Корень чистого зла

Корень чистого зла
Антон Сергеевич Зинченко

История о странных последствиях, которые могут произойти, когда бросаешь вызов естественному ходу событий и вступаешь в битву со смертью. Удастся ли главному герою выйти победителем вы узнаете, погрузившись в кошмарные события на страницах книги. В оформление обложки использовано изображение автора "kashe-sasha".

Глава 1. Ветер перемен

Осеннее солнце с трудом прогревало стылый воздух, лёгкий ветерок срывал с деревьев пеструю осеннюю листву, укрывая землю плотным саваном от грядущей могильной зимней стужи.

По просторному двору разносился детский гомон, а на скамейках сидели бабушки, обсуждая насущные проблемы всех уровней важности включая государственную. В те далекие годы людям было свойственно живое общение, персональные компьютеры были редки и примитивны, оттого дети стремились во двор, где их ждало разнообразие игр, за которыми время пролетало незаметно, и лишь по выкрикам родных голосов, зовущих на обед из столь знакомых окон, можно было понять, что пролетело полдня. А когда родители начинали поглядывать в окно, пытаясь загнать чем-то увлеченное чадо настырными возгласами, к концу подходила и вторая половина.

На дворе стояла не забытая советская эпоха, а годы развала и перемен. Позже названные лихими 90-ми. То неспокойное время, когда русский человек мог вовсю ощутить на себе дары западного мира, направить себя в любое русло, наполнив паруса ветром свободы и перемен, или просто плыть по течению.

Полстакана сахарного песка, две-три столовых ложки воды, немного лимонной кислоты на кончике ножа, смазать форму растительным маслом и вставить палочку – любимое лакомство детишек, осталось лишь подождать, когда форма остынет, и конфета «петушок на палочке» готова. У многих имелся особый рецепт приготовления лакомства. Был такой рецепт и у Аллы Анастасовны Релумовой, угощавшей ребятишек столь желанной сладостью. Никто не мог тогда знать, к каким темным силам она взывает, готовя угощения. Древняя книга, откуда черпала рецепты нечистая женщина, досталась ей по наследству и пылилась на полке средь других источников таинственных знаний, перешедших от бабки-ведуньи.

Средь жителей дома, да что там дома, всего квартала, а может, и всего района, ходили разговоры о странной женщине, проживающей в 42-й квартире дома 13 по улице Ленина.

Жила Алла Анастасовна в двушке, доставшейся по наследству после смерти бабки. Гости подъезда, да и местные жители, невольно ускоряли шаг, ступая на пролет этажа, где располагалась дверь квартиры 42. Что так действовало на проходящих, сказать сложно, но, скорее всего, это были приколоченные к деревянной двери распятья. По одному кресту в каждом углу и одно массивное распятие посредине, на месте дверного глазка. Собственно, он и не требовался. Посетители в этой квартире были крайне редким явлением. Соседям же оставалось неясным, для чего требовались сии меры предосторожности. Но одно было ясно как день. Необходимы они были для того, чтобы или не впустить нечистую силу в квартиру, защищая ее от скверны, или же, наоборот, сдержать нечистый дух в темнице и не выпустить зло за пределы обители.

Хозяйку злосчастной квартиры часто можно было встретить на улице в пасмурные дни и крайне редко в приветливую солнечную погоду. А летом женщина и вовсе куда-то уезжала. Зато в хмурый день с утра она сидела во дворе на лавке. В гордом одиночестве, все остальные от такой компании попросту шарахались, хотя не обратить внимания на Аллу Анастасову было нельзя. При всей своей замкнутости к окружающим она была женщина видная, лет сорок с небольшим, и будучи одетой даже в самый скромный наряд привлекала к себе взор как мужчин, так и женщин. Небольшой подбородок, тонкий прямой нос и приятный овал лица дополняли потрясающие большие серо-зеленые с очень темной окантовкой радужной оболочки горящие пламенем глаза. Красивые пухлые губы подчеркивали приятное лицо. А стройная фигура, высокий рост и роскошные густые черные волосы делали женщину весьма привлекательной.

Возможно, внешность ее наравне с большим числом поклонников мужского пола и были главным объектом зависти окружающих женщин.

Алла Анастасова обладала пронзительным взглядом. Казалось, даже в толпе на большом расстоянии жертва ощущала, как в пространстве натягивается невидимая энергетическая нить испепеляющего взгляда. Одевалась Алла броско, с элементами щегольства. Носила крупные украшения из драгоценных металлов, хотя по словам соседей практически не имела средств к существованию.

Несмотря на внешнюю привлекательность, красота Аллы Анастасовны была пронизана чем-то поистине дьявольским, что-то в ней притягивало, манило и отталкивало одновременно. А общение с ней заканчивалось полным опустошением и подавленностью собеседника. Ей стоило лишь заговорить даже с негативно настроенным человеком, как мягкий медовый голос гипнотизировал, проникая в сознание, и негатив мгновенно менялся на полное позитивное согласие. Человек, как зачарованный, мог слушать, а то и просто молча смотреть на Аллу, не в силах оторваться от цепкого, пронизывающего до костей направленного вглубь сознания собеседника взгляда, он, будто яд змеи, пронизывал свою жертву, полностью подавляя ее сопротивление, сковывая тело оппонента леденящим страхом.

Конечно, наговоры, можно было списать на встроенную природную зависть нехороших людей, порочащих честь и достоинство порядочной женщины. Но с появлением Аллы Анастасовны жизнь двора, да и дома в целом, изменилась, конечно, изменения эти происходили постепенно.

И дурная слава не свалилась на Аллу, как снег зимой на голову, а вполне была ей заработана. После своего переезда в злосчастную квартиру первое время Алла любезно навещала соседей, большинством из которых являлись милые бабушки. Но после её посещения творились нехорошие дела.

Со слов соседки Галины Дмитриевны, Алла Анастасовна подсыпала ей хлебные крошки в постель, и бедная баба Галя – женщина преклонного возраста, довольно дряхлая непримечательная старушонка – всю ночь мучилась в кошмарах, поминая недобрым словом симпатичную гостью.

Анне Аркадиевне и вовсе пришлось несладко. После визита Аллы женщина поскользнулась на удачно рассыпанном гостьей горохе и, сломав руку, пролежала пару недель в больнице с осколочным переломом.

А бедная Клавдия Никифоровна также стала жертвой гостеприимства: нехорошая соседка, так говорила старушка про Аллу Анастасовну, накормила ее пересоленным пирогом с хвостами крыс. И бедная бабушка просидела всю ночь в туалете, мучаясь от ужасного несварения желудка.

Среди обилия рассказов можно было услышать и совсем фантастические.

На одного соседа, коему Алла Анастасовна очень нравилась как женщина, колдунья и вовсе наслала домового, коий поначалу донимал мужчину битьем посуды и квартиротрясением – так мужчина назвал происходящее в своем жилище, подробно описывая, как вся мебель в квартире ходила ходуном, а после обои с потолка отклеились, упав на голову холостому кавалеру в расцвете сил.

Конечно, были и более безобидные проделки, какие с легкостью можно было списать на хулиганства сорванцов, обильно населяющих дом. То дверной глазок краской замажут, то замочную скважину клеем зальют. Доходило и до совсем некультурных выходок, их тоже находчивые сплетники приписывали к проискам нечистой силы. А именно, соседки из 42-й квартиры.

Но многие отказывались верить, что так могла поступить приятная женщина, списывая проделки на выходки местных мальчишек. Однажды кто-то поджег еженедельную газету на коврике соседа Аллы Анастасовны по лестничной клетке и, позвонив в дверь мужчине, стремительно скрылся. Перепуганный запахом дыма и горящим на входном коврике бульварным чтивом, сосед начал затаптывать огонь ногой, не заметив впопыхах, что под газету кто-то нашкодил. Разъяренному мужчине ничего не оставалось делать, как убрать остатки фекалий, помыв лестничный пролет с мылом, и старательно отмыть экскременты с удобных домашних тапочек.

Конечно, после такого случая, рассказанного во всей красе обиженным мужчиной, двор заочно осудил ни в чем не виноватую соседку по лестничной клетке. А многие из развесивших уши отвернулись от бедной женщины.

Больше всего масла в огонь подливали сидящие во дворе старушки, считавшие повседневной обязанностью знать обо всем происходящем в веленом им доме, в коем они и проживали. Они не гнушались ничем, хотя основной уклон делали на подробностях личной жизни всех жильцов, охотно раздувая любые слухи и сплетни, не проходившие мимо ушей безобидных бабушек, спокойно доживающих свой век, проводя досуг в приятных беседах с себе подобными.

Сложно сказать, присутствовала ли в этих рассказах хоть доля правды или же они были выдуманы бездельным человеческим разумом и дополнены воображением, но следующие события имели за собой куда более трагические последствия, нежели передающиеся из уст в уста безобидные пакости и проделки.

Попытаюсь изложить их в том порядке, в каком когда-то мне удалось их услышать.

Пару лет спустя Алла Анастасова отдалилась от поливающих ее грязными сплетнями соседей и вовсе перестала с ними общаться, став редкой гостьей во дворе.

Из всех проживающих в доме сохранила она общение лишь с Марией, соседкой по лестничной клетке.

Петрова Мария Сергеевна была молодой и одинокой вдовой. Девушка растила сына, совмещая сложности воспитания с работой контролером на заводе. Сложно сказать, что заставило женщин общаться. Они были разными, но говорят, что противоположности сходятся. И Мария часто оставляла трехлетнего сына Андрея в обществе Аллы Анастасовны, всецело доверяя ей воспитание ребенка.

Несмотря на идущую впереди славу, Алла Анастасовна была одинока, с мужчинами не ладилось, и, не имея детей, Алла прониклась к маленькому Андрею материнскими чувствами. Она стала чаще появляться на улице, в парке и других людных местах общественного досуга вместе с мальчиком, одаривала понравившееся чадо разнообразными машинками и конструкторами, паззлами и солдатиками, в которые так любил играть Андрей, обретя в лице Аллы Анастасовны хоть и не родную, но искренне любящую бабушку.

В один из дождливых осенних дней незадолго до своего четвертого дня рождения Андрюша набегался по лужам, замочив ноги, и заболел.

– Обычная простуда, – махнула рукой Мария, глядя на деление термометра.

Дети в момент становления иммунитета подвержены разного рода вирусам и часто подхватывают болезнь от общения со сверстниками или просто от легкого ветерка в ненастную погоду. Но как бы оно ни было, в один из дней болезнь резко осложнилось, да так, что пришлось вызывать бригаду скорой медицинской помощи. Медики прибыли быстро. И, констатировав осложнение заболевания, сделали ребенку укол под чутким присмотром мамы и Аллы Анастасовны. Мальчик мучился от жара и высокой температуры, но, казалось, после инъекции почувствовал себя гораздо лучше и наконец смог заснуть.

Пользуясь затишьем, дежурившие около ребенка женщины позволили себе отдохнуть. Мария уснула на кровати рядом с мальчиком, а Алла Анастасовна задремала в уютном кресле.

Но сон был недолгим. Вскоре Алла проснулась, услышав стоны Андрея, женщина подбежала к мальчику. Лицо Андрюши покрывали волдыри, похожие на гнойные фурункулы, их были сотни, разбросанные по всему телу, прыщи, казалось, наполнились дурной кровью вперемешку с гноем и вот-вот взорвутся, подобно извергающемуся вулкану. От крика ужаса Аллы проснулась Мария. Дрожа всем телом, девушка побежала к соседям, дабы те дозвонились в скорую. Криками женщина подняла сонных жителей лестничной площадки. С трудом она смогла объяснить, что требуется. Приехавшая спустя двадцать минут бригада скорой помощи могла лишь констатировать явное ухудшение состояния и, не сумев уговорить мать отправить мальчика в больницу, сделав очередной укол, удалилась. В эту ночь женщины больше не сомкнули глаз, в отличие от Андрюши, проспавшего всю ночь и весь следующий день.

Вечером Алла Анастасовна навестила уставшую мать и, поцеловав Андрюшу в лоб, в ужасе отскочила.

– Он не дышит, – вскричала Алла и, пошатнувшись, упала в кресло. Спустя несколько секунд Алла Анастасовна пересилила испуг и, вскочив, подбежала к мальчику: с виду Андрей спал, но был холоден как лед, а на теле уже образовались трупные пятна. Казалось, вместе с ребенком умерла и мать. Лицо ее посинело, Мария лишь охнула и упала. Те, кто испытывал на себе гибель близких, поймут, насколько тяжела утрата. А кто не испытывал и вовек бы вам не осознать этого. Приведя в чувства Марию, заплаканная Алла Анастасовна пыталась успокоить убитую горем женщину, с трудом оторвав безумную мать от тела ребенка. Мария рвала на себе волосы, каталась по полу. Молила всех богов и темные силы, лишь бы они вернули сына к жизни. Только бутылка водки, выпитая в несколько глотков, немного успокоила Марию. Алла глядела сквозь слезы на безумную мать, она понимала, что выпитая трезвенницей бутылка водки была не средством утоления боли. В душе Мария надеялась, что этот ядовитый для многих эликсир отправит ее на тот свет, к сыну. Но надежды не оправдались, не пришло даже опьянение.

Так до утра женщины и просидели, глядя на бездыханное тело мальчика, поочередно сменяя друг друга плачем.

К рассвету постаревшая, избитая за ночь сединой Мария вдруг заговорила:

– Алла, милая и родная Алла Анастасовна, вы должны вернуть его к жизни, ведь это правда, что про вас говорят. Я молю бога, чтобы это было правдой.

Казалась, женщина не услышала этого. А лишь молча встала, вышла из квартиры и спустя короткое время вернулась с охапкой запылившихся книг и тронутых тленом рукописей.

– Я понимаю твое горе, сама я горюю не меньше. Но если ты сейчас же не возьмешь себя в руки и не прекратишь рыдать, я ничего не смогу сделать, – железным голосом проговорила Алла и, раскрыв талмуд, начала перебирать страницы.

Мария вмиг преобразилась, в глазах ее зажглась свеча надежды. Она лишь молча уставилась на женщину, листавшую уже вторую книгу.

– Не каждый день подходит для применения ритуала, но выбора у нас нет. Сегодня ровно в полночь мы попытаемся что-либо исправить, – с этими словами Алла Анастасовна отвела Марию на кухню, где попыталась забрать данную ей надежду, отговаривая от этой затеи, ссылаясь на непредсказуемые изменения, коие могут произойти с вернувшимся к жизни Андреем и самой Марией. Ибо если даже получится вырвать человека из лап смерти, старуха с косой не отступится и будет всегда преследовать раба своего, следуя за ним по пятам.

Мать оставалась непреклонна, ни этот, ни другие доводы не могли ее переубедить. Она готова была положить свою жизнь на алтарь ангела смерти, лишь бы сын вновь произнес такое заветное слово «мама».

Алла Анастасовна умышленно умолчала о многом. Умолчала она и о том, что никогда не была ведьмой, лишь в детстве бабка, бывшая ее полной тезкой, учила маленькую Аллу нечистым ритуалам в надежде, что та, повзрослев, продолжит ее дело. Но Алла наотрез отказалась заниматься колдовством. И прервав любое общение с бабкой, уехала в другой город, где прожила много лет до момента тяжёлой болезни старухи, о которой узнала из ее письма. Но вновь увидела свою бабку она лишь на смертном одре. Подойдя попрощаться, женщина приблизилась к умирающей старухе, та взяла руку внучки и, сжав что было сил, взглянула на нее огромными кошачьими очами, один из которых украшало бельмо.

Глаза старухи были словно зеркало. В них Алла увидела своё перевернутое отражение, оно будто бы тонуло в глубине ее глаз, проваливалось в бездну пустоты. В один момент изображение сменилось чернотой, оба глаза сверкнули подобно догорающей звезде, и Алла ощутила холод, лютый могильный холод. Старуха почувствовала это и, старчески закаркав, задохнулась. Таким было прощание с единственным для нее родным человеком на земле.

Алла не рассказывала об этом никому. Молчала она и о тех бедах, коие преследовали ее после смерти старухи, когда после похорон она вернулась в Петербург.

Поняв, что от Марии сейчас толку мало, Алла Анастасова сходила в аптеку и, дав девушке большую дозу успокоительного, оставила ее в своей квартире, дабы та не убивалась над телом сына. А сама отправилась за необходимыми для темного ритуала компонентами. Благо, ничего особо запретного не требовалось. Лишь огарки церковных свечей да земля со свежей кладбищенской могилы. Ну и петух в качестве темной жертвы, но и с этим проблем не возникло: рынок располагался недалеко от дома.

В древних книгах указывалось, что лучше всего ритуал проводить на кладбище, но об этом и думать не стоило. Донести тело мальчика до погоста двум женщинам, не привлекая внимания, было не по силам. Алла Анастасовна накопала пару мешков кладбищенской земли и, водрузив ношу на тележку, покатила в сторону дома. Изрядно намучившись, к вечеру женщина подготовила квартиру к темному ритуалу. Алла начертила магический круг и положила в него тело Андрея. Необходимо было обсыпать труп кладбищенской землей, вставить в рот и по конечностям по зажжённой свече, слепленной из измельченных церковных огарков, а приступить к ритуалу требовалось не позднее полуночи. Алла Анастасовна настояла, дабы Мария не присутствовала на страшном зрелище. Но женщина то и дело стучалась в квартиру, спрашивая, как идут дела, и лишь угрозы отказаться от затеи вразумили беспокойную мать.