Илизия

Илизия
Антон Сергеевич Зинченко

Главный герой подвергается жестокому удару, когда его девушка трагически погибает. Глубоко потрясенный и неспособный справиться с потерей, он попадает в психиатрическую клинику, где начинает создавать для себя новую реальность. Он воображает ее присутствие и восстанавливает прошлые события.В его придуманной реальности он проживает моменты счастья и любви, которые уже никогда не сможет испытать в реальном мире.Вскоре он начинает осознавать, что его новая реальность является всего лишь призраком, выдумкой его больного разума. Он понимает, что он находится внутри своего собственного мира и что его девушка на самом деле мертва.Несмотря на это, он не хочет сталкиваться с болью и потерей. Он продолжает жить в своем мире галлюцинаций, создавая идеальную жизнь. Рассказ исследует тонкую грань между реальностью и вымыслом, а также показывает, на что способен разум, когда сталкивается с потерей и болью. Вопрос о том, что на самом деле является реальностью, остается открытым.

Антон Зинченко

Илизия

Солнце скрылось за тучами и ночь медленно опускалась на улицы города. Моросил мелкий дождик и за столиками многочисленных кафе сидели влюблённые парочки. В центре столов стояли зажжённые свечи, и приятная музыка дополняла уютную атмосферу романтики и комфорта. Волнение большого города усиливалось с каждым часом. Несмотря на унылую погоду на улице появлялось все больше народа, часть из которого медленно и бесцельно брела куда-то, любуясь видами северной столицы, или рассматривая из-под зонта красивые витрины. Другие же куда-то спешили. Вероника их не замечала. В одиночестве прогуливаясь по вечерним улицам, она созерцала красивые виды.

Ее взгляд скользил по фасадам зданий, рисункам граффити, людям, проходящим мимо. Все вокруг словно становилось этюдом для её будущей картины. Но в этом многообразии нужно было за что-то уцепиться, ухватить суть из царящего вокруг хаоса. И это что-то сейчас и искала ее беспокойная душа. Она жадно впитывала запахи, цвета, формы, взгляды и разнообразие человеческих лиц. Но все это было не то. Ничто не цепляло. Она почти прошла весь Невский проспект, но пока вдохновение не приходило.

Вдруг в последних лучах заходящего солнца на фасаде старинного здания она увидела какое-то незамысловатое и необычное граффити. Которое раньше здесь никогда не замечала. Она будто заворожённая кинулась к нему по пешеходному переходу, в надежде проскочить бесконечную вереницу машин на моргающий зеленый сигнал светофора.

***

Был ничем не примечательной дождливый день поздней осени, я возвращался из очередного банка, где снова получил отказ на выдачу мизерного кредита. Денег в кармане едва хватало на ужин. И я решил прогуляться, чтобы перебить голод и, если повезет в этом состоянии уснуть. По дороге катились автомобили, то и дело, норовя, окатить водой из лужи многочисленную серую толпу. Узкая стеклянная остановка не вмещала всех желающих. И люди мокли рядом с ней. Уже не первый автобус был забит до отказа. Конечно, можно было втиснуться и проехать стоя на чьих-то ногах, но настроение было ни к чёрту. По этой причине я ждал пока большинство людей разъедется по домам. На улице Смеркалось. Из глубокой задумчивости меня вывел визг тормозов. Я обернулся на шум. Через дорогу шла девушка в красном плаще, она будто плыла над всей этой обыденностью. Зелёный сигнал светофора уже погас и загорелся красный, но она его словно не замечала и двигалась наперерез мчащемуся потоку машин. Люди с разных сторон что-то кричали ей в след. Один автомобиль едва сумел затормозить, в него тут же врезался автобус. Я, не отрывая глаз смотрел на эту девушку. Она была единственным светлым пятном в этом непроглядном людском мраке. Снова визг тормозов и красное пятно взлетело подобно ангелу, но спустя мгновенье упало как человек, смешавшись с осенней дорожной грязью. Все это действо длилось считанные секунды, но показалось мне вечностью. Из машины вылезло двое мужчин. Один, рослый со светлыми вьющимися волосами вышел из-за руля, взглянул на лежащую в грязи девушку, что-то сказал второму человеку в черной кепке и тут же скрылся, растворившись в людском потоке.      Мужчина в черной кепке даже не приблизился к девушке, а сразу занял место за рулем автомобиля. Не равнодушные бросились к телу лежащему на мокром асфальте. Подошел к ней и я, но в отличие от остальных, мой взгляд приковало ее красивое лицо, светлые волнистые волосы, красивый маленький нос и пышные губы. Я наблюдал как на ее лицо капает дождь, как ее волосы треплет ветер. Казалось, эта трагедия сделала ее только краше. Неожиданно толпа расступилась и двое мужчин осторожно положили ее хрупкое тело на носилки. На миг я почувствовал укол ревности, что это сделал не я. Я подобрал ее сумку и раскрытую книгу с асфальта и соврав что я ее родственник залез в автомобиль скорой помощи. Почему-то в этот момент я хотел видеть ее лицо и услышать ее голос, быть рядом с ней, когда она придет в себя. А в том, что она поправиться я не сомневался.

Я сидел в отделении больницы и ждал пока закончится операция. Врач сказал, что ничего особо страшного нет, ушиб головы скорее всего пройдет бесследно, но осколочный перелом плеча нужно оперировать. Я разглядывал картинки ее энциклопедии по истории искусств. Как вдруг увидел, что девушку на каталке вывезли из операционной, и провезли мимо меня в одну из палат.

– Она под наркозом – проговорила медсестра. —Но через час наркоз начнет отходить, и она придет в себя.

На мой вопрос: «можно ли побыть рядом, с ней?», женщина лишь кивнула и вышла из палаты. Не знаю сколько времени я просидел и, кажется, в какой-то момент и вовсе уснул, но придя в себя, увидел, что глаза моей новой знакомой открыты и она смотрит на меня. С просини я попытался изобразить самую дружелюбную улыбку, на какую только мог быть способен.

– Вы меня сбили? – мягким приятным голосом без капли злобы, проговорила девушка.

Я на мгновенье растерялся.

– Я лишь подобрал ваши вещи, и подумал, что сохраннее будет передать их лично вам в руки. – выговорил я, не придумав ничего лучшего.

– Благодарю вас. Я рада, что на свете еще остались добрые люди. Сейчас я бы хотела поспать. – проговорила девушка и моргнула своими большими черными ресницами.

– Конечно, доброй ночи. – я поднял с пола сумку и книгу, и засунув все в тумбочку поспешил удалиться.

***

Оказавшись дома, я скинул одежду на пол и без сил улегся в постель. Обдумывая какой, я дурак и почему хотя бы не узнал ее имени, фамилии или номера телефона, я не заметил, как провалился в сон.

Но вряд ли то состояние в каком я оказался можно было назвать сном.

Мне приснилось, как я возвращался с какой-то деловой встречи, где, отметив отличное завершение рабочий недели мы с коллегами выпили по паре бокалов шампанского. Был час пик, да еще и лил дождь, из-за этого почти все полосы шоссе стояли, но автобусная полоса была свободна. Никто не решался на нее выбраться. Потыкавшись в пробке, я понял, что дело это мертвое и если я хочу здесь заночевать, а не продолжить веселье в каком-нибудь заведении, то могу и дальше продолжать здесь стоять. Я резко вывернул руль и вдавил педаль газа в пол. Впереди был пешеходный переход и моргал зеленый сигнал светофора. В надежде, что проскочу я вжал педаль и окатил из лужи стоящих на остановке людей. Мой взгляд отвлекся на неожиданно зазвонивший телефон. Я попытался взять его и заметил, какое-то красное пятно. Оно бросилось прямо под колеса. Удар. Тормоз. Я выбежал из машины. Глянул на это расплывшееся на дороге пятно. Люди начали окружать меня. Я понял, что натворил. Мой взгляд приковала лежащая на асфальте раскрытая книга. Я глядел как на ее белые страницы капает дождь, как их треплет и переворачивает ветер, миг и она захлопнулась. Я перевел взгляд на девушку, она, кажется, умерла. Я поднял с асфальта книгу и бросился бежать. Я бежал без оглядки. Нещадно кололо в боку, дождь бил в лицо, но я не остановился пока ни захлопнул за собой входную дверь своей квартиры.

***

Я катался по полу, и не мог понять откуда в голове нарастал сильный стук, казавшийся наваждением. С трудом удалось вдохнуть. Я открыл глаза, спустя мгновенье пришло осознание, что кто-то колотит в дверь. С трудом поднявшись я толкнул дверцу. На пороге стояла соседка по коммунальной квартире. Бойкая старушонка с бесцветным, почти детским лицом, которая все никак не хотела ни умирать, ни отписывать мне свою комнату. Если бы не возрастные морщины, ее можно было бы принять за ребенка переростка. Я рассмеялся, глядя на визитершу. Ее не выражающие никаких эмоций лицо заставила меня собрать волю в кулак и замолчать.

–Ты что это подлец людям спать не даешь, орешь всю ночь, опять что ли пить начал? – прокричала старушка. – Смотри я опять бригаду вызову и упрячут тебя снова в твою психушку, где тебе и место!

Я показал ей средний палец руки и искривил лицо. Не отрывая от меня взгляда, она попятилась назад, перекрестилась упомянув всех святых, и скрылась за дверью, заперев ее на оба замка.

Я бросил взгляд на погром в комнате, отметив про себя, что вроде бы хорошо и крепко спал и ничего такого не делал. Вспомнив про девушку в больнице, я улыбнулся, ведь теперь мне было чем занять свой никчемный день.

***

Придя в больницу, я вновь поднялся во вчерашнюю палату на втором этаже. Но к своему глубочайшему отчаянию никого там не обнаружил. Обе кровати были аккуратно заправлены и здесь не было никаких следов пребывания моей прекрасной незнакомки. Я почувствовал, как ноги ослабевают, внезапно накатившее волнение, палата перед глазами вдруг расплылась, и я чудом не упал. В голову лезли тревожные мысли, что моей незнакомке стало хуже и ее перевели в реанимацию, а то и вовсе в морг. Куда теперь идти, бежать, что делать? Отчего-то все это не побудило меня к действию, а заставило сесть на стул, рядом с одной из коек. Неожиданно дверь в палату отворилась и на пороге появилась пожилая медсестра с уборочным инвентарем. Женщина покосилась на меня.

– А вы кем товарищ будете? Позвольте вас спросить. – проговорила, она полоская тряпку в ведре.

Признаться этот вопрос интересовал и меня.

– Я родственник вчерашней девушки. – сухо проговорил я. Не сводя взгляда с пустой кровати.

– Утром ее перевели во вторую вип палату, на четвертом этаже, иди давай мне пол мыть надо.

Я испытывал сильное сомнение по поводу пребывания в этом месте, но все же повиновался и поспешил на четвертый этаж. С каждым шагом желая развернуться и выбежать отсюда. Кто я? Что я ей скажу? Кто ее перевел и зачем? Да и само слово «вип» всегда было для мня запретным и отталкивающим. Какая она красивая, а я для нее нищий, старый и совсем не подходящий, мне здесь ничего не светит. Разум твердил: «развернись и беги отсюда, пока не наделал глупостей». Но ноги шли на четвертый этаж. Подойдя к двери, я посмотрелся в большое ростовое зеркало в вестибюле. В подтверждение моих мыслей на меня смотрел невысокий небритый мужчина с нечёсаными черными волосами, одетый в поношенный бежевый плащ, выцветшие штаны, да испачканные в грязи ботинки. С минуту помедлив я открыл дверь и посмотрел на медсестру, сидящую у входа.