Фабрика душ

Конечно, и в этой стране, где она начала жизнь с чистого листа, есть дискриминация и другие проблемы. Иногда Михоко даже становится страшно. Но, вслушиваясь в льющийся с улицы через окно поток звуков, Михоко подумала о том, что, кажется, ей все-таки хочется продолжать жить здесь, в месте, где ее желания стали реальностью.

«Михо!» – зовет ее Эмма.

Да, у нее ведь есть Эмма, и это самое лучшее. Михоко положила голову ей на плечо.

В последнее время Михоко почти не писала свое имя иероглифами, даже не представляла их в голове. Теперь это короткое, мягкое «Михо» было для нее важнее всего. И в чем смысл этой пресловутой национальной идентичности, если на родине ты не можешь жить так, как тебе хочется? Михоко почти перестала это понимать.

* * *

Интересно, почему словосочетание «Клиника для женщин» вызывает такие смешанные чувства – одновременно тревогу и умиротворение? Оно настолько цепляет, что поневоле начинаешь задумываться – ведь обычные врачи вроде терапевта или лора, к которым обращаются в повседневной жизни, лечат не только женщин, с другой же стороны, тот факт, что для женщин имеется отдельное лечебное учреждение, даже в некоторой степени успокаивает.

Кэйко сидела на белом кожаном диване в светлой приемной и с безучастным видом оглядывалась вокруг.

На небольшой стойке – зеленые растения, выстроившиеся в ряд женские журналы и журналы с объявлениями. Меланхоличная мелодия будто из музыкальной шкатулки. Женщины, уткнувшиеся в смартфоны.

Кажется, именно с тех пор, как смартфоны распространились повсеместно, люди почти перестали читать журналы в приемных. Улыбающиеся женские лица на обложках, пылящиеся на стойке, выглядели удивительно резкими, даже слишком. Одна из них, с модной сумкой-тоут на плече, напоминала школьницу-хулиганку из старой манги для подростков. С ровными белоснежными зубами.

Время едва перевалило за полдень, но на диване в приемной уже не было свободных мест, а перед стойкой администратора «Клиники женского здоровья и красоты» женщины уже выстроились в очередь, чтобы без осмотра врача получить рецепт на комбинированные контрацептивы.

Единожды побывав у врача, можно было выписывать таблетки без повторного посещения.

Кэйко уже даже успела позабыть, как выглядел тот врач-мужчина, который осматривал ее в первый раз. Он производил неприятное впечатление, и Кэйко слушала его вполуха, а в конце он зачем-то заключил издевательским тоном, что, мол, ей самой решать. Тогда она подумала, что этот человек как-то не вяжется с «Клиникой для женщин».

А теперь раз в несколько месяцев ей нужно приходить сюда за рецептом. Многие женщины посещали клинику с этой же целью.

Тот самый один процент?

Бросая взгляд на очередь из женщин, Кэйко всякий раз испытывала благоговейный страх.

Довольно давно она прочитала в статье в интернете, что в Японии комбинированными контрацептивами пользуется лишь один процент женщин. Там же приводились данные по другим странам за тот год: Франция – сорок один процент, Германия – тридцать семь процентов, Великобритания – двадцать восемь процентов.

В некоторых странах эти препараты можно легко приобрести по доступной цене в круглосуточных магазинах и аптеках, в других их и вовсе раздают бесплатно, но на родине Кэйко женщины вынуждены обращаться в специализированные клиники и тратить тысячи иен. Неудивительно, что многие женщины обескуражены такими трудностями и высокими ценами, иные из-за этого и вовсе решают не делать ничего.

Некоторые вообще не знают о том, что подобные заведения существуют, и это тоже понятно. Японское общество по какой-то загадочной причине строго следит за тем, как женщины развлекаются, в чем находят удовольствие и что выбирают. В этом обществе контроль женщины над своим телом не одобряется.

«Для тех, кто занят, мы открыты по субботам и воскресеньям».

На главной странице клиники, где указано время работы, имеется такая приписка, выполненная в розовом цвете изящным шрифтом. Когда Кэйко перед первым посещением смотрела адрес, эти знаки мелькали перед ее глазами, точно мигающая лампочка.

Уже закрыв страницу, Кэйко вдруг поняла, отчего ее глазам было так неприятно – во фразе на сайте чувствовалась легкая, но все же навязчивость.

Разве бывают женщины, которые ничем не заняты?

Как будто в этом мире есть «женщины, которые заняты» и «женщины, которые свободны». Кэйко тут же сообразила, что про мужчин такого бы точно не написали – «Для тех мужчин, кто занят, мы открыты по субботам и воскресеньям». Изначально предполагается, что у мужчин много дел. Явно было, что эта мысль и лежит в основе всего, не говоря уже о самом существовании отдельного заведения – «Клиники для женщин», – это прямо-таки бросалось в глаза.

– Вход только для женщин, – остановила молодого человека, сопровождавшего свою девушку, женщина-администратор, одетая в облегающее форменное платье кремового цвета. На талии у нее был затянут тонкий коричневый пояс, губы покрыты блестящей помадой розовато-кораллового оттенка.

– Не для мужчин, – повторила администратор по-английски, заметив, что парень с девушкой колеблются.

Молодой человек наконец понимающе кивнул, затем что-то тихонько шепнул девушке и вышел из клиники. Наверное, сказал, что подождет ее где-нибудь, а потом вернется. Здесь редко увидишь такое, чтобы парень сопровождал девушку к гинекологу. И чтобы без всяких пререканий ушел, услышав, что «вход только для женщин».

Наверное, это студенты откуда-нибудь из Азии или просто путешественники. Девушка, оставшись в одиночестве, похоже, не слишком переживала по этому поводу и тут же уткнулась в смартфон.

«А той девушки все-таки здесь нет».

Так подумала Кэйко, впрочем, мысль пришла ей в голову совершенно неосознанно. В тот день Кэйко почему-то перепутала время приема и прибыла в клинику на двадцать минут раньше.

Клиника располагалась в углу третьего этажа высотки у южного выхода со станции Синдзюку, стены ее были полностью стеклянными и закрывались кремового цвета занавесками, производившими впечатление чего-то неестественного – возможно, все из-за того, что их складки создавали тени, отливавшие серым, а у входа висела небольшая табличка с временем работы.

У входа уже ждали посетители.

Мужчина и женщина, на вид – только-только стукнуло двадцать. Наверное, уместнее даже было назвать их парнем и девушкой.

Парень ужасно злился:

– Они что, издеваются? Почему все еще закрыто? Вот дерьмо, а ну, пускайте нас! Выдайте эти чертовы таблетки, и дело с концом!

Он все продолжал язвить в такой резкой, точно у комика, манере, которую редко встретишь в обычной жизни. Похоже, они, как и Кэйко, ошиблись со временем – ничего особенного, но его в высшей степени разгневанная реакция по этому незначительному поводу заслуживала удивления.

Интересно, как у него в голове все устроено?

Кэйко была просто поражена.

А парень, кажется, и не замечал, что Кэйко на него смотрит. Или ему просто было все равно. Поэтому и сама Кэйко без стеснения принялась внимательно наблюдать за парочкой.

Девушка же с невозмутимым видом смотрела на парня, по-детски пытавшегося выплеснуть свое раздражение. Притихнув, она будто всем видом демонстрировала, что здесь уже ничего не поделать. Наверное, это у них не впервые. Длинноволосая девушка была в обтягивающих джинсах по последней моде. У парня – острые локти и подбородок, вся одежда мешковатая. Девушка чуть выше его ростом.

Разгневанный парень и его безмолвная подруга.

Сколько раз Кэйко доводилось наблюдать эту картину в школе и на работе.

Разгневанный парень и его безмолвная подруга.

Кэйко и сама бывала в подобной ситуации. Поэтому ей стало грустно, когда она увидела, что молодежь воспроизводит в отношениях тот же паттерн.

Пусть она скажет хоть что-нибудь, приведет его в чувство. «А ну, перестань». Хотя бы это. «Замолчи». И даст ему подзатыльник.

Кэйко умоляюще глядела на парочку, но ничего не изменилось. Перед ней все так же разгневанный парень и его безмолвная подруга.

Не выдержав этого зрелища, Кэйко на лифте спустилась на минус первый этаж и провела время до приема в местном круглосуточном магазинчике. Внимательно разглядывая один новый товар за другим, она ощутила, как чувство беспомощности отступает. Все-таки материальное имеет неоспоримую силу.

Спустя какое-то время Кэйко вернулась в клинику. К тому моменту там уже вновь собралась очередь – четверо-пятеро пациенток, – но той самой парочки нигде не было видно. Они неожиданным образом испарились.

Кэйко легко могла себе представить, как до одури разозлившийся парень уходит из клиники, и девушке ничего не остается, кроме как последовать за ним.

А ведь контрацептивы нужны были именно ей.

Кэйко стало стыдно. За себя, потому что ничего не могла сделать для нее. Ведь и сама она была безмолвной подругой, безмолвной женщиной. И теперь, и раньше.