Заложник дипломатии

– Так быстро?

– «Йота» делает сорок миль в час, кроме того, я и Локстед можем управлять ей по очереди, смены по четыре часа. Считайте сами.

– Все равно, это очень большая скорость, – удивленно произнес Лигби.

– Выше, чем у почтовых дилижансов, – не без гордости заметил я. Для моего мира скорость сравнима с черепашьей, но здесь такая цифра – сумасбродство. Как бы быстро не обучалась знать новым трюкам, в их подсознании таился страх, и при управлении флевиллом они редко передвигали рычаг скорости выше, чем на три деления вверх. Общее число делений, если я не упоминал – пять.

У «Йоты» два рычага скорости, по одному на каждый двигатель, что делало управление несколько более сложным, но и не столь скучным. Помимо всего прочего, мы снабжали последнюю серию флевиллов лобовым стеклом сложной формы, укрепляя его руной «Кер-Уль-Ханнам», так называемой «руной вечности», значительно повышающих срок службы и прочность материала. Но хватит рекламы. В «Телмьюнский вестник» я давал ее редко, и всегда – отдельной колонкой.

Я возлагал надежду на данное творение, как Кусто на свою «Калипсо». Конечно, цели у меня гораздо менее научные, однако хорошая подготовка к делу – уже половина дела.

– Смотри, – удивленно шепнул Локстед, дернув меня за рукав пальто.

Алатор нарезал несколько кругов вокруг нашего транспорта и, видимо, решил, что будет не лишним самому позаботиться о дополнительном укреплении оборонной мощи. Начал он с порошка. Да-да, многие нынче начинают с порошка, а потом переходят на что покруче… о чем это я? Ах да. Могучий маг насыпал идеально ровный круг из синего поблескивающего вещества, опоясывающий невозмутимо парящую «Йоту». После этого начались чудеса – оставалось только смотреть и разевать рты, работу специалиста такого класса увидишь нечасто.

Негромкий хлопок. Я даже не пытался запомнить пафосно и громко произносимые слова чего-то древнего и очевидно матерного, так как известно, что народы, жившие много тысячелетий назад, перемежали командные слова наиболее крепкими ругательствами. Для закрепления эффекта, так сказать. Повинуясь движениям сухощавой руки, песок потерял свое агрегатное состояние – сыпучесть там, твердость. Вместо этого вверх, как головы гидры, взметнулись синие водяные струи. Вот она, легендарная сухая вода, мелькнуло в голове ироничное.

По правде, я мог только стоять и смотреть – нечасто становишься свидетелем произносимого заклинания. Заурядные трюки студенты Академии оттачивают на уровне пассов, а то и вовсе применения одним усилием мысли. Уровень магии, что показывал грозный старик, был самым настоящим чудом. Обыкновенным чудом, если желаете.

Все головы, если их можно так назвать, хаотично танцевали вокруг машины, а потом неожиданно клюнули в ее борта, разбившись сотней мельчайших брызг. Затем все повторилось еще раз, еще и еще. Ко всему прочему, «Йота» начала светиться, что мне совершенно не нравилось, но лезть в область применения магии – все равно, что стоять под стрелой, играясь со спичками. Без каски.

Завершилось все взрывом, от которого я ослеп, а Локстед с его большими чувствительными зрачками наверняка ощутил куда больший дискомфорт. Когда солнечные зайчики в глазах прекратили безумный хоровод, я, прищуриваясь, снова посмотрел на флевилл.

Ничего не изменилось.

Нет, вообще никаких видимых различий. Внутренняя поверхность круга, начерченная Алатором, выгорела начисто, но машина выглядела так же, как и прежде – темно-зеленый массивный корпус, два гротескных «уха» с плавными обводами турбин сзади, плотно прилегающих к кузову, кабина из кованых профилей, накрытая тентом из просмоленной ткани. Можно сказать, местный вариант джипа для сафари.

Я вопросительно посмотрел на мага, тот, нащупав затылком мой недоуменный взгляд, развернулся:

– Что вы хотели?

– Узнать, зачем все эти нелепые танцы, – совсем не любезно проговорил я. Круги в глазах все еще плавали, йрвай так вообще протирал мохнатыми кулаками слезящиеся гляделки, похоже, выбыл из строя надолго.

– Это – древняя магия, – назидательно сообщил Алатор. – Она охранит нас от буйства стихий и от недругов, буде таковые встретятся.

– Какую конкретную защиту дает ритуал?

– Отражает стрелы, камни, град или заклинания типа Алого Копья.

– Любой объект, что с определенной скоростью полетит в машину, будет отражен? – с недоверием спросил я. Маг усмехнулся:

– Гораздо лучше. То, что вы описали – базовое защитное заклинание, которому учат новичков. Зеркальный Круг создает дубль снаряда и направляет его во врага с той же скоростью.

– А изнутри как? Я имею в виду, если нам понадобится стрелять из арбалета? Кроме того, как долго держится защита?

– Тише, тише, мастер Рихард, – махнул он рукой. – Слишком много вопросов, а у меня консультации – платные. Вы сможете стрелять из чего угодно изнутри, купол отражает только внешние атаки. Кроме того, я время от времени буду обновлять магию – для этого требуется гораздо меньше усилий.

– Ммм, – обиженно промычал Локстед. Я похлопал его по плечу:

– Нечего на сварку смотреть.

– Ммммм ммм, – сердито отозвался он, потирая глаза. Кажется, меня только что куда-то послали.

Глава 4. В которой мы выясняем, кто на что не способен

– Скорее всего, нам предстоит работать в команде, – задумчиво произнес я, огибая массивный утес, вокруг которого виляла дорога. Надо подумать о механизме поднятия стекол – пока моих изобретательских способностей хватило на то, чтобы сделать их откидными, в рамке из специального уплотнителя. На ощупь – резина, но не резина. А вот так чтобы чуть опустить – нельзя. Досадно, но задумываешься только когда вспоминаешь комфорт поездок в другом мире.

– Да, и? – вежливо вернул меня на мысль Лигби. Я поднял палец вверх, полуобернувшись к ним:

– Мне нужно знать о вас все. Ну, или почти все. Я не могу планировать тактику боя или других действий, если не буду знать о ваших возможностях в полном объеме. Начну с себя, чтобы это не показалось пустыми словами. Я хорошо владею арбалетом, хуже – мечом. Кроме того, немного знаю о маскировке на пересеченной местности. Являюсь вольным купцом, с грамотой, всеми необходимыми печатями и определенной репутацией в Грайруве, а так же среди знати других королевств.

Насчет оружия не вру, стремление к собственной безопасности перевесило желание постоянно сидеть за развитием дела. Хотел похвастаться про то, что работать на имперском рынке не в пример проще, чем на земном глобальном, но не буду. Есть некоторые моменты, так сказать, пережиток феодального настоящего. Так вот, про владение средствами человекоубийства. Анатоль Бревитцер, саррус и наш бывший компаньон, обучил меня, как пользоваться арбалетом, а потом нещадно гонял, пока я не стал худо-бедно попадать с пятидесяти шагов в середину мишени, а потом и со ста. Также он дал мне небольшой урок владения мечом, но о нем я не люблю вспоминать.

Настолько не люблю, что начал брать у мастера Айви Столруса уроки фехтования. Меч, кавалерийский тяжелый палаш, короткий меч, полуторный меч. Правда, одно но – на момент отправки я успел посетить всего двадцать занятий, поэтому бретером называть я себя все еще не мог, и скромно опускал тему о собственных навыках владения мечом. Достаточно, чтобы не отсечь голову себе или союзнику.

– Праща, метательные ножи. Когти, если понадобится, – сухо отчитался Локстед.

– Ты – голова, – похлопал я его по плечу. – И голову свою в драку лучше не суй, она нам еще понадобится. Не обижайтесь, Алатор, но если бы этот парень был магом, ваши услуги нам точно не понадобились бы. У Локстеда почти абсолютная память и неисчерпаемый запас энергии, которую он обычно тратит на всякую чушь. Ах да, и еще он умелый знахарь.

– При случае и я могу использовать целительные заклятия, но все же в них я не столь умел, – заметил Алатор, пожав плечами – мол, если избавлюсь от этой части работы, мне же легче.

Локстед обиженно уткнулся в книгу, раздосадованный тем, что ему не дают собраться с мыслями и все время теребят по поводу каких-то мелочей. Я крутил штурвал «Йоты», прислушиваясь к ходу тросов под днищем. Нормально. Могло быть и хуже, однако не стало – для транспорта, собранного без многомесячной выверки, наш парящий экспедиционный грузовик был на диво хорош.

– Мастер Алатор, я не знаю всех возможностей магии, поэтому вы бы сообщили мне, чего не сделаете ни при каких обстоятельствах.

– Некромантия, – принялся перечислять он, – она мне противна, хотя и несет определенные плоды. Заклинания разящего Света, эффективные против различного рода темных элементалей. Магия, серьезно воздействующая на рассудок, тоже вне моей компетенции.

– Досадно, – усмехнулся я. – А я так хотел воспользоваться вашей помощью, чтобы продать товар повыгоднее.

– Эдиктом императора Нойора, Сидящего на ножах, запрещено.

– Сидящего на чем? – Локстед оторвался от книги и с удивлением мотнул торчащими ушами, развернувшись назад. Я тоже недоуменно покосился на мага.

– На ножах, – хмыкнул Лигби. – Мне учитель тоже забивал голову всякой чепухой вроде давно умерших правителей. Этому то ли две, то ли две с половиной тысячи лет.

Алатор строго поправил:

– Две тысячи восемьсот семьдесят два года с момента смерти Нойора. Кстати, он первым упрочил положение магов в империи, издав соответствующие законы. Историю развития магии тоже знать нужно.

– А зачем он сидел на ножах? – полюбопытствовал йрвай.

– Нравилось, наверное, – фыркнул я. – Или очередное древнее проклятие.

– Соображаете, – первый раз за все время криво улыбнулся маг. – Действительно, побег от старинного, как всегда, неточно сформулированного проклятия – общая беда заклинаний Древних. На сей раз оно досталось императору Грайрува, и звучало приблизительно как «Коттаг райкс э-дулишим рубецкау парн зобем». В переводе на современный язык – «Кровь императора ежегодно обильно орошает трон». С началом каждого года своего правления император брал нож и резал себя, до крови, после чего «обильно орошал» ей трон. Поскольку до момента, когда нашли способ противодействия, на него не было совершено ни единого покушения – способ точно работал.

– Кто был источником проклятия?

– Крайты. У них, почему-то, дикая неприязнь к людям, хоть они и считаются нейтральными существами. Слава небу, их все же очень мало.