – переводчик накосячил. Может быть. Хотя, если ты переводишь такого рода литературу, то разницу между револьвером и пистолетом обязан знать. Пистолет по-английски – это gun, на крайний случай pistol (сленг не привожу), а револьвер – revolver. Разница, как видите, налицо – перепутать сложно.

Тут меня могут обвинить в буквоедстве. Ну, ляп. Ну, бывает. Чего к мелочам цепляешься?! Отвечаю откровенно: для себя именно такую функцию и выбрал – цепляться. О чем тогда рассуждать? Писать сочинение на тему «Образ Эркюля Пуаро в романах Агаты Кристи»? И еще: меня, как читателя, откровенные ляпы несколько нервирует. А читатель детриллера должен нервничать по ходу сюжета – в результате запутанной интриги, в результате отождествления себя с главным героем, которому ой, как нелегко приходится! Но не из-за авторских ляпов.

Глава 2

Старые загадки отгаданы, новые никому не интересны

Старые классические детективы, к которым привыкли мы – люди далеко не юного возраста, – не то, чтобы совсем концы отдали, скончались от старости – нет, трепыхаются еще, время от времени подают признаки жизни, – но в настоящее время их так мало, что можно считать, и вовсе нет. Ничтожно мало. А ничтожно малыми величинами обычно пренебрегают. Ну и в самом деле, было бы правильнее и мне этим понятием пренебречь. Но.

Но мысль о том, что классический детектив находится на стадии издыхания, достаточно экстравагантна, а значит, требует какого-то своего подтверждения. Будет, наверное, правильней проиллюстрировать сказанное на примере. Приведу тогда пример из геологии. Ведь в любом заброшенном карьере всегда можно найти присутствие того полезного ископаемого, который стал поводом появления этого карьера, однако, со временем запас этого полезного ископаемого иссякает полностью (или его становится так мало, что добывать нет никакой экономической выгоды – то есть он становится уже бесполезным ископаемым), а карьер меняет статус – из «действующего» становится «заброшенным». И, между прочим, ничего особо трагического в этом нет – геологи ищут, геологи не подведут, геологи новые найдут! Имеются в виду, новые залежи новых, еще более полезных ископаемых. Все имеет свое начало (конечно же это Алан Эдгар По), а если чему-то есть начало, то логично предположить, что будет и конец (кто напишет последний классический детектив – это пока неизвестно).

Так что, да, классический детектив умер (ну, или находится в стадии, пардон, издыхания). Есть, конечно, много поколений читателей, воспитанных на произведениях Конан Дойла, Агаты Кристи, Жоржа Сименона, того же Честертона, и… И что? Ничего особенного – если кому нравится читать и перечитывать это наследие, так пусть читает и перечитывает. Говорят, во время гриппа несказанно помогает – постельный режим, чай с малиной, томик Сименона. Но писать нечто в этом роде уже не получится, пожалуй, ни у кого. Вернее, может и получиться, но ведь у этого кого-то и желания такого не возникнет. А почему желания нет? А потому что коммерчески привлекательного спроса на такую литературу (в современном исполнении) нет. Конечно, небольшой спрос на что угодно – он всегда есть, но спрос это не массовый, его не хватает, чтобы авторские легионы бросались бы его (спрос) удовлетворять. Да, есть такие авторы, которые продолжают топтаться в теме (классический детектив), придумывая все новые и новые продолжения истории с Шерлоком Холмсом (по этим книгам даже потом популярные фильмы снимают), а ну и что? Их в этой малюсенькой нише совсем мало – да много и не поместится. Ниша (то есть, в данном случае, платежеспособный спрос) мала: один-два автора – уже толкотня! Оставим их (авторов и читателей) резвиться на своей небольшой поляночке, а сами мы должны констатировать: не только классический, но и вообще детектив, как загадка, умер. И кстати, вы заметили, нет продолжений по мотивам Агаты Кристи или кого-то еще из той плеяды. Пока только все больше на Шерлока, нашего (вернее, ихнего) жмут.

По такому поводу (имеется в виду факт прискорбной, но естественной смерти классического детектива), конечно, можно было бы поднять очередной вселенский плач, но я (и, надеюсь, вы) не по этой части, нам скорее интересно: а во что это классический детектив трансформировался? Но предварительно необходимо отметить, что классический детектив пустился во все тяжкие (или легкие – это кому как больше нравится) – то есть стал стремительно трансформироваться – и не один, а захватив с собой классическую приключенческую литературу. Это был, выражаясь криминально-экономическим языком, захват с поглощением. Правда, не совсем понятно, кто кого поглотил. Но одно вроде как ясно: в современных книгах этого жанра загадка не находится на перовом месте. И даже на втором. Сюжет, процесс и, не побоюсь этого слова, экшн – вот, что интересно.

Понимаю, что это смелое (и даже, согласен, безрассудное) заявление, которое говорит о, как минимум, моей дремучей безграмотности. В глазах просвещенного и литературно подкованного читателя детектив – это всегда загадка! И точка. Вернее, как заметили, восклицательный знак. Хотя нет, многоточие. Да, и опять согласен: классический детектив – это всегда, и в первую, очередь, загадка (кто бы спорил), которую автор подбрасывает читателю, как добрый хозяин сахарную кость любимой собаке, чтобы ему (читателю, а не любимой собаке – вы уж простите за некорректное сравнение) было что грызть и обсасывать на протяжении всего романа. Ну а потом (в самом конце) победно расколоть и слопать. Еще раз, простите! Да, так тогда – во времена Кристи и Сименона – и было, так оно и продолжалось, но теперь все это выродилось (выродилось – некрасивый термин, поменяем на «трансформировалось») в нечто другое. Не менее, между прочим, интересное. С авторами не меньшего (а может и большего) таланта. Для которых важнее, не кто убил, а… Смешно, но кто убил – иногда об этом прямо с самого начала и сообщается, видать, чтоб читатель на мелочи не отвлекался. Так вот, автору – а вместе с ним (хочешь – не хочешь) и читателю – гораздо интереснее другое: почему убил, почему вообще регулярно убивает («серийные убийцы», более того, «маньяки») или творит другое насилие (чаще всего, сексуальное), как до жизни такой дошел… Или личность того (или тех), кто борется с убийцей (насильником)… В общем, весь набор человеческих проблем, которые исследует т. н. серьезная литература. То есть, такая литература (когда-то однозначно детективная) теперь дрейфует навстречу Большой Литературе – в лучших, очевидно, своих проявлениях. А в не лучших… Ха, вы разве не читали что-нибудь ужасно плохое и бесконечно беспомощное из т. н. «современной прозы»? Уж не знаю, что хуже, плохой детриллер или плохой современный роман. В общем, оба хуже. Но плохой детриллер хоть не притворяется чем-то большим – это уже плюс, маленький, правда, плюс, плюсик.